Текст:А. Ю. Нейберг:Работа коммунистической партии по разложению вооружённых сил господствующих классов

Коминтерн в своих решениях неоднократно останавливался на вопросе о том, каково должно быть отношение пролетариата к буржуазной армии. В тезисах о борьбе против империалистической войны и задачах коммунистов, принятых VI Всемирным конгрессом Коминтерна по докладу т. Бэлла, международный революционный пролетариат сейчас имеет развернутую, разработанную на основе учений Маркса, Энгельса и Ленина программу по вопросам о войне, об отношении пролетариата к различным типам войн и армий в различные периоды развития пролетарской революции. Тезисы дают ясную классовую установку тактики партии и всего революционного пролетариата к различным армиям, в зависимости от системы их (армии, существующие на основе закона о всеобщей воинской повинности, милиционные или наемные армии, империалистические армии, добровольные военные организации буржуазии, армии национально-демократические) и в зависимости от того, каким классовым целям служат они. Громадное значение тезисов заключается в том, что в них вопросы о войне и армии рассматриваются не абстрактно, академически, а в тесной связи с общей системой мероприятий и тактики революционной партии в деле подготовки и организации пролетарской революции.

Ясная постановка вопроса об отношении пролетариата к армии, ясная тактическая линия его в этом вопросе имеет огромное принципиальное и практическое значение. Армия является важнейшей частью государственного организма. От степени крепости армии, от ее состояния зависит в значительной мере крепость государственного аппарата в целом. От степени разложения данной буржуазной армии в значительной степени будет зависеть вопрос о свержении буржуазии и разгрома пролетариатом буржуазного государства в момент непосредственной революционной ситуации, когда революционная партия вынуждена будет ставить вопрос о свержении господствующего класса в плоскости практической задачи дня.

Опыт всех революций показывает, что если хорошр обученные военному делу армия и полииия, вооруженные всеми новейшими средствами наступления и защиты (пулеметы, броневые силы, химические средства, авиация и пр.), с отличным командным составом в лице офицерского корпуса, поддержанные имеющимися в каждой стране вооруженными фашистскими отрядами, действительно будут драться против восставшего народа, они неизбежно победят его (временно конечно), несмотря на прочие благоприятные для победы революции условия. Это основное положение, вытекающее из опыта имевших место вооруженных восстаний в различных странах, является совершенно бесспорным, и с ним должна считаться каждая революционная партия, серьезно готовящаяся к захвату власти.

«Если революция не станет массовой и не захватит самого войска, тогда не может быть и речи о серьезной борьбе».

Правда, не подлежит никакому сомнению, что в периоды кризисов, при наличии в стране острой революционной ситуации, армия и полиция не могут оставаться без влияния общей революционной обстановки. В силу классового состава армий, революционное брожение в той или другой степени среди солдатских масс неизбежно. Однако было бы наивно полагать, что открытый переход войска или отдельных его частей на сторону революции возможен без соответствующего воздействия на него со стороны революционной партии, что процесс революционизирования армии и полиции возникнет и будет развиваться сам по себе. Революционное брожение в войсках, колебание их между революцией и контрреволюцией будут тем более мощны, переходы отдельных частей войск на сторону революционного пролетариата будут тем более часты, чем интенсивнее революционная партия будет вести политическую и организационную работу среди них как в период до наступления непосредственной революционной обстановки, так и во время последней.

Непосредственно во время восстания необходима вместе с политической и организационной работой в армии и физическая борьба с нею, разложение тех частей, которые выступают против революционного пролетариата с оружием в руках.

В самом деле, если бы в Германии была проведена надлежащая революционная работа среди частей рейхсвера и полиции, а такая работа, несмотря на всю изолированность рейхсвера, была вполне возможна, то командованию вряд ли удалось бы так беспрепятственно двинуть войска рейхсвера для оккупации революционной Саксонии и Тюрингии, как это имело место в сентябре-октябре 1923 г. Если бы в Эстонии осенью 1924 г. было закреплено организационно (ячейки коммунистов, группы революционных солдат и пр.) то довольно значительное влияние эстонской компартии в армии, которое она там фактически имела, то реакции не удалось бы подавить восстание 1 декабря в Ревеле так быстро. Наконец если бы китайская компартия в провинции Гуандун была бы в состоянии провести, хотя бы в самых минимальных размерах, работу по разложению и политическому завоеванию частей армии генералов Чжан Фа-куя, Ли Ти-сина и Ли Фу-лина, то есть тех войск, которые этими милитаристами были двинуты на подавление Красного Кантона (мы здесь не говорим об учебном полку и ряде других частей, в которых кантонская партийная организация провела блестящую работу), то условия кантонской борьбы были бы безусловно более благоприятными для пролетариата, чем условия борьбы 11 — 13 декабря 1927 г. С другой стороны, восстание в самом Кантоне началось именно с восстания в войсковой части учебного полка. Без восстания в учебном полку в кантонских условиях в начале декабря 1927 г. общее восстание было бы немыслимо.

Во всех решительно восстаниях (Шанхай, Петроград, Москва, Краков, ряд городов в Германии и др.) огромную роль всегда играла армия. В зависимости от того, в какой степени армия сочувствует революции, в какой степени командованию удается использовать ее в борьбе против революционного пролетариата, в значительной степени решается вопрос об исходе революции, ибо вопрос о переходе власти из рук одного класса в руки другого решается в конечном счете материальной силой. Армия же представляет основной элемент этой материальной силы. Назревание актуальной революционной ситуации в той или другой стране возможно и вероятно не только как результат войны (в результате войны оно неизбежно); оно возможно и вероятно также и в обстановке «мирного» времени.

