Традиция

Красный террор в годы Гражданской войны

Архив Русской Императорской АрмииПравить

Лейба Бронштейн: «…Мы должны превратить Россию в пустыню населенную белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, которая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока. Разница лишь в том, что тирания эта будет не справа, а слева, и не белая, а красная, ибо мы прольем такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн».

Юг РоссииПравить

ОТДЕЛ ПРОПАГАНДЫ ОСОБОГО СОВЕЩАНИЯ ПРИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ НА ЮГЕ РОССИИ, ЧАСТЬ ИНФОРМАЦИОННАЯ, 29 июня 1919 года, № 4338, г. Екатеринодар СВОДКА СВЕДЕНИЙ О ЗЛОДЕЯНИЯХ И БЕЗЗАКОНИЯХ БОЛЬШЕВИКОВ № 19

 

Харьков. Во время пребывания большевиков в Харькове […] царил такой террор, что многие сходили с ума от всех переживаемых кошмаров. Особенным зверством отличался комиссар Саенко, к счастью, пойманный добровольцами. Расстреливали беспощадно, не исключая женщин и детей.

На двух улицах и в подвалах некоторых домов были вырыты коридоры, к концу которых ставили расстреливаемых и, когда они падали, их присыпали землей. […] На другой день на том же месте расстреливали следующих, затем опять присыпали землей и так до верху. Потом начинался следующий ряд этого же коридора. […] В одном из таких коридоров лежало до 2 000 расстрелянных. Некоторые женщины расстреляны только потому, что не принимали ухаживаний комиссаров. В подвалах находили распятых на полу людей и привинченных к полу винтами. У многих женщин была снята кожа на руках и ногах в виде перчаток и чулок и вся кожа спереди. […] последний период пребывания советской власти в городе ознаменовался необычайной вспышкой красного террора.

Харьковская Чрезвычайка, насчитывавшая до 1500 агентов, работала вовсю. Ежедневно арестовывались сотни лиц. В подвальном этаже дома, в котором помещалась Чрезвычайка (по Сумской ул.), имелось три больших комнаты. Эти комнаты всегда бывали переполненными до такой степени, что арестованным приходилось стоять. В распоряжении Чрезвычайки имелась специальная китайская рота, которая пытала арестованных при допросах и расстреливала обреченных. Ежедневно расстреливалось от 40 до 50 человек, причем последние дни эта цифра сильно возросла.

 

В числе других большевиками расстреляны бывший иркутский губернатор Бантыш с сыном, генералы Нечаев и Кусков и князь Путятин. По приблизительному подсчету большевиками расстреляно в Харькове свыше 1000 человек. В концентрационном лагере на Чайковской улице вырыто тридцать три трупа расстрелянных большевиками заложников. Большевики не только расстреливали заложников, но и рубили их шашками у вырытых могил, закапывали живыми в могилы, бросали в канализационные колодцы. Подземные казематы заливались водой, в которой тонули заложники.

Установлено, что расстреляны […] капитан Сорокин, торговец Величко. По рассказам очевидцев, трупы зарыты во дворе дома № 47 по Сумской ул., где помещалась комендатура Чрезвычайки. Здесь должны быть зарыты трупы бывшего сотрудника «Новой России» капитана В. Г. Плаксы-Ждановича и коммерсанта Шиховского, расстрелянных в один день. Тех, которые после расстрела еще подавали признаки жизни, Саенко собственноручно приканчивал кинжалом. На Сумской и Чайковской улицах помещения полны трупного запаха. Жертвы большевистских зверств расстреливались у самых «Чрезвычаек» и тут же погребались, причем тела убитых едва засыпались землей.

В подвале дома по Сумской улице № 47 обнаружена доска, на которой приговоренные к смерти записывали последние слова. Имеются некоторые подписи: Кулинин, Андреев, Знаменский, Бробловский. Дом, в котором еще так недавно помещался концентрационный лагерь для буржуев и контрреволюционеров и где зверствовал садист Саенко, окружен рвом и колючей изгородью. Проникнуть в дом можно только через маленький мостик. Весь дом в настоящее время совершенно пуст. Во дворе дома устроены две грандиозные братские могилы, в которых расстрелянных погребали одного над другим. Сколько тел предано земле в этих братских могилах, пока установить не удалось. Продолжаются раскопы могил жертв красного террора. Пока вырыто 239 трупов. Протоколом судебно-медицинского исследования установлены факты погребения живых, издевательств и пыток. Волчанск.

