Текст:Александр Машин:Степень свободы

Степень свободы



Автор:
Александр Машин




Дата публикации:
16 марта 2014







Предмет:
Недоговороспособность демократий

Ссылки на статью в «Традиции»:

Николая I нередко упрекают в том, что он перед Крымской войной оказался в дипломатической изоляции. Скоро за это же будут ругать Путина.

Хотя бы в этом они неповинны. Если кто-то находится в изоляции, спрашивать следует с того, кто изолировал. Так же и за изнасилование следует спрашивать с насильника, а за убийство с убийцы, а не жертвы.

Думать, что хорошим поведением можно улучшить свою участь, — ребячество. Это всё равно, что, попавшись гопникам, мучительно размышлять, какие слова и поступки были бы по понятиям и спасли бы от них. Да никакие. Ошибкой было попадаться гопникам невооружённым.

Есть только одна подвластная человеку степень свободы, влияющая на его судьбу, — сила. Будь силён, и тебя не только не тронут, не только не осмелятся ни в чём упрекнуть, но и растерзают всякого, кого считают твоим врагом. Сильный наслаждается не только безопасностью и довольством, но и правотой. Будешь слаб — и будешь всегда виноват. Никакие уступки не спасут тебя от гибели — они и будут растянутой гибелью.

Сильные скажут тебе: «Неправда: только уступи сейчас, и мы от тебя отстанем, и у тебя всё станет хорошо». Если поверишь, уступишь — от тебя потребуют новых уступок.

Николай I оказался в дипломатической изоляции по той же причине, по которой была проиграна Крымская война, — из-за военной слабости: недостатка коммуникаций, отсталого вооружения, плохого командования. В конечном счёте, эти причины сводятся к тому, что он не решился безоговорочно положиться на силы русской нации.

Все ошибки Николая I, как и Путина, — внутриполитические и следуют из неверного ответа на русский вопрос, лишившего их единственного надёжного источника силы. Во внешней политике никаких роковых ошибок не было, да не было и возможности их совершить, за отсутствием свободы манёвра.

Это можно сформулировать и по-другому: самое лучшее, что мог бы сделать слабый (помимо усиления), — всё ещё роковая ошибка; что бы ни сделал сильный (не разрушающее прямо его силу), это не нанесёт ему ущерба.

Можно сказать и так: нет смысла долго раздумывать над специфическим поведением. Нужно накапливать силу. Настоящая сила (а не плохо сбалансированная слабость) сама сумеет примениться лучшим образом.

Эта мысль по итогам 1990-ых годов должна была стать общим местом, не раз разжёванным (думаю, и мной), но в нынешнюю эпоху национал-эльфизма, по-моему, оказалась забыта.