«Опыт последних лет — в Германии 1920,1923, в Болгарии — 1923, в Эстонии — 1924 г., в Австрии (Вена) — июль 1927 г. — доказывает, что гражданская воина пролетариата вызывается не только империалистическими войнами буржуазии, но и „нормальной“ обстановкой нынешнего капитализма, заостряющей до крайнего предела классовую борьбу и приводящей к непосредственно революционной ситуации».

Но в этом случае возникновения актуальной революционной ситуации основные массы рабочего класса и крестьянства не во всех странах будут иметь достаточное количество оружия (в армию не призваны миллионы трудящихся), не будут в массе своей знакомы достаточно с военным делом; создание же в «мирной» обстановки при диктатуре буржуазии своей собственной классовой вооруженной силы, способной разбить малоразложившиеся дисциплинированные вооруженные силы буржуазии, пролетариату, хотя и возможно, но чрезвычайно трудно. Отсюда работа по разложению и завоеванию для революции вооруженных сил правящих классов, наряду с работой по созданию пролетарских сил (речь о которых ниже) в системе подготовки вооруженного восстания как в странах Востока, так и в высоко развитых странах капиталистического мира, имеет исключительно важное значение, ибо без революционного разложения хотя бы части армии, без завоевания известной части солдатских масс для революции не может быть и речи о серьезной революционной борьбе.

Если например Китайская партия и революционные рабочие и крестьяне в Китае не вели бы работу среди гоминдановских войск, то отстоять советские районы в Китае было бы чрезвычайно трудным делом. Победа Китайской красной армии в значительной степени объясняется также и тем, что разложенные гоминдановские войска не желают драться с Красной армией, переходят на сторону последней. В обстановке войны это положение имеет не меньшее значение. Надо ясно себе представить, что лозунг превращения империалистической войны в войну гражданскую останется пустым теоретическим лозунгом, если революционная партия со всей серьезностью не поставит в надлежащем порядке работу в армии.

В связи с решением международного союза металлистов в Ганновере о необходимости ответить на войну забастовкой, Ленин в своей записке членам политбюро писал:

«Поставить вопрос на ближайшем расширенном заседании Исполкома Коминтерна о борьбе против войны и принять обстоятельные резолюции с разъяснениями, что только заранее подготовленная и испытанная революционная партия с хорошим нелегальным аппаратом может успешно провести борьбу против войны, причем средством борьбы является не забастовка против вейны, а образование революционных ячеек в воюющих армиях, подготовка их для проведения революции».

Но постановка надлежащей политической и организационной работы в армии во время войны значительно облегчится, если партия уже в «мирноео» время будет систематически вести эту работу. Без работы в армии не может быть и речи о надлежащей подготовке к превращению войны империалистов против Советского Союза в войну гражданскую. Это должно быть совершенно бесспорным.

«Одной из главных ошибок большинства коммунистических партий является то, что они ставят вопрос о войне абстрактно и исключительно с агитационной точки зрения, не уделяя достаточно внимания армии, этому решающему фактору во всех войнах. Без разъяснения широким массам значения революционной политики в военном вопросе и без работы внутри армии всякая борьба против империалистической войны, всякая попытка подготовки революционных войн не выходит за пределы теории.»

Коминтерн в своих решениях неоднократно подчеркивал важность работы в армии и флоте. Однако целый ряд секций, в том числе такая партии, как китайская, которая ходом событий неоднократно была поставлена перед задачей вооруженной борьбы, не дооценивали важность решений Коминтерна. Китайская компартия, которая в связи с намечающимся подъемом революционной волны неизбежно должна была ставить вопрос организации массового пролетарского восстания, примерно до начала 1928 г. работы в армии, за исключением отдельных районов, почти никакой не вела. Мало того, работа китайской компартии в гоминдановской армии (основное оружие кровавой гоминданоиской диктатуры) велась чрезвычайно слабо даже тогда, когда эта армия вела бешеную борьбу с возникшими и развевающимися (1928—1929 гг.) советскими районами и Китайской красной армией. Эта работа партией рассматривалась как работа второстепенная. И только начиная с середины 1930 г. партия под прямым указанием Коминтерна взяла курс на серьезную работу в армии. И эта работа очень быстро дала весьма положительные результаты. Сочетаемая с вооруженной борьбой Красной армии на фронте работа коммунистов, комсомольцев, революционных рабочих и крестьян в тылу гоминдановской армии привела к такому положению, что целые войсковые соединения (полки, бригады, дивизии) контрреволюционной армии переходили на сторону Красной армии. (Конец 1930 г. и 1931 г.)

Основным положением для каждой революционной партии должно быть то, что она ведет революционную работу там, где концентрированы массы. В буржуазных армиях и флоте в любой стране собраны десятки и сотни тысяч пролетарской и крестьянской молодежи, которая не менее способна воспринять революционные лозунги и идеи способов отбывания воинской повинности в армиях, комплектуемых на основе всеобщей воинской повинности, материального и правового положения офицерского корпуса и солдат и т. д., — лозунги частичных требований пролетариата в отношении армии будут различны. Партия в каждый данный момент должна выдвигать такие частичные требования, в осуществлении которых больше всего заинтересованы солдатские массы и которые при данной конкретной ситуации больше всего понятны широким массам трудящегося населения.

Вот как VI Всемирный конгресс Коминтерна определяет задачи коммунистов в области частичных требований в отношении армии:

"Ведя борьбу за революцию, за социализм, мы не отказываемся носить оружие. Наша борьба имеет целью разоблачение методов империалистической милитаризации в интересах буржуазии. Этой милитаризации мы противопоставляем лозунг вооружения пролетариата. Одновременно с этим коммунисты обязаны выдвинуть и поддерживать те частичные требования солдат, которые при данной конкретной ситуации стимулируют классовую борьбу в армии к могут укрепить союз между солдатами пролетарского и крестьянского происхождения и рабочими, не находящимися в рядах армии.