 

Получены сведения, что в городе Волчанске большевики перед уходом расстреляли 64 заложника, находившихся в распоряжении «Чрезвычайной» комиссии. Среди расстрелянных начальница женской гимназии и видные общественные деятели. Расстрелы киевлян.

Киевская Чрезвычайная комиссия, руководимая Сорокиным, культивирует систему расстрелов. Убито много видных общественных деятелей, которые были обвинены в фантастических заговорах против советской власти.

Из числа видных киевлян кроме профессоров Армашевского, Флоринского, расстреляны офицеры, кн[язь] Трубецкой; хорошо известный киевлянам г[осподин] Размитальский; директор городского банка Цитович; присяжный поверенный Палибин; киевские финансисты Пенес и Рубинштейн; присяжный поверенный Лурье и много других. Лукьяновская тюрьма и все другие арестантские помещения забиты арестованными. Террор в Одессе.

400 человек за неуплату контрибуций отправлено на принудительные работы. Всюду на Украине большевики занимаются грабежом и насилиями. Так, к одному богатому мужику явились красноармейцы и потребовали от него 40 000 рублей. Тот мог дать только 4 000. Не удовлетворившись этим, красноармейцы связали мужика и его жену и принялись свечою жечь им пятки. Расстрелы в Петрограде.

По полученным сведениям, в Петрограде по постановлению Чрезвычайной комиссии были расстреляны штабс-капитан Ганыч, лейтенант флота Паскевич, полковник Четыркин, балтийский командир заградителя «Лена» Брун, Кутейников, мичман Овчинников, лейтенант флота Штейнгеттер, Чаусов, мичман Кучинский, офицеры Центрального штаба Сибиряков, Зубчанинов, Попов, Сергеев, Чайковский, Надыпов, Капорцов, Зейков, Дурнов, Карасюк, Васильев, Иванов, Далыпин-Шайлеков, Рогачев, Котов, Большаков, Хмызов-Смирнов, Выхолков, Ястяков, Сафронов, Борисов, Акимов, Анто-Самсонов.

Приговоры подписаны председателем Скороходовым и секретарем Чудиным. Кроме того, по постановлению той же Чрезвычайки были расстреляны сотрудники «Русского знамени» Лука Злотников, И. В. Ревенко, Л. Н. Бобров, В. Н. Мухин, А. Д. Га-рявин, Н. А. Ларин и др.; офицеры: Р. Р. Депнер, Н. С. Сурмонов, Я. Я. Тягунов, Д. Н. Карпов, В. К. Коспелецкий, Н. Б. Шкловский, С. М. Помочников, М. П. Базыкин, П. С. Беляков, Г. И. Газан и др.

В окрестностях Перми найдены тела графини Гендриковой и г-жи Шнейдер, которые сопровождали царскую семью во время ее путешествия из Омска в Екатеринбург. Они под конвоем были доставлены в Пермь, где и погибли от рук большевиков.

 
Начинаются аресты и расстрелы...

"Начинаются аресты и расстрелы... и повсюду наблюдаются одни и те же стереотипные жуткие и безнадежные картины всеобщего волевого столбняка, психогенного ступора, оцепенения. Обреченные, как завороженные, как сомнамбулы покорно ждут своих палачей! Со вздохом облегчения встречается утро: в эту ночь забрали кого-то другого, соседа. знакомого... кого-то другого расстреляли... Но придет ночь и заберут и их! Не делается и того, что бы сделало всякое животное, почуявшее опасность: бежать, уйти, скрыться! Пребывание в семье в то время было не только бессмысленным, но и прямо преступным по отношению к своим близким. Однако скрывались немногие, большинство арестовывалось и гибло на глазах их семей... " Один из очевидцев так вспоминал о начале террора в Петрограде (сентябрь 1918 г.):

"Вблизи Театральной площади я видел идущих в строю группу в 500-600 офицеров, причем первые две шеренги арестованных составляли георгиевские кавалеры (на шинелях без погон резко выделялись белые крестики)... Было как-то ужасно и дико видеть, что боевых офицеров ведут на расстрел 15 мальчишек красноармейцев!".

