Густав Штреземан

Г. Штреземан

Гу́став Э́рнст Штре́земан (нем. Gustav Ernst Stresemann; 10 мая 1878, Берлин — 3 октября 1929, там же) — немецкий политик (Немецкая народная партия), рейхсканцлер и министр иностранных дел Веймарской республики. Первый немец, удостоенный Нобелевской премии мира. Масон.

БиографияПравить

Пятый ребёнок в семье Эрнста Штреземана, владельца трактира и нескольких доходных домов, и Матильды.

Поступив в 1897 году на факультет истории и литературы Берлинского университета, вошёл в студенческий союз «Новая Германия», был избран его руководителем.

После конфликта с полицейскими властями Берлина в связи с организованным им в марте 1898 года возложением венка на могилу жертв революции 1848 года покинул Берлин и поступил в Лейпцигский университет, где работал в руководимом профессором К. Бюхером семинаре по политической экономии. По окончании университета и получении степени доктора философии и права занял в 1901 году пост синдикуса — управляющего и юрисконсульта в «Союзе немецких шоколадных фабрикантов» в Дрездене.

В 1903 году вступил в Национал-либеральную партию.

В 1910 году переехал с семьёй на постоянное жительство в Берлин.

В 1913 году вместе с руководителем крупной пароходной компании «Гамбург — Америка» А. Баллином основал «Германо-американский экономический союз».

5 июня 1919 года перенёс тяжелый сердечный приступ.

10 мая 1923 года, в день своего 45-летия, обратился с просьбой о принятии в масонскую ложу «Фридрих Великий». 12 августа того же года президентом Эбертом был назначен рейхсканцлером, совместив этот пост с должностью министра иностранных дел.

Умер перед рассветом 3 октября 1929 года от инсульта. 6 октября был похоронен.


Личная жизньПравить

В 1903 году, «презрев бытовавшие в Германии антисемитские предрассудки», Штреземан обвенчался с Кетэ Клеенфельд, дочерью принявшего христианство еврейского фабриканта средней руки.

ЦитатыПравить

  • «В этой мировой войне дело не в убийстве в Сараево и его искуплении, не в русской экспансии или французском стремлении к реваншу. Это борьба между Англией и Германией, борьба не на жизнь, а на смерть, борьба за величие или упадок, порождённая не народными или политическими противоречиями.., а хозяйственными побуждениями» (март 1915)
  • «Мы выступаем открыто — и это выражено в решениях наших партийных инстанций — за более великую Германию, которая только одна создаст необходимые гарантии для обеспечения длительного мира» (18 января 1916)
  • «Не одна численность народа определяет характер страны, характер страны определяет народность, которая дала стране черты своей культуры и своего духа. А это наши балтийские немцы. Несмотря на все препятствия… они до настоящего времени сохранили немецкий характер в Либаве, Митаве, Риге, Дерпте и во всей стране» (6 апреля 1916)
  • «Я должен выступить против тех экстремистов, которые думают, что наше хозяйственное развитие должно иметь новое и единственное направление на восток. Положение не таково. Наше будущее не на востоке, мы не прекратим борьбы за мировой рынок… Полем нашей деятельности был и останется на будущее мир» (6 апреля 1916)
  • «Свобода морей, в которой мы нуждаемся для нашего хозяйства, для того, чтобы мы могли дышать, может быть обеспечена только господством Германии на море, может быть обеспечена только таким образом, чтобы мы имели возможность выйти из мокрого треугольника, выйти в море и путём опорных пунктов на широком море защищать наш флот, чтобы он в серьёзном случае не оказался в таком печальном положении, в каком оказались наши крейсеры в начале этой войны, когда их пришлось потопить, потому что не было иного выхода» (6 апреля 1916)
  • «Длительным может быть только такой мир, который сделает нас достаточно сильными, чтобы мировое созвездие, штурмующее нас теперь, в будущем не осмелилось на вооружённый поход против нас. В этом смысле германский народ стремится к обеспечению германских границ и их расширению. Как это расширение должно выглядеть стратегически, должно решить руководство армией, об этом должен позаботиться Гинденбург»
  • «Ни один народ не предстоял перед Богом и мировой историей в такой чистоте, как немецкий народ в 1914 году. <…> Мы не смогли ещё один раз найти подобное единство национального переживания. <…> Наша цель состоит в том, чтобы примирить все слои немецкого народа. Масса мыслит национально. Это доказал 1914 год» (1921)[1]
  • «Если моё правительство уйдёт со сцены, ничего не добившись, тогда я, очевидно, буду последним буржуазным канцлером Германии. Тогда не только Германия, но большая часть Европы подпадёт под господство большевизма» (29 августа 1923)[2]
  • «С русским государством, в эволюционное развитие которого я верю, можно будет договориться» (сентябрь 1925)

ПримечанияПравить

  1. Цит. по: Шенк Ф. Б. «Августовское переживание»: начало Первой мировой войны как поворотный пункт немецкой истории / Пер. с нем. С. Луговика // Новое литературное обозрение. — 2012. — № 4(116).
  2. Ци. по: Давидович Д. Гамбургское восстание 1923 года (к 25-й годовщине) // Вопросы истории. — 1948. — № 11. — С. 5.

ЛитератураПравить