Примерные частичные требования таковы:

А. Требования в области системы обороны:

роспуск наемных войск, кадровых и основных войсковых единиц, разоружение и роспуск жандармерии, полиции и т. п. и специальных вооруженных сил для гражданской войны;

разоружение и роспуск фашистских союзов;

отмена военного суда, сокращение срока военной службы;

территориальная система отбывания воинской повинности;

отмена обязательного пребывания в казармах;

учреждение солдатских комитетов;

право рабочих организаций обучать своих членов употреблению оружия и свободный выбор инструкторов.

Для наемных армий, профессиональных армий надо вообще требовать не сокращения срока военной службы, но права оставления службы в любое время.

Б. Требования в сфере правового и материального положения солдат:

увеличение жалованья солдатам;

улучшение содержания;

организация хозяйственных комиссий из представителей солдат;

отмена дисциплинарным наказаний;

отмена обязательных правил об отдании чести;

строжайшие кары за телесные наказания солдат офицерами и унтер-офицерами;

право ношения штатского платья вне службы;

право ежедневной отлучки из казармы;

отпуск и прибавка жалоианья на время отпуска;

право женитьбы;

обеспечение членов семьи;

право выписывать газеты;

право организовывать профсоюзы;

избирательное право и право посещения политических собраний.

То обстоятельство, что в армии многих империалистических стран вербуется значительный процент солдат из угнетенных национальных меньшинств, офицерские же кадры в целом или во всяком случае в значительной части принадлежат к угнетающей нации, создает весьма благоприятную почву для революционной работы в армии. В силу этого среди частичных требований, выдвигаемых нами в интересах солдатских масс, должно уделять соответствующее место и национальным требованиям (например отбывание воинской повинности на родине, пользование родным языком при обучении, командовании и т. д.).

Этот перечень частичных требований легко можно было бы удлинить; здесь перечислены лишь основные из важнейших частичных требований, могущие быть выдвинутыми в отношении армии различных капиталистических государств.

Далее тезисы указывают:

«Требования обеих этих категорий (выше перечислены лишь некоторые из этих требований) следует выдвигать не только внутри армии, но также вне ее — в парламентах, на массовых митингах и т. д. Успешная пропаганда этих лозунгов возможна только тогда, если она будет носить конкретный характер. Для этого нужны:

1) точное знакомство с армией, с условиями службы, с запросами и требованиями солдат и т. д., что может быть достигнуто путем постоянного личного контакта;

2) учет конкретной системы обороны данного государства и того, как в кем, в каждый момент стоит военный вопрос;

3) учет морального состояния армии и политического положения страны в данный момент. Так например требование выборности офицеров можно в общем выдвигать лишь тогда, когда разложение армии зашло уже достаточно далеко;

4) тесное увязывание частичных требований с главными лозунгами компартии — вооружение пролетариата, пролетарская милиция и т. д.

Все эти требования только в том случае будут иметь революционное значение, если они будут увязаны с четкой политической программой революционизирования буржуазной армии.

Нужно обратить особое внимание на организацию солдат для защиты ими своих интересов в союзе с революционным пролетариатом как до службы (союзы новобранцев, кассы взаимопомощи), так и во время службы (солдатские комитеты) и наконец по окончании срока службы (союзы революционных ветеранов). Перед рабочими профессиональными союзами стоит особая задача сохранении связи со своими членами во время пребывания их на военной службе и содействия образованию указанных организаций.

Условия революционной работы в наемных армиях отличаются от работы в армиях, существующих на основе всеобщей воинской повинности. Здесь агитация за частичные требования, вроде вышеуказанных, обычно труднее. Тем не менее от этой работы ни о коем случае нельзя отказываться. То обстоятельство, что наемные армии в подавляющей своей части вербуются из пролетарских элементов (безработных) и крестьянской бедноты, подводит социальную основу под массовую работу среди солдат. Формы работы должны тщательно сообразоваться с социальным составом и своеобразной особенностью войск. По отношению специальным отрядам классовой борьбы против пролетариата, формируемым буржуазией (жандармерия, полиция), и в особенности против ее добровольных вооруженных банд (фашистов) необходимо вести в массах энергичнейшую агитацию. Особенно беспощадно нужно бороться с реформистскими разглагольствованиями о „публичной пользе“ этих отрядов, о „народной полиции“, о „равноправии“ фашистов и пр. И особенно энергично надо возбуждать в населении горячую ненависть к этим отрядам, разоблачая их подлинный характер. Но в то же время надо прилагать все усилия по внесению социального разложения в эти военные организации и отвоевать их пролетарские слои.

Революционная работа в армии должна быть увязана с общим революционным движением масс пролетариата и крестьянской бедноты. При наличии непосредственной революционной ситуации, когда заводской пролетариат приступает к созданию советов, лозунг солдатских советов приобретает актуальное значение и способствует смычке с солдатской массой, с пролетарской и крестьянской беднотой в борьбе за власть».

Проводниками революционной работы внутри армии и флота должны являться нелегальные, а с наступлением острой революционной ситуации они могут стать легальными или полулегальными, — ячейки коммунистов и Коммунистического союза молодежи и группы революционных солдат в тех частях, где коммунистов и комсомольцев нет.

На создание таких организационных опорных пунктов в низовых мастях армии и флота (рота, эскадрон, батарея, парки), в тыловых учреждениях, штабах, судовых единицах флота и его баз и т. п. каждая компартия должна уделять самое серьезное внимание. Для этой цели необходимо уже заранее до призыва взять на учет и проинструктировать всех коммунистов и комсомольцев и дать им определенные директивы об их работе после призыва в армию, об установлении связи с партийными организациями и т. п. Без создания военной организации партии в армии и во флоте не может быть и речи о ведении революционной работы внутри их.