К превентивным арестам генералов и офицеров, в т.ч. и тех, которые были отстранены еще после февраля 1917 г., большевики приступили сразу после переворота, чтобы обезопасить себя от возможных выступлений, и часть расстреливалась (в Гангэ, например, был расстрелян командир дивизии подводных лодок Балтийского флота контр-адмирал Владиславлев). В конце 1917 - самом начале 1918 г. некоторые арестованные офицеры еще иногда освобождались, что было вызвано необходимостью использовать их против наступавших немцев (например, схваченные в январе члены "Петроградского союза георгиевских кавалеров"), но с конца января это перестало практиковаться. Расстреливались не только те, кто отказывался служить, но и служившие новой власти (как поступили 21 июня 1918 г. с выведшим Балтийский флот из Гельсингфорса адмиралом А.М.Щастным, чья жизнь была цинично принесена в жертву, чтобы оправдаться перед немцами, которым по договору должны были передать флот.). Не были оставлены вниманием и некоторые отставные видные военачальники, уничтоженные одними из первых. Например, в конце 1917 г. был арестован и убит живший с семьей в Смоленске бывший командующий Западным фронтов генерал от инфантерии А.Е.Эверт, генерал от инфантерии Н.Н.Янушкевич был убит конвоирами по дороге в Петроград, та же участь постигла жившего в Таганроге генерала от кавалерии П.К.Ренненкампфа, генералы от инфантерии Н.В.Рузский и Радко Дмитриев были уничтожены в Пятигорске. А.А.Брусилов, раненный в ходе октябрьских боев в Москве, по возвращении из лечебницы, пока не согласился перейти на службу к большевикам, два месяца провел в тюрьме и еще два - под домашним арестом.

 

В Москве расстрелы офицеров-участников сопротивления начались уже на следующий день после капитуляции полковника Рябцева: некоторые были вопреки обещаниям сразу отправлены в тюрьмы, а остальных начали арестовывать на другой день. С 20-х чисел ноября террор с каждым днем усиливался, расстреливали не только офицеров, но и их семьи, в начале декабря положение ухудшалось с каждым часом, расстрелы умножались, к 1 января уже непрерывно, день и ночь, расстреливали офицеров и интеллигентов. Так продолжалось до осени, об отдельных расправах сообщалось в газетах. Сообщениями об арестах офицеров газеты были полны всю первую половину 1918 г. Сообщалось, в частности, что много офицеров было арестовано 17.02 в Чите, 20.02 в Муроме, Коврове и Нижнем Новгороде, имеется масса известий об арестах и убийствах одиночных офицеров или небольших их групп. Летом подобные сообщения учащаются. 23 июня сообщалось о расстреле офицеров в Ельце, 1 июля - об аресте на московском вокзале отправлявшихся в Вологду 45 офицеров, 5.07 - об арестах офицеров в Рязани, 28.07 - 400 добровольцев, собиравшихся на французский фронт, 2.08 - о расстреле 4 офицеров в Москве, 4.08 - 9 офицеров на Восточном фронте, 8.08 - об аресте нескольких офицеров в Кунгуре, 10.08 - о расстреле в Московской губ. служивших в Красной армии 7 офицеров, 13.08 - о расстреле служивших в Красной армии офицеров в Витебске, Петровске и Моршанске и 10 гвардейских офицеров в Рыбинске, 19.08 - об аресте 15 офицеров в Городке Витебской губ., 25.08 - о расстреле нескольких офицеров в Костроме, 24-26.08 - об аресте более 100 и расстреле 5 офицеров в Москве, 27.08 - об аресте 30 офицеров в Великом Устюге, 28.08 - о расстреле 2 офицеров во Владимире и т.д.

