Текст:Егор Холмогоров:Бомба для Талибов


Бомба для талибов


Афганистан — это слово уже третье десятилетие  у нас на слуху. Однако в конце мая оно зазвучало  для нас совсем по иному — российское руководство выразило твердую решимость прибегнуть к военному вмешательству и нанести воздушные удары по базам на таджико-афганской границе, где готовят исламских боевиков для всего мира, в том числе и для Чечни. Реально ли военное вмешательство России? Нужно ли оно ей? И к чему может привести?


При анализе подобных заявлений полезно задавать себе два вопроса: первый — "Почему?", второй — "Почему именно сейчас?". Ответы на эти вопросы обычно не совпадают.


С первым все очевидно — под властью талибов Афганистан превратился в центр межународного терроризма и наркоторговли и в оплот крайнего исламского экстремизма, на его территории находятся лагеря по подготовке бандитов, в том числе и для Чечни, талибы представляют постоянную угрозу для наших союзников — Таджикистана и Узбекистана. Но все это наши власти знали и раньше. И меры по противодействию талибской угрозе предпринимаются и предпринимались. Совсем не обязательно грозить талибам бомбами, чтобы продемонстрировать нашу решимость действовать.


Так что важно ответить на вопрос — почему заявление о возможности бомбардировки талибских лагерей прозвучало именно сейчас, после визита Президента Путина в Узбекистан и Туркмению. Обратим внимание на некоторые детали — Путин прилетал в Туркмению сразу вслед за новым диктатором Пакистана генералом Мушаррафом. Пакистан исключительно заинтересован в налаживании с Туркменией теснейших экономических связей — строительстве 1600 километрового газопровода, по которому будет поступать туркменский газ. По заявлению Мушаррафа Пакистан хотел бы установить экономический коридор, который включал бы в себя нефтепровод, ЛЭП, железные дороги и автошоссе.  Другими словами — Пакистан хотел бы воплотить в жизнь часть грандиозного американского транспортного проекта "Великий Шелковый Путь", ставящего своей задачей создание трансевразийских коммуникаций в обход России и отрыв от нас большинства стран СНГ. Одна неувязочка — на пути между Пакистаном и Туркменией контролируемый талибами Афганистан.


В свое время талибы возникли как американо-пакистанский "проект" установления прочного контроля над раздираемым гражданской войной между моджахедами Афганистаном. Однако вместо фактора антироссийской стабильности талибы превратились в дестабилизирующую силу, сделав из Афганистана чисто бандитское государство. Ни США, ни Пакистан их не контролируют, а тем самым трансевразийская магистраль в обход России оказывается под угрозой. И Пакистану и Туркмении предстоит проделать немало работы, чтобы задобрить талибов и обезопасить трассу, которая должна соединить две страны. России же предстоит не допустить реализации этого проекта, означавшего бы отрыв Туркмении от России и включение ее в выстраиваемое США "кольцо окружения" по нашим границам. Сама Туркмения готова ориентироваться на сильного, главное для Туркменбаши-Ниязова — продать свой газ подороже, поэтому он и стремится найти максимальное количество партнеров, взамен слишком прижимистой России (экспортирующей на Запад по 100 $ за тысячу кубометров газ, покупаемый в Туркмении всего за 36). В задачу России входит разбить нежелательные для нее союзы Туркмении, прежде всего — поссорить ее с талибами и дестабилизировать обстановку на этом участке. Во время переговоров в Ашхабаде Туркменбаши еще раз подчеркнул нежелание входить в антиталибскую коалицию среднеазиатских государств, заявив, что поддерживает с талибами нормальные деловые отношения.  Но, что бы не говорил Ниязов, столь решительные угрозы из Москвы сразу же вслед за визитом Путина в Ашхабад, не могут не вызвать у талибов подозрений, что их туркменский партнер как минимум активно не возражал против военных планов России. Впрочем, даже если Туркменбаши тысячекратно распишется в своей любви к талибам сам факт намерений России применить в Афганистане силу значительно снижает шансы на то, что найдутся желающие строить железные дороги и протягивать ЛЭП через его территорию. Так что, более чем вероятно, что за воинственными заявлениями, помимо очевидного желания подчеркнуть доминирование России в Средней Азии, стоит и попытка разрушить антироссийскую комбинацию Пакистана и Туркмении.


Впрочем, есть ряд моментов, которые настораживают — прежде всего это одобрительное молчание Запада в ответ на явно "экспансионистские" заявления из Москвы. Генсек НАТО Дж. Робертсон не ограничился молчанием и в интервью "Сегодня" осторожно "благословил" Россию на активные действия против экстремистов. Еще более выразителен тот факт, что данные о талибских лагерях, в которых проходят подготовку чеченские бандиты, наши спецслужбы получают от коллег из США и Великобритании. То есть Запад ненавязчиво подталкивает Россию к вмешательству в этот регион. Подсказывается даже аналогия: "США в 1998 бомбили талибов — и им сошло с рук. И вам сойдет". Каков здесь может быть интерес Запада? Прежде всего — увязание России в тяжелой борьбе на двух фронтах сразу — Кавказском и Среднеазиатском. Увязание, заметим, бесперспективное, поскольку поставить под наш контроль весь Афганистан мы не можем, а значит не можем и полностью ликвидировать талибскую угрозу.


Но  за реакцией Запада может скрываться и более тонкая провокация, в которой прямое столкновение России и союзного ей Узбекистана с талибами может инициировать процесс расчленения Афганистана. Узбекистан явно стремится к "наземной операции", которая позволила бы ему поставить под свой контроль населенные узбеками районы страны, а потому подталкивает Россию. Но Пакистан, со своей стороны, может вторгнуться в пуштунские районы Афганистана, до того момента прочно контролировавшиеся талибами, и тем самым ликвидировать мешающую западным планам "зону нестабильности" на Среднем Востоке. Тогда Россия, уже "повязанная" участием в двусмысленных с точки зрения международного права действиях не сможет возражать против давно планируемой Пакистаном аннексии афганских земель (если, конечно, Пакистану удастся сломить сопротивление афганцев, в чем есть сомнения).


При всей очевидности ситуации на эмоциональном уровне и желании поскорее продемонстрировать силу русского оружия и наказать бандитов, не следует забывать и трезвого политического расчета. России нужен единый, стабильный и дружественный России Афганистан. Его расчленение, резко усиливающее проамериканский Пакистан и приближающее его к нашим границам, только поможет США затянуть на нашей шее готовящуюся "шелковую удавку". Кроме того, Россия, в отличие от США, не дискредитировала себя в последние десятилетия явным попранием международного права и воспринимается многими в мире как гарант справедливости в международных отношениях. Терять эту репутацию было бы безумием. Поэтому России следовало бы в своей антиталибской деятельности перенести акцент на непрямые действия, прежде всего мешая налаживанию их отношений с соседями и с Западом, а также их признанию в международном масштабе. Главной задачей России должно быть сохранение ситуации, в которой в Афганистане невозможна реализация никаких антироссийских проектов.  Если же речь все же зайдет о военном вмешательстве, то Россия с самого начала должна выступать как гарант восстановления там международно признанного правительства Раббани-Ахмад Шах Масуда и его союзник, а не как агрессор, действующий с позиции силы. Опыт Англии и России в 19 и 20 веках доказал — афганцы не любят чужаков на своей земле, но при этом способны быть надежными и полезными союзниками. Из этого опыта России и следует исходить.