Особое внимание на работу в войсках и создание партийных и комсомольских ячеек следует уделить в тех районах и гарнизонах, которые по своему значению являются решающими (столица, крупные промышленные центры и т. п.) для победы революции, то есть в районах и гарнизонах, где власть может быть захвачена в первую очередь и где в связи с этим предстоит образовать базу, очаг для дальнейшего распространения революции на другие районы. Для работы в этих районах партия должна выделить большее количество работников и средств, чем для этой же работы во второстепенных районах.

Необходимо иметь в виду, что успех работы в войсках в значительной степени будет зависеть от социального состава каждой данной части. В любой армии имеются такие войсковые части, соединения и учреждения, в которых в силу их социального состава партия не может рассчитывать на возможность успешного внедрения элементов классовой борьбы. Это — офицерские школы, специальные отряды особого назначения, иногда конница, которая в ряде стран комплектуется из зажиточных крестьянских слоев. Эти и подобные им части могут и должны быть разложены лишь силой оружия восстающего пролетариата. И наоборот, — установка в работе партии в армии должна быть сосредоточена в первую очередь на артиллерийские и технические части и на флот, где процент рабочей прослойки среди солдат и матросов обычно больший, чем в других частях войск, и, само собой разумеется, на пехоту.

Что же касается вопроса о возможности революционизирования низшей части офицерского состава армии, то, как это показывает опыт, особенно опыт работы в армии в невоенное время, эти возможности крайне ограничены. Само собой разумеется, что партия не отказывается и не должна отказываться от использовании отдельных революционных офицеров в своей работе по разложению частей, однако основная установка в этой работе должна быть взята на работу среди солдатских масс армии.

Вот что по вопросу о работе партии среди офицерства говорит резолюция конференции военных и боевых организаций РСДРП (большевиков), принятая в 1906 г.:

«Принимая вo снимание: 1) что как классовый социальный состав офицерства, так и интересы офицерства как профессиональной военной касты заставляют их стремиться к сохранению постоянной армии н народного бесправия; 2) что в силу этого и происходящем буржуазно-демократическом перевороте офицерство в целом играет роль реакционную; 3) что существующие оппозиционно настроенные группы офицерства активной роли не играют; 4) что в то же время возможен переход в нашу партию отдельных офицеров, которые своими специальными знаниями и специальной военной подготовкой могут оказать значительную услугу в момент восстания армии и перехода ее на сторону народа, а также в технической подготовке к вооруженному восстанию, — конференция военных и боевых организаций признает: 1) что строить самостоятельную с.-д. организацию среди офицерства военные организации не могут; 2) что необходимо использовать существующие оппозиционно-настроенные группы офицеров в целях осведомления и привлечения отдельных членов в наши партийные военные и боевые организации в качестве инструкторов и практических руководителей».

Ячейки коммунистов и комсомольцев внутри армейских частей, так же как партийные и комсомольские ячейки и фракции на фабриках, предприятиях, профсоюзах и вообще в массовых организациях пролетариата, являются представителями партии, отражают в своей работе в каждой данной войсковой части партийную линию по всем решительно вопросам. Военная организация партии в армии не имеет и не может иметь какой-либо отдельной, своей собственной политической линии, она есть часть партии и должна проводить общую партийную линию.

В момент острой революционной ситуации, когда партия призывает массы к восстанию с целью захвата власти, основной задачей ячеек в армии является противопоставление ссОя реакционному командному составу и увлечение за собой солдатских масс для выполнения революционных задач совместно с пролетариатом.

Конференция военных и боевых организаций РСДП (большевиков) в 1906 г. так определила задачи военных организаций в армии:

«Задачей военной организации в настоящий момент является: а) создание прочных организационных партийных ячеек с.-д. в каждой единице войсковых частей; б) организация вокруг них и через них всех революционных элементов армии для активной поддержки народных требований, открытого перехода па сторону восставшего народа; в) полное согласование своей деятельности с деятельностью общепролетлреких и боевых организации, взаимная их поддержка и подчинение всей работы в целом общеполитическим задачам переживаемого нами момента и политическому руководству общепролетарских организаций. Кроме того конференция считает: 1) что самый характер работы в армии должен определяться задачами, выдвигаемыми пролетариатом, как авангардом борющегося народа; 2) что как эти задачи, так и самый состав элементов армии, способных к революционизированию, указывает путь к достижению наибольших результатов работы военных организаций РСДРП, — идейное и организационное влияние с.-д., пропаганда и агитация с.-д. идей в армии; 3) что только дружная работа всех военных организаций РСДРП в этом направлении может обеспечить переход широких демократических слоев армии на сторону восстаишего народа».

Для того чтобы военная организации была в состоянии выполнить свои задачи, она должна находиться в тесной связи с местной партийной организацией. В виду особых условий работы военной организции связь эту следует осуществить посредством особых уполномоченных, назначенных партийными органами для организации работы в войсках. Получая от армейских ячеек и отдельных коммунистов н комсомольцев и политически проверенных беспартийных солдат необходимую информацию о состоянии части (настроение отдельных подразделений её, офицерского и солдатского состава, распорядок внутренней жизни и т. п.), партийный уполномоченный (организатор) в свою очередь инструктирует ячейки и отдельных товарищей об их задачах, методах работы в частях, снабжает их литературой (партийные газеты, специальные листовки и воззвания и т. п.).

Специфические условия работы в армии (особая конспирация) требуют, чтобы партийные органы выделяли для этой работы необходимое число партийных работников. Они должны быть безусловно в политическом отношении надёжными. Иногда будет целесообразно пропустить этих товарищей через специально созданные краткосрочные курсы, где они должны получить соответствующие указания о методах работы в войсках (техника подполья). Партийные организации в свою очередь должны провести по этому же вопросу инструкторские беседы с коммунистами и комсомольцами солдатами. Соблюдение необходимых правил конспирации по работе в войсках в период обычной (нереволюционной) обстановки имеет весьма важное значение, если учесть усиленный сыск и террор государственного аппарата в отношении лиц и организаций, ведущих эту работу.