"Красный террор", направленный против всех потенциальных врагов их власти и официально объявленный большевиками 2 сентября 1918 г. (а фактически начатый сразу после захвата власти), всей своей силой обрушился прежде всего на офицеров. В приказе НКВД, телеграфированном всем губерниям, говорилось: "Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительные количества заложников. При малейших попытках сопротивления или движения в белогвардейской среде должен приниматься безоговорочно массовый расстрел. Местные губисполкомы должны проявить в этом направлении особую инициативу. Все означенные меры должны быть проведены незамедлительно." В циркулярном письме ВЧК от 17 декабря 1918 г., предписывавшем взять на учет все "буржуазное населения", могущее быть заложниками, видное место занимали офицеры и их семьи. Причем и позже, когда оставшихся офицеров стали мобилизовывать в Красную армию, они продолжали относиться к этой категории населения, и семья такого призванного офицера могла быть взята в заложники и расстреляна, как это многократно и случалось. Причем уничтожению офицеров большевиками придавалось большее значение, чем даже их использованию в целях сохранения своей власти (когда отвечавший за комплектование армии Троцкий в октябре потребовал освободить всех офицеров, арестованных в качестве заложников, ЦК 25 октября отверг это требование).

 

Официальные данные ЧК о расстрелянных не отражают, разумеется, и 10% реальной цифры. По ним получается, что за 1918 г. было расстреляно 6185 чел. (в т.ч. за первую половину года 22), а всего за три года - 12733; в тюрьмы было посажено в 1918 г. 14829 чел., в концлагеря - 6407 и заложниками взято 4068 (в 1919 г. - 5491). Не говоря о том, что помимо приговоров ЧК, к которым относятся эти данные (охватывающие, к тому же, возможно, не все местные органы ЧК), по существующим инструкциям "контрреволюционеры" подлежали расстрелу на месте, каковым образом и была уничтожена масса людей, оставшихся даже неопознанными (кроме того, помимо ЧК расстрелы производились по приговорам ревтрибуналов и военных судов). Но главное, что лишает приводимые цифры всякой достоверности как сколько-нибудь полные, - тот факт, что массовые расстрелы проводились ЧК задолго до официального объявления красного террора (сотнями, например, по казанской организации, ярославскому делу и множеству других), т.е. тогда, когда было расстреляно, якобы, всего 22 человека. По подсчетам С.П.Мельгунова по опубликованным в советских же (центральных и некоторых провинциальных) газетах случайным и очень неполным данным за это время расстреляно было 884 человека. Более чем за два месяца до официального провозглашения террора Ленин (в письме Зиновьеву от 26 июня 1918 г.) писал, что "надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример которого решает". Да и по сведениям самих большевистских газет нетрудно убедиться, что расстрелы ЧК, во-первых, начались задолго до (объявленного позже первым) расстрела офицеров л.-гв.Семеновского полка братьев А.А. и В.А. Череп-Спиридовичей 31 мая 1918 г., а, во-вторых, количество расстрелянных по публикуемым спискам намного превышает объявленое позже. В крупных городах по наблюдениям очевидцев расстреливалось ежедневно несколько десятков человек (в Киеве, в частности, по 60-70). Наконец, по многочисленным свидетельствам, в списки включались далеко не все расстрелянные. По делу Щепкина в Москве в сентябре 1919 г. было расстреляно более 150 ч при списке в 66, в Кронштадте в июле того же года 100-150 при списке в 19 и т.д. За три первые месяца 1919 г. по подсчетам газеты "Воля России" было расстреляно 13850 ч. В январе 1920 г. накануне провозглашения отмены смертной казни (формально с 15.01 по 25.05.1920 г., но которую никто, конечно, на деле не отменял - сами "Известия сообщали о расстреле с января по май 521 чел.) по тюрьмам прошла волна расстрелов, только в Москве погибло более 300 ч, в Петрограде - 400, в Саратове - 52 и т.д. По официальным данным одни только военно-революционные трибуналы с мая по сентябрь 1920 г. расстреляли 3887 ч. Хотя террор был официально объявлен 2 сентября, массовые расстрелы начались еще накануне. Представление о его ходе дают отрывочные сообщения с мест (отражающие, понятно, лишь очень небольшую часть репрессий). Здесь приводятся только те сообщения, где встречаются прямые указания на офицеров, но абсолютное их большинство не называет состав расстрелянных, а только общую цифру и общую характеристику типа "заложники", "контрреволюционеры", "буржуи", "враги пролетариата" и т.п. В это время офицеры составляли среди расстрелянных больший процент, чем в дальнейшем, особенно в 1919 г. Их арестовывали и расстреливали в первую очередь. Первые сведения о терроре, передовая статья советского официоза комментировала так: "Со всех концов поступают сообщения о массовых арестах и расстрелах. У нас нет списка всех расстрелянных с обозначением их социального положения, чтобы составить точную статистику в этом отношении, но по тем отдельным, случайным и далеко не полным спискам, которые до нас доходят, расстреливаются преимущественно бывшие офицеры... представители буржуазии в штатском платье встречаются лишь в виде исключения".

