Земля русская
Земля, в древнерусских народных представлениях одна из четырех главных основ мироздания (наряду с водой, воздухом и огнем).
Русские люди считали свою землю святой, боготворили ее как всеобщий источник жизни, мать всего живого — Мать Сыра Земля. “Гой еси сырая, Земля матерая! Матерь нам еси родная, всех еси нас породила”. В некоторых духовных стихах земля отождествлялась одновременно и с матерью, и с отцом: “Земля — мать сырая! Всем, Земля, ты нам отец и мать”.
Еще в языческие времена понятие земля для русских людей было равнозначно понятию “своего рода-племени”, малой и большой Родины, Отечества, государства. Более того, образ земли выражал для русских единство и преемственность всех мертвых и живых. Поминальные ритуалы на могилах предков как бы декларировали связь всех ушедших и живущих поколений.
Самой страшной клятвою на Руси считалась клятва, при которой целовали или ели землю. Уезжая на чужбину, русский человек брал с собой горсть родной земли и держал ее на груди до конца своей жизни, унося ее вместе с собой в могилу. Возвращаясь на Родину, русские вставали на колени и целовали свою землю. Провожая в последний путь своих близких, русские брали с могилы горсть земли и растирали ее около сердца. Считалось, что таким образом можно преодолеть тоску по покойнику.
По древнерусским поверьям, земля страдает от человека и одновременно сострадает к нему. Люди виновны перед землей хотя бы потому, что “рвут ее грудь сохой, царапают в кровь бороной”. Считалось, что земля — своего рода одушевленное существо и ей нужно устраивать отдых и именины. В Вятской губ., например, земля считалась именинницей в Духов день, в других местах именины земли праздновали в день св. Симона Зилота.
После Крещения Руси многие ритуалы, связанные с языческим культом Матери Сырой Земли, преобразовались в христианские обряды, связанные с почитанием Пресвятой Богородицы.
ЗЕМЛЯ — БОЖЬЯ, широко распространенное среди русских крестьян понятие. Русские люди в основной своей массе не считали хозяйствование на земле только средством обеспечения своего существования или способом обогащения. Для них всегда это было нечто большее, связанное со всей их духовной жизнью. Связь эта проходила прежде всего через глубокое понятие — земля Божья, означавшее, что по происхождению своему и по существующему и ныне порядку вещей она принадлежит Богу. Это народное воззрение неоднократно отмечалось наблюдателями и исследователями XIX в., но чаще всего о нем вспоминали в связи с правовыми нормами собственности на землю или владения ею, в частности, в связи с правами общин и вольно-захватным способом приращивания земель, оставляя в стороне религиозный мировоззренческий смысл понятия.
Наиболее четко определено было использование народного понятия “земля Божья” в обычном праве в труде Ф. Щербины “Сольвычегодская земельная община”. Автор выделил несколько категорий в крестьянских понятиях о правах на землю. 1. Божья земля: это — свободные, незанятые, пустые земли, которые можно распахивать или косить на них траву, рубить лес, охотиться, ловить рыбу. Если начальство не разрешало пользоваться пустопорожними землями и привлекало за это к ответственности, крестьяне считали это несправедливым, хотя в это же время крайне щепетильно относились к посягательствам на чужую собственность, но пустопорожние государственные земли они таковой не считали. Автор приводит крестьянское рассуждение на этот счет: “Зачем же и земля, как не затем, чтобы пользоваться ею?” Пользоваться, значит, и трудиться, а трудиться, значит, — и владеть. 2. Общественная или мирская земля: это — земли конкретных общин, с определенными границами, ими владеют все члены мира сообща, и крестьяне никогда не считают эти земли ничейными, даже если они окажутся в какой-то части пустопорожними. 3. Надел — часть общинной земли, ею пользуется конкретный крестьянин со своей семьей. 4. Новина или роспашь — вновь поднимаемая земля, часть мирской. 5. Собственная земля, или частная земельная собственность.