По работе в армии секции Коммунистического Интернационала могут почерпнуть весьма полезные указания из опыта работы в этой области партии большевиков в России.

Вот что рассказывает т. Ярославский в своей речи на VI Всемирном конгрессе Коминтерна о работе в армии русских большевиков в дореволюционное время:

«В самых трудных условиях нелегальной работы мы создали более 20 нелегальных газет для революционной пропаганды в войсках в 1905—1907 гг. Каждый крупный гарнизон, как в Ревеле, Риге, Двинске, Батуме, Одессе, Екатеринославе, Варшаве, Свеаборге, Кронштадте, Петербурге, Москве и других местах, имел свои солдатские газеты, которые выпускала наша нелегальная организации и распространяла через членов своей организации в войсках и через посредство рабочих, связанных с войсками. Если сосчитать количество листовок, которые мы выпускали, то я должен сказать, что не было ни одного сколько-нибудь значительного политического факта, по поводу которого мы не обращались бы к солдатам со своей листовкой. Эти листовки выпускались в довольно большом количестве, по нескольку тысяч экземпляров, Распространяли их не только в данном гарнизоне, но и в целом округе, пользуясь всякой малейшей для этого возможностью.

Форма организации у нас была такая: мы имели ввиду, что армия неоднородна, и мы не ставили себе задачи во что бы то ни стало все военные части привлечь на нашу сторону; мы выбирали те из них, которые по своему классовому составу были наиболее близки к тому, чтобы воспринять нашу революционную пропаганду. Мы выбирали те части, в которых было больше рабочих, например, артиллеристов, саперов, матросов, все технические части войск, где больше рабочих, и туда мы направляли главные наши силы. Конечно в современной армии роль этих частей: флота, артиллерии и технических частей, — очень значительна. Меньше всего мы могли иметь успех в таких частях, как кавалерия, которая набирается больше из зажиточных крестьян, в особенности в Западной Европе, где она набирается главным образом из зажиточных крестьян.

Мы создавали, по возможности, в каждой военной части небольшую конспиративную группу, представители которой составляли батальонные и полковые подпольные комитеты. Они были связаны с нашими отдельными законспирированными военными ячейками вне казарм. Само собой разумеется, что все связи военной организации были особенно законсиирированы. Мы выбирали особенно надежных товарищей, мы никогда не гнались за количеством членов этой организации, потому что мы вовсе не смотрели на эту военную организацию, как на готовую силу, которая может сама по себе выступить. Мы смотрели на нее как на такую организующую силу, которая может увлечь за собой в нужный момент массу сочувствующих нам солдат н матросов. Поэтому мы за количеством не гнались. Однако я должен сказать, что у нас было при этой организации по несколько сот человек, как например в Кронштадте, Севастополе и других местах.

Я напомню вам точно также, что мы сумели в очень трудных нелегальных условиях собрать ряд военных конференций. У нас была конференция в 1906 г., весной, здесь в Москве. Правда, она почти вся была арестована на первом же заседании, однако, она бесследной не осталась. В I906 г., в ноябре, у нас была обширная конференция военных и боевых организации, устроенная в Финляндии, в Таммерфорсе. Эта конференция имела очень большое значение. Вы можете у Владимира Ильича прочесть специальную статью, посвященную этой конференции, с детальным разбором принятых у нас резолюций и с весьма лестной оценкой этой конференции (см. т. VIII, изд. I) по поводу протоколов ноябрьской военно-боевой конференции РСДРП.) „Пролетарий“, № 16 от 2 мая 1907 г., стр. 370.»

Огромный опыт превосходной работы в армии и борьбы партии большевиков за армию дает период между февральской и октябрьской революциями 1917 г.

Овладение многомиллионной армией и флотом, рсволюционирование их и направление борьбы армии и флота за осуществление основных вопросов революции (власть советам, земля крестьянам, прекращение империалистической войны, национализации фабрик, заводов и т. п.) партией большевиков совершенно правильно расценивались как важнейшие задачи революции. Основной упор в работе большевиков в армии был направлен по линии создания коммунистических ячеек в частях войск, овладения солдатскими комитетами, солдатскими секциями при советах, созданных в армии в первые же дни февральской революции на основе знаменитого приказа № I, разработанного солдатской секцией Совета рабочих и солдатских депутатов в Петрограде и утвержденного последним. Эти организации в первое время в значительной степени находились под политическим и организационным влиянием соглашательских партий социалистов-революционеров и меньшевиков. Большевики повели усиленную борьбу с этими партиями и в связи с этим мобилизовали солдатские массы вокруг лозунгов партии большевиков. Партия издавала большое количество ежедневных солдатских газет, рассылала своих людей по войсковым частяеткак на фронте, так и в тылу для организационной и политической работы.

Буржуазия и партии, в первую очередь меньшевики и эсеры, пускали все средства в ход с тем, чтобы удержать под своим влиянием армию. Находящиеся под влиянием партии большевиков революционные части выводились нз Петрограда и других центров революционной борьбы, арестовывались и убивались большевистские агитаторы, разгонялись большевистские партийные организации, революционные солдатские комитеты и т. п.

Несмотря на все это под влиянием партии большевиков еще задолго до Октября полностью находились Балтийский флот, войска, расположенные в Финляндии, латышские и большая часть сибирских полков, а к Октябрю огромное большинство всей многомиллионной армии шло под лозунгами большевистской партии. Именно этим обстоятельством объясняется то положение, что во время октябрьского переворота Временное правительство почти не имело армии и правящие классы не могли в первое время оказать более или менее серьезное сопротивление восставшему пролетариату и трудящемуся крестьянству.