 
Капитан Фёдоров сумел бежать от красных и рассказать об их зверствах.

В Нижнем Новгороде еще 1.09 расстрелян 41 ч, в т.ч. 21 офицер, а 10.09 арестовано еще около 700 офицеров, в Пензе 5.09 арестовано 160 офицеров, 22.09 - еще около 200 и расстреляно 5, 6.10 расстреляно 152 чел., в Вятке 22.09 арестовано 70 и расстреляно 23 ч, в большинстве офицеров. В сентябре-октябре сообщения об арестах и расстрелов офицеров поступали также из других губернских центров - Витебска, Могилева, Владимира, Пскова, Астрахани (11), Воронежа, Рязани, Костромы, Вологды (30 чел.), Тамбова (23), Петрозаводска, Смоленска (12), Ярославля (52), Перми (17, потом 50), Твери (130 чел.), и множества уездных городов: Жиздры, Порхова, Мещовска, Борисоглебска, Вязьмы, Козельска, Инсара, Чембара, Белого, Юрьева, Острогожска, Вышнего Волочка (22), Клина, Брянска, Малоярославца, Демянска, Невеля, Великих Лук, Городка, Повенца, Наровчата, Лихвина, Боровичей, Липецка (30), Почепа, Нижнего Ло-мова (около 30), Ардатова (32), Арзамаса (14), Красноуфимска, Осинского уезда, штаба Северо-Восточного фронта (около 20), а также о расстрелах офицеров, производимых ЧК Западной области, Беленихинской и Чориковской пограничными, Мурманской железнодорожной (260) ЧК и т.д. Они охватывают лишь некоторые случайные списки, попавшие в "Известия ВЦИК", в каждом городе таковые публиковались неоднократно.

В ряде городов (Усмани, Кашине, Шлиссельбурге, Балашове, Рыбинске) были схвачены все находившиеся там офицеры. В Сердобске офицеры и интеллигенция были расстреляны поголовно, в Чебоксарах эти категории также были все перебиты в ходе устроенной "Варфоломеевской ночи". В Пензе было расстреляно 156 офицеров. В Царицыне в середине сентября расстреляны десятки офицеров. После прихода белых только на одном из кладбищ обнаружено 63 трупа, преимущественно офицеров. В Астрахани уже к началу апреля 1919 г., когда террор еще далеко не закончился, насчитывалось 4 тыс. жертв. С начала 1919 г. центральные газеты стали публиковать меньше сообщений о расстрелах, поскольку уездные ЧК были упразднены и расстрелы сосредоточились в основном в губернских городах и столицах. В 1919 г. большая часть сообщений касалась офицеров, служивших в красных частях, например, 5 в Саратове 10.09, 5 в Пензе 16.08.

