Текст:Козьма Прутков:В альбом красивой чужестранке

В альбом красивой чужестранке



Автор:
Козьма Прутков (1803-1863)








< Безвыходное положение  • Стан и голос. Басня >  >




О тексте:
Первая публикация — в «Современнике», 1854, № 3.


В АЛЬБОМ КРАСИВОЙ ЧУЖЕСТРАНКЕ

Написано в Москве[1]

Вокруг тебя очарованье.
Ты бесподобна. Ты мила.
Ты силой чудной обаянья
К себе поэта привлекла.
Но он любить тебя не может:
Ты родилась в чужом краю,
И он охулки не положит,
Любя тебя, на честь свою.

ПримечанияПравить

Пародия на стихи главы славянофилов А. Хомякова «Иностранке» (К А. О. Россет):

        Вокруг нее очарованье,
        Вся роскошь Юга дышит в ней:
        От роз ей прелесть и названье,
        От звезд полудня блеск очей.
        Прикован к ней волшебной силой,
        Поэт восторженный глядит:
        Но никогда он деве милой
        Своей любви, не посвятит.
        Пусть ей понятны сердца звуки,
        Высокой думы красота,
        Поэтов радости и муки,
        Поэтов чистая мечта.
        Пусть в ней душа, как пламень ясный.
        Как дым молитвенных кадил;
        Пусть ангел светлый и прекрасный
        Ее с рожденья осенил:
        Но ей чужда моя Россия,
        Отчизны дикая краса;
        И ей милей страны другие,
        Другие лучше небеса!
        Пою ей песнь родного края, —
        Она не внемлет, не глядит!
        При ней скажу я: «Русь святая!»
        И сердце в ней не задрожит.
        И тщетно луч живого света
        Из черных падает очей:
        Ей гордая душа поэта
        Не посвятит любви своей.

  1. В рукописи 1859 года имеется подзаголовок: «от Славянофила». В экземпляре «Полного собрания сочинений» 1884 года, правленном для издания 1885 года, В. Жемчужников сделал следующее примечание (напечатано не было): «Это патриотическое стихотворение написано очевидно, по присоединении Козьмы Пруткова к славянофильской партии, под влиянием Хомякова, Аксаковых и Аполлона Григорьева. Впрочем, Козьма Прутков, соображавшийся всегда с видами правительства и своего начальства, отнюдь не вдавался в крайности и по славянофильству; он сочувствовал славянофилам в превознесении только тех отечественных особенностей, которые правительство оставляло неприкосновенными, как полезные или безвредные, не переделывая их на западный образец: но при этом он, следуя указаниям правительства, предпочитал для России: государственный совет и сенат — боярской думе и земским собраниям; чистое бритье лица — поношению бороды; плащ-альмавиву — зипуну и т. п.».