Сравнительно богатый опыт работы в армии и во флоте накопился за последние годы также и в других коммунистических партиях (французской, германской, китайской и др.). К сожалению, он не может стать достоянием всего революционного пролетариата из-за невозможности, по полицейским условиям, печатания подробностей о нелегальной работе партии в армии и флоте. Однако нужно подчеркнуть, что в отдельных странах работа в армии дала и дает весьма ощутимые результаты в отношении тех гарнизонов и частей, где эта работа партийной организацией поставлена достаточно серьезно.

Необходимо, чтобы секции Коминтерна изучили и использовали уже опубликованный материал по организационной и политической работе в армии и во флоте в целях революционизирования и привлечения солдатских масс к общему фронту борьбы за свержение власти буржуазии и помещиков, проделанной большевиками после февральской революции 1917 г. в России.

Отношение пролетариата к армиям колониальных и полуколониальных стран должно быть значительно иное, чем к армиям империалистических государств. В колониях и полуколониях существуют различные типы армий: империалистические (оккупационные), национально-демократические, борющиеся за независимость данной страны, реакционные армии или часть их, выступающие вместе с империализмом против национально-демократического движения, и т. п.

«Для определения позиции по отношению к военной системе в колониальных и полуколониальных странах необходимо учитывать политическую роль той или иной страны в данный момент на решающих этапах международной революции: является ли она союзницей или врагом Советского Союза, союзницей или врагом китайской революция н т. д. В общем и целом пролетариат и революционные трудящиеся массы угнетенных пародов должны отстаивать демократическую систему вооружения, на основе которой употреблению оружия обучаются все трудящиеся, которая повышает обороноспособность страны против империализма, обеспечивает за рабочими и крестьянами влияние в армии и облегчает борьбу за гегемонию пролетариата в демократической революции.

Лозунги: всеобщая воинская повинность, военное воспитание молодежи, демократическая милиция, национальная армии и т. д. входят здесь, в отличие от империалистических государств, в революционную военную программу. Но в современную историческую эпоху тактика национально-революционных движений должна быть подчинена интересам мировой пролетарской революция. Революционеры не могут выдвигать такой программы в тех угнетенных странах, которые одновременно сами выступают в роли угнетателей и вассалов империалистов и войне против пролетарской или национальной революции. В таких странах они должны непременно увязывать пропаганду революционной войны и защиту других революционных стран, равно как и пропаганду революционной военной политики с пораженческой позицией но отношению к данной войне или армии. Такую линию следует в данное время проводить в провинциях Китая, находящихся под властью гоминдановских генералов».

По отношению к империалистическим армиям в колониях и полуколониях, а также в отношении армий реакционных политических группировок внутри их, находящихся в блоке с империалистами или в подчинении у них, мы должны поставить задачу полного разложения и изгнания империалистических войск из данной страны. Совсем другое дело в отношении национально-демократических армий, хотя и не являющихся еще во всех отношениях революционными армиями, но борющихся против иностранного империализма и реакционных сил внутри страны за национальную независимость и национально-демократическую революцию, в роде национально-революционных армий в Китае по время северного похода в 1926 г. и в начале 1927 г., а также и раньше в провинции Гуаньдун. По отношению к такого рода армиям мы должны поставить себе задачей демократизацию и революционизирование их в целях укрепления в них влияния пролетариата. Частичные требования коммунистов в этих армиях должны быть главным образом направлены именно в сторону достижения этой цели. Работа партии в этих национально-демократических армиях имеет огромное значение. В зависимости от степени революционизирования национально-демократических армий, от степени политического и организационного влияния в них пролетариата и его авангарда — компартии, в значительной степени будет зависеть темп перерастания национально-демократической революции в революцию социалистическую. Отрицательный опыт в этом отношении китайской компартии должен быть учтен всеми компартиями колониальных и полуколониальных стран.

Говоря о недостаточной работе секций Коминтерна в армии, необходимо вкратце отдельно остановиться на ошибках в этой обласги прежнего руководства китайской компартии. В период блока с гоминданом (до июля 1927 г.) китайская компартия имела исключительно благоприятные условия для политической работы в национально-революционной армии с целью революционизирования ее солдатских масс. Однако китайская компартия, вернее — ее ЦК, руководивший партией до августовской партконференции 1927 г., вследствие его капитулянтской, сугубо оппортунистической политики по всем решительно основным вопросам китайской революции, в области завоевания солдатских масс национально-революционной армии для революции почти ничего не сделал. Вот какую установку дают тезисы гуаньдунской военной комиссии по работе в гоминьдановской армии (тезисы относятся к осени 1925 г.):

«Мы работаем в революционной армии не затем, чтобы разрушать войска гоминдана, а для укрепления народно-революционной армии, сохранения се единства… Мы не должны нести в армии политической пропаганды разделяющей наши взгляды от взглядов ГМД и вызывающей раскол в армии».

Эта установка в отношении нац-рев. армии являлась генеральной установкой компартии с начала и до конца тактического блока ККП с ГМД. Она соответствовала «концепции» одного из виднейших руководителей китайский компартии до августовской партконференции — Ченду-сю, а именно: «Сперва расширение революции, а затем углубление», то есть — до разгрома нац.-рев. армией Неверных милитаристов (Чжан Цзо-лниа и др.) и занятия Пекина — недопустимо развертывание аграрной революции, развитие революционного движения рабочего класса, идущего вразрез с политикой ГМД, и революционная работа в нац.-рев. армии, чтобы этим не нарушить ее единства, — не понижать ее боеспособности и проч. Все это станет мол необходимым лишь после завершении северной экспедиции.