В Петрограде с объявлением "красного террора" 2 сентября 1918 г. по официальному сообщению было расстреляно 512 ч (почти все офицеры), однако в это число не вошли те сотни офицеров, которых расстреляли в Кронштадте (400) и Петрограде по воле местных советов и с учетом которых число казненных достигает 1300. Кроме того, как сообщал лорду Керзону английский священник Ломбард, "в последних числах августа две барки, наполненные офицерами, потоплены и трупы их были выброшены в имении одного из моих друзей, расположенном на Финском заливе; многие были связаны по двое и по трое колючей проволокой" . По кораблям Балтийского флота ходили агенты ЧК и по указанию команды выбирали офицеров, которых уводили на расстрел. Один из уцелевших вспоминал: "Когда утром я поднялся на мостик - я увидел страшное зрелище. Откуда-то возвращалась толпа матросов, несших предметы офицерской одежды и сапоги. Некоторые из них были залиты кровью. Одежду расстрелянных в минувшую ночь офицеров несли на продажу". В Москве за первые числа сентября расстреляно 765 ч, ежедневно в Петровском парке казнили по 10-15. В газеты время от времени попадали сообщения о небольших партиях расстрелянных. Таковые же встречались на протяжении конца 1918 и всего 1919 г.: 3 и 19 декабря, 24 января, 4 и 12 февраля (13 кадровых офицеров), 23 марта, 12 апреля, 1, 5 и 10 мая, 23 и 28 сентября, 20 декабря, 18 февраля 1920 г. и т.д.

В 1919 г. террор, несколько ослабевший в центральной России за существенным исчерпанием запаса жертв и необходимостью сохранения жизни части офицеров для использования их в Красной армии, перекинулся на занятую большевиками территорию Украины. "Рутинные" расстрелы начинались сразу по занятии соответствующих городов, но массовая кампания, подобная осенней 1918 г., началась летом, когда белые войска перешли в наступление и начали очищать Украину от большевиков: последние торопились истребить в еще удерживаемых ими местностях все потенциально враждебные им элементы (действительно, украинские города дали белым массу добровольцев, перешло и множество офицеров, служивших в красных частях на Украине).

 

25.07.1919 г. в "Известиях ВЦИК" было объявлено, что по всей Украине организуются комиссии красного террора и предупреждалось, что "пролетариат произведет организованное истребление буржуазии". В Киеве сообщения о расстрелах офицеров появлялись уже в марте. Перед взятием его добровольцами в течение двух недель было расстреляно около 14 тыс. ч. Другие источники называют в Киеве 3 тыс. расстрелянных всеми 16 киевскими ЧК или свыше 12 тыс. Во всяком случае комиссии ген. Рерберга удалось установить имена 4800 ч ; последний список от 16.08 включал 127 фамилий. В день оставления города было расстреляно 1500 ч в Лукьяновской тюрьме, а часть заложников, в т.ч. офицеров, отказавшихся служить в Красной армии, вывезена на север. Одно из помещений киевской ЧК выглядело, по рассказам очевидцев, так: "Большая комната, и посредине бассейн. Когда-то в нем плавали золотые рыбки...Теперь этот бассейн был наполнен густой человеческой кровью. В стены комнаты были всюду вбиты крюки, и на этих крюках, как в мясных лавках, висели человеческие трупы, трупы офицеров, изуродованные подчас с бредовой изобретательностью: на плечах были вырезаны "погоны", на груди - кресты, у некоторых вовсе содрана кожа, - на крюке висела одна кровяная туша. Тут же на столике стояла стеклянная банка и в ней, в спирту, отрезанная голова какого-то мужчины лет тридцати, необыкновенной красоты..." В Мариуполе после занятия его большевиками в марте 1919 г. найденные офицеры были изрублены на месте. В Екатеринославле до занятия белыми погибло более 5 тыс. чел., в Кременчуге - до 2500. В Харькове перед приходом белых ежедневно расстреливалось 40-50 ч, всего свыше 1000. Ряд сообщений об этих расстрелах появлялся в "Известиях Харьковского Совета". В Чернигове перед занятием его белыми было расстреляно свыше 1500 ч, в Волчанске - 64. В Одессе за три месяца с апреля 1919 г. было расстреляно 2200 ч (по официальному подсчету деникинской комиссии - 1300 с 1.04 по 1.08), ежедневно публиковались списки 26, 16, 12 и т.д. расстрелянных, причем действительное число бывало обычно больше: когда писали о 18 - было до 50, при списке в 27 - до 70; летом каждую ночь расстреливали до 68 ч. Всего на Юге в это время число жертв определяется в 13-14 тысяч.

