Текст:Дмитрий Ульянов:ЧОП не для Газпрома

История текста

Опубликовано в "Русском журнале" 3 марта 2008 года. Представляет собой рецензию на Рольф Уэсселер. Война как услуга / Пер. с нем. Геннадия Сахацкого - М.: Столица-принт, 2007. - 320 с. - (Non-fiction).

ЧОП НЕ ДЛЯ "ГАЗПРОМА"

Книга Рольфа Уэсселера, посвященная частным военным фирмам, бизнесу в области военного дела и постепенному упадку власти государства в этой области, немного опоздала со своей публикацией в России. Только недавно утихли дебаты о частных армиях в России, связанные с небольшим расширением функций частных охранных предприятий "Газпрома" и "Транснефти".

Вряд ли можно сказать наверняка, подлила бы тогда масла в огонь эта книга или, наоборот, умерила бы пыл критиков, продемонстрировав в разы более кризисную ситуацию в аналогичной сфере в "демократических" странах Европы и Северной Америки. Действительно, новообретенные полномочия служб безопасности двух крупных российских сырьевых компаний не идут ни в какой сравнение с теми функциями, которые выполняют разномастные охранные фирмы, детективные агентства и службы по антикризисному менеджменту в развитых странах. Специализирующиеся на скромной охране различных торгово-развлекательных комплексов российские ЧОПы и занимающиеся расследованиями обстоятельств тайной интимной жизни чьего-нибудь супруга частные детективные агентства не идут ни в какое сравнение со своими западными "аналогами". Только в исключительных обстоятельствах данным структурам выпадает случай взять на себя фактическую функцию правоохранительных органов, помогая заинтересованному лицу разобраться с деталями того или иного правонарушения. Что уж говорить о непосредственно военных полномочиях!

Впрочем, это "отставание" вряд ли можно назвать прискорбным. Война, согласно классическому военному праву, всегда была делом государства, а армия - государственным институтом, выполняющим волю суверена. Можно спорить о том, насколько часто можно было отождествлять агрессию той или иной страны с волей ее народа или лишь частными интересами элитных кругов, заинтересованных в том, чтобы завоевать себе лишнюю часть "места под солнцем", но республиканская форма правления смогла создать как минимум ряд институциональных сдержек и противовесов использованию военной силы в интересах узкого круга лиц. Кроме того, оставались также возможности как для протеста со стороны общества, так и со стороны непосредственно военнослужащих. Приватизация военного бизнеса радикально изменила эту ситуацию. Любой протест извне превратился во "вмешательство в частные дела фирмы", любое сомнение изнутри приводило к расторжению контракта на основании "служебного несоответствия", гамма возможных целей и задач - к одной-единственной - максимизации прибыли. И данная цель, как выяснилось, оправдывает любые средства. Либеральная политика "laissez faire" легитимировала известный принцип нацизма, заменив "чистоту расы" "богатством". Оставляя за государством роль ночного сторожа, в идеале регулярно просыпающего свою смену, либерализм привел к коммерциализации даже тех сфер, которые крайне редко рассматривались как бизнес-пространство. Пришла очередь войны и армии.

Учитывая последнее, довольно странными и слабыми выглядят претензии Уэсселера к описываемому им процессу как нарушающему права и свободы человека. Именно гипертрофизация данного либерального дискурса, проводимого под патронажем "мирового гегемона", стала причиной подобных последствий. Прикрываясь борьбой с засильем чиновников и бюрократов, ежесекундно посягающих на права и свободы граждан, либерализм начал демонтировать государственные институты, мешающие господству рынка или осложняющие его. Борьба с налогами, упор на максимально широкое разворачивание приватизации и прочий стандартный набор либеральных реформ начал приводить к все большему ослаблению и обеднению государственных структур, а вследствие этого - к их коррумпированности и сильной зависимости от интересов обладателей крупного капитала. Аналогичное стало происходить и с армией, когда военные начали понимать, что частный предприниматель платит больше, а безопасность гарантирует лучше, покрывая любые противозаконные действия своих "частных военных" завесой "коммерческой тайны".

Впрочем, привнося логику рынка на поле войны, проводники подобной политики плохо понимают, с каким огнем они играют. Ориентируясь, в первую очередь, на краткосрочную прибыль, люди забывают о долгосрочных рисках. В качестве наиболее очевидного представляется постепенное оскудение кадров военной сферы. Частные военные вряд ли будут заинтересованы в том, чтобы растить себе полноценную смену, поскольку последние по причине молодости будут в таком случае слишком легко вытеснять "старослужащих" из занятых ниш. В то же время выполняющие роль сдерживающих факторов в аналогичном государственном институте традиционные военные понятия чести, единоначалия, коллективизма, понимание выполнения общего дела вряд ли будут усвоены рыночной системой, ориентированной на максимизацию прибыли. В таких условиях частные армии окажутся в ситуации, когда они вообще не смогут выполнять чисто военных функций. Впрочем, это произойдет скорее позже, чем раньше.

Но если ягодки ожидаются в относительно далеком будущем, то цветочки реальной действительности можно наблюдать уже сейчас. Частные военные фирмы оказываются заинтересованы не в завершении, а в максимальном пролонгировании военных конфликтов. Ведь для них мир означает не возвращение домой и обретение спокойствия, а прекращение денежного потока. Что уж говорить о том, что подобные структуры заинтересованы в возникновении новых конфликтов, позволяющих им расширять свое поле деятельности.

Особым образом стоит отметить, что развитие частного военного бизнеса приведет к коллапсу военного права. "Традиции делового оборота" данных фирм уже, как неоднократно упоминает Уэсселер, позволяют обеспечивать приватизированным военным надежную защиту от уголовного преследования. Речь идет даже не о наемничестве как таковом, которое было признано преступлением против мира и безопасности человечества отдельной Конвенцией ООН, но о действиях, совершаемых представителями военного бизнеса во время боевых действий: убийства, насилие, контрабанда - все это будет проходить (а по большему счету - уже проходит) безнаказанным.

К несчастью, книга Уэсселера не проливает свет на возможные варианты решения данной проблемы, она только констатирует факты. Сфера войны, прошедшая в Новое время жесткую чистку декриминализации, введения норм уважения к противнику, отказа рассмотрения врага как преступника, оказавшись подконтрольной экономической логике, превратила военное дело в искусство абсолютного преступления и беззакония, подчиненного только одной цели - жажде наживы и получения сверхприбыли. Когда Маркс писал о том, что все крупные состояния нажиты преступным путем, он, скорее всего, даже не предполагал, насколько актуальными окажутся его слова на рубеже XX-XXI веков.