Находясь в блоке с гоминданом, китайская компартия никогда серьезно не ставила вопроса о неизбежности в будущем измены гоминдана делу революции. В силу этого партия вела в армии работу исключительно легально, отказываясь от организации нелегальных партячеек. Вот почему, когда гоминдан перешел в лагерь контрреволюции, он легко изгнал из армии всех коммунистов, и партия оказалась без организационно закрепленного влияния в армии. Партия потеряла армию.

Во время северной экспедиции китайская компартия даже не поставила перед собой задачи о завоевании командных должностей в нацревармии, хотя условия для осуществления этого были весьма благоприятны. Вследствие этого коммунистов-командиров можно было встретить в нацревармии лишь единицами и то на низших должностях: командиров отделений, взводов, рот и совсем редко — командиров батальонов. Назначение коммуниста Е Тина на должность командира полка в конце 1926 г. явилось скорее результатом комбинации Ли Ти-сина, чем сознательной работы компартии. Однако и полк Е Тина по существу не отличался от других частей милитаристов, несмотря на то, что там было значительное количество коммунистов. Чистка реакционного комсостава в этом полку произведена не была, политработа среди солдатских масс не велась, политаппарат не был создан. Все различие свелось по существу лишь к тому, что во главе полка вместо милитариста находился коммунист. За все рассматриваемое время руководством китайской компартии ни разу не был поставлен вопрос о развертывании полка Е Тина в дивизию и организации политработы в нем. Лишь незадолго до Нанчанского восстания (август 1927 г.) полк был развернут в дивизию. Отсутствие политработы и пропаганды соответствующих политических лозунгов являлось одной из основных причин того, что дивизия Е Тина (и Хо Луна) потерпела поражение под Сватоу в октябре 1927.

Несмотря на то, что за время Северной экспедиции партия количественно быстро росла, число коммунистов в армии оставалось крайне незначительным. Так, к началу октября 1926 г. нацревармия насчитывала около 74 тыс. бойцов, среди них было всего лишь 1 200 человек коммунистов, причем 900 из них находились в частях, оставленных в провинции Гуандун. Число коммунистов в армии в середине 1927 г. могло легко быть значительно больше, но руководства их работой в армии никакого не было, и вообще не было руководящего органа, который мог бы направлять работу коммунистов в армии.

Политическая работа в солдатских низах почти совершенно не велась, а если местами и велась, то исключительно по инициативе самих армейских коммунистов. Руководители партии лишь изредка, так сказать, ради красного словца, напоминали о необходимости укрепления влияния компартии в частях нацревармии, но ничего в этом смысле не делали. Солдатские массы в большинстве своем не знали о существовании компартии, а те, которые знали, не видели никакого различия между нею и гоминданом.

Вместо серьезной революционной работы в армии руководители партии занимались всевозможными верхушечными комбинациями с милитаристскими генералами, в целях сохранения единства в армии, и уговариванием их остаться верными принципам «левого» гоминдана.

Такое отношение руководства партии к нацревармии, как известно, подвергалось обсуждению на августовской партийной конференции в 1927 г.

«Всякому известно, что армия уханьскою правительства в огромном своем большинстве, за исключением ее небольшой коммунистической части и тех рабочих и крестьян, которые по призыву компартии пошли в лес, представляет собою такое же наёмное войско, как и войска всех милитаристов в Китае. И всякому известно также, что командный состав этой армии в подавляющем своем большинстве происходит из помещичье-буржуаэной среды и идет с революцией до поры до времени, надеясь на ней заработать и сделать лучшую милитаристскую карьеру.

Казалось бы, что руководство компартии должно было целиком ориентироваться на солдатскую массу, а не на реакционный командный состав, должно было развить широчайшую работу среди солдат н низового командного состава, чтобы выработать из них твердую опору против контрреволюционных поползновении комсостава.

Но руководство ККП думало и действовало как раз наоборот. Вся его политика и „работа“ в отношении армии ограничивалась заигрыванием с генералами верхушечными комбинациями с реакционными командирами. Фактически никакой работы среди солдат не велось и не делалось даже попытки организовать эту работу. V съезд ККП не рассматривал отдельно этого вопроса, несмотря на всю его важность, а Военная комиссия ЦК затянула обсуждение вопроса о работе в армии на четыре месяца и так и оставила его неразрешенным».

Зато для разговора с генералами, для заигрывания с ними всегда находилось время.

Такое отношение старого чендусинстского руководства китайской компартии к этому важнейшему для революции вопросу являлось прямым последствием оппортунистической линии его по всем основным вопросам китайской революции.

Естественно, что в результате всего этого в момент отхода китайской буржуазии в лагерь контрреволюции, на стороне революции осталась лишь небольшая группа войск Е Тина и Хо Луна. Вся остальная нацревармия осталась в подчинении контрреволюционных генералов и выполняла их приказы по разгрому классовых организаций пролетариата и крестьянства, расстреливала их вождей и т. д.

Между тем нельзя было представить себе более благоприятных условий для успешной работы в армии, чем это было в Китае в этот период. Сейчас (в 1931 г.) условия работы в армиях милитаристов там чрезвычайно трудны, но далеко не невозможны и, как это мы указали выше, дают большие положительные результаты. Методы работы там сейчас в значительной мере другие, чем они могли бы быть тогда, когда коммунисты легально входили в состав частей в виде рядовых солдат, младших командиров и политработников.

Помимо работы в армии и во флоте компартии должны поставить себе задачей разложение существующих почти в каждой стране добровольческих военных организаций буржуазии. Основным назначением этих организаций, которые в ряде стран численно далеко превышают численность личного состава регулярных армий этих стран, является мобилизация общественного мнения в пользу войны против СССР, техническая подготовка своих членов военному делу, и самое главное, как это показывает опыт, — охрана буржуазного порядка то есть борьба против революционного пролетариата внутри страны.