Поставленное в ряд с другими народными обозначениями разных уровней прав на землю, понятие “Божья земля” означает, казалось бы, лишь какую-то часть территории — с максимальными возможностями свободного пользования. Но здесь, по существу, присутствует понимание того, что вся земля — Божья изначально, просто в данной категории земель это ее свойство наиболее заметно, а в других как бы заслонилось разными отношениями мирской жизни.
Представления русских крестьян об ограниченности любых прав на землю, поскольку истинный собственник ее — Сам Бог, вполне соответствует определению Священного Писания: “Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня” (Лев. 25, 23).
Некоторые авторы видели священное начало в комплексе народных представлений, связанных с правами общины и определением принадлежности земли. Так, А.П. Щапов писал в 1875: “И ленские крестьянские общины, хотя не сознают, не понимают вполне отчетливо начала общинного землевладения, но все-таки, однако ж, инстинктивно берегут его, как священное начало, чувствуют всю его существенную многозначительность в своих общинно-юридических правах на землю. “Земля, — говорят ленские крестьяне, — собственно ничья, а Божья, да государственная, общественная, мирская”.
Современный исследователь религиозно-нравственных оснований русского крестьянского хозяйства С.В.Кузнецов пишет: “Для христианского сознания русского крестьянина (...) было характерно представление о земле, как земле Божьей. Земля Божья — этико-религиозное понятие, выражение целостного взгляда православного крестьянства на мир, как творение”. Автор приводит пословицы, соответствующие православному восприятию мира: “Божья роса Божью землю кропит”; “Божье тепло, Божье холодно”. “Отсюда — пишет этот же автор — то трепетное отношение к земле, которое характерно для русского крестьянина”.
Это трепетное, благоговейное отношение к земле проявлялось не только и не столько в отдельных высказываниях, сколько во всем строе хозяйствования, обнаруживающем внимательное, предельно ответственное исполнение трудовых задач, основанное на глубоком эмпирическом знании, накапливаемом из поколения в поколение и деталям в обработке почв, уходе за культурами, сборе урожая. Именно такой подход и является той основной традицией земледелия, которая заслуживает использования и ныне, то есть должна быть сегодня возрождена и тщательно хранима.
Вся практика крестьянского хозяйства отличалась гибкостью, проникновением в специфику данных условий и вниманием к тончайшим деталям в обработке почв, уходе за культурами, сборе урожая. Именно такой подход и является именной той основной традицией земледелия, которая заслуживает использования и поныне, то есть должна быть сегодня возрождена там, где она утрачена.
В литературе можно встретить мнение, что земельные просторы России приводили якобы к небрежному хозяйствованию русских. А иные даже думают, что экстенсивное, с их точки зрения, земледелие (из-за обширности территории) не содействовало развитию инициативы в национальном характере. Протяженность территории с севера на юг и с запада на восток, напротив, способствовала развитию инициативы, ибо миграции занимали очень существенное место в его истории и требовали высокой приспособляемости к новым условиям.
Исследователи сибирского земледелия оценили деятельность русских крестьян, по приспособлению вынесенных из мест выхода приемов хлебопашества, к условиям каждого осваиваемого района как агротехнический эксперимент. В.Н. Шерстобоев предлагал “рассматривать всю сельскохозяйственную деятельность пашенных крестьян Илимского воеводства... как беспрерывный опыт, из которого выросли основы местной агротехники”. В. И. Шунков выявил факты сознательных экспериментальных действий крестьян в земледелии, рассматривавшихся ими самими и современниками как опыт. Разумная осторожность в разворачивании собственного хозяйства на новых землях, целенаправленное заимствование опыта старожилов сопровождались и постановкой собственно эксперимента.
Пока сохраняет народ память о том, что земля — Божья, он не может трудиться на ней небрежно, использовать ее хищнически. На этом основывалась народная экология.