По социальному составу ряд этих организаций в значительной степени является пролетарским. Компартии тех стран, в коих подобные военные организации существуют, должны найти путь н средства, чтобы вырвать эти пролетарские элементы из-под влияния буржуазии.

Компартии должны бороться за роспуск этих организаций. Одновременно с политической кампанией, направленной на ликвидацию этих военных организаций правящих классов, партия должна изыскивать способы разложения их изнутри. Опыт показывает, что весьма серьезным средством разложения буржуазных военных организаций, откола от них пролетарских элементов, являются такие революционные полувоенные пролетарские организации, как запрещенный ныне Красный союз фронтовиков о Германии. Отсюда, в тех странах, где это возможно, партия должна стремится к созданию подобных пролетарских полувоенных организаций, одной из задач которых должна являться работа (организационная и политическая) по разложению буржуазных союзов и объединений.

Красный союз фронтовиков в Германии, например, являвшийся непартийной, промежуточной массовой (свыше 100 тыс. чел.) организацией между партией и рабочим классом, имел коммунистические фракции и представлял собой важнейший центр революционной мобилизации пролетарских масс, отрывающей их от реформистски-буржуазного союза «Государственного флага», находящегося под влиянием социал-демократической партии и партии центра. Но не только на революционизирование «Государственного флага», создание внутри его революционной оппозиции направлено было внимание Красного союза фронтовиков, одновременно с этим красные фронтовики вели активную политическую борьбу с реакцией вообще и в особенности, если она проявляется в деятельности буржуазно-монархических военных организаций («Стальной шлем» и др.). Вместе с тем Союз красных фронтовиков вел борьбу против подготовки новых империалистических войн и войны против СССР.

Революционная партия должна также поставить и соответственно разрешить вопрос о работе среди полиции. По своему социальному составу полиция в ряде стран в значительной степени состоит также из пролетарских элементов, и следовательно революционная работа среди рядовых полицейских объективно возможна. Опыт революции в Германии 1923 г. подтверждает это. Так например полиция Саксонии, Тюрингии и других областей Германии в известной своей части симпатизировала компартии. И это несмотря на то, что среди полицейских компартия не вела почти никакой предварительной специальной работы. Эти свои симпатии к компартии отдельные полицейские доказали не только на словах, но и на деле. Нередки были например случаи, когда полицейские заранее сообщали членам партии о намеченных обысках, арестах отдельных коммунистов и т. п.

Среди полиции ряда других стран германская полиция не составляет исключения. Революционная работа среди полицейских возможна и необходима. Учитывая удельный вес полиции, как органа принуждения в руках правящих классов, и то, что эта работа в полиции уже в эпоху «мирного» развития может дать партии значительные результаты, не говоря уже о том, что от политического состояния полиции в революционное время будет, в известной степени, зависеть успешность борьбы пролетариата за власть, недооценивать эту область работы ни в коем случае не следует.

Мы не ставили и не могли по вполие понятным причинам ставить себе задачей изложение методов работы в армии, несмотря на то, что, это крайне важный вопрос. Мы ограничились лишь принципиальной постановкой вопроса с работе партии в армии. Каждая революционная партия должна сообразно с местными условиями выработать эти методы и проводить их в жизнь.

Решающим видом борьбы во время вооруженного восстания — это физическая борьба с частями армии, которые активно выступает против революционного пролетариата. Этим однако не сказано, что агитационно-организационная работа партии и идущих за ней революционных масс в войсках и других военных организаций господствующих классов с началом восстания прекращаются. Такой взгляд защищает Ф. Анулов в своей книге «Вооруженное восстание», когда он говорит:

«агитация и товарищеские переговоры с войсками имеют силу лишь в подготовительный к восстанию пернид. В период же вооруженного восстания законное место должно иметь только нападение и активное вооруженное воздействие на противника. Вооруженная борьба есть раньше всего соревнование с оружием в руках. Огонь — лучшее агитационное средство для деморализации правительственнго войска в этот момент. Кто стоит на пути бешеного натиска повстанцев, тот должен преодолеваться не словом, а штыком».

Неправильность этого положения очевидна.

В условиях вооруженной борьбы за власть физическая борьба с враждебным революции войском должна сочетаться с агитационно-организационной работой внутри этих войск в целях облегчения победы над ними. На необходимость такого сочетания методов физической борьбы с войском с агитационной работой в них достаточно четко обращал внимание партии Ленин в своей статье «Уроки Московского восстания» в 1906 году. Правильность этого ленинского положении подтверждается всем историческим опытом вооруженной борьбы пролетариата за власть.

Комментарий по публикации

Данный текст представляет собой VII главу Пособия Коминтерна по организации вооруженных восстаний:

А. Ю. НЕЙБЕРГ. ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ.

Перевод с немецкого Б. Розенберг

Предисловие А. Бубнов

ГОСУДАРСТВЕННОЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО. Москва * 19З1 • Ленинград

Под коллективным псевдонимом Нейберг скрывались авторы:

• Василий Блюхер, главный военный советник при китайском революционном правительстве;
• Эрих Волленберг, начальник военно-политического отдела Коммунистической партии Германии;
• Ханс Киппенбергер, член ЦК Коммунистической партии Германии;
• Иосиф Аронович Пятницкий, член исполкома Коминтерна;
• Пальмиро Тольятти, генеральный секретарь Коммунистической партии Италии, член исполкома Коминтерна;
• Михаил Тухачевский, начальник штаба РККА;
• Иосиф Уншлихт, заместитель председателя РВС СССР и заместитель наркомвоенмора;
• Хо Ши Мин, глава Товарищества революционной молодёжи Вьетнама;
• Манфред Штерн, сотрудник военной секции Коминтерна.

курсив по тексту — авторский («Нейберга»).