Судить о том, какую долю от жертв красного террора составляли офицеры, можно только по отдельным публиковавшимся спискам, в которых обозначена социальная принадлежность казненных (в большинстве списков указания на нее отсутствуют). Следует также иметь в виду, что о расстрелах участников крестьянских восстаний, всегда отличавшиеся массовостью, вообще редко писали, и эта категория в публиковавшихся списках вообще почти не представлена, равно как и заложников, расстрелянных при возникновении таких восстаний (в Меленках, например, в 1919 г. после крестьянского восстания расстреляно было 260 заложников. В число заложников в сельских местностях включались обычно все местные помещики и офицеры, но большинство было все-таки крестьянами.

Расстрелянные во второй половине 1918 г. 5004 чел., сведения о которых собрал Мельгунов, распределяются так: интеллигентов 1286, офицеров и чиновников 1026, крестьян 962, обывателей 468, неизвестных 450, уголовников 438, по должности 187, слуг 118, солдат 28, буржуазии 22, священников 19. Деникинская комиссия установив профессию 73 чел. из 115 по расстрелам Николаевской ЧК, констатировала, что из них 17 офицеров, 8 буржуазии и священников, 15 интеллигентов и 33 чел. рабочих и крестьян. Среди 83 расстрелянных в октябре 1918 г. в Пятигорске 66 офицеров, из 21 в мае-июне 1918 г. в Ейске - 10, из 49 13.07.1919 г. в Одессе - 14, По отдельным газетным спискам данные таковы - 1918 г.: Нижний Новгород 1.09 - из 41 - 21, Петровск 17.08 из 8 - 5, Петроград 6.09 из 476 - 426, Московская губ.10.08 из 12 - 6, 17.09 из 28 - 10, 20.10 из 12 - 6, Воронеж 8.10 из 15 - 3, Пермь 11.09 из 42 - 9, Пермь 9.10 из 37 - 5, Тверь 10.10 из 38 - 10, Тамбов 25.09 из 40 - 23, Западная обл. 22.10 из 15 - 9, Москва 16.12 из 27 - 12; 1919 г.: Чернигов 31.07 из 12 - 4, по делу "Национального Центра" 23.09 из 67 - 39, Москва 28.09 из 21 - 6, Саратов 10.09.1919 из 17 - 5, Пенза 16.08 из 21 - 5. Обращает на себя внимание, что в 1919 г. доля офицеров резко падает. Это объясняется как тем, что их уже к тому времени почти не осталось, т.к. они расстреливались в первую очередь и погибли в основном осенью 1918 г., а остальные были призваны в армию.

Члены семей офицеров расстреливались на тех же основаниях, что и сами офицеры, причем иногда в полном составе, вплоть до детей. Например, в мае 1920 г. в Елисаветграде за сына-офицера была расстреляна его мать и 4 дочери 3-7 лет. В мае 1919 г. сообщалось о взятии заложниками жен и детей 11 офицеров 10-й стрелковой дивизии, перешедших к белым. Как отмечалось в докладе ЦК Российского Красного Креста: "Жена, мать, дочь офицера бросаются в тюрьму, расстреливаются. Иногда это происходит потому, что офицер исчез. Есть подозрение, что он перешел к белым. Иногда офицер уже давно убит, а родных все-таки берут в плен, потому что весь офицерский класс держится под подозрением". Часть офицеров перед смертью подвергалась пыткам. В Одессе, в частности, офицеров истязали, привязывая цепями к доскам, медленно вставляя в топку и жаря, других разрывали пополам колесами лебедок, третьих опускали по очереди в котел с кипятком и в море, а потом бросали в топку . Вообще, примеры различных пыток и издевательств можно приводить бесконечно. Офицерам пришлось их испытать как и всяким другим жертвам террора. Об этом собран огромный материал, но здесь нет возможности углубляться в эту тему. В зарубежной печати получили широкое хождение такие, например, данные, характеризующие общие итоги красного террора: 28 епископов, 1219 священников, 6 тыс. профессоров и учителей, 9 тыс. врачей, 54 тыс. офицеров, 260 тыс. солдат, 70 тыс. полицейских, 12 950 помещиков, 355250 интеллигентов, 193290 рабочих и 815 тыс. крестьян (т.е. всего около 1777 тыс.чел.). Деникинская комиссия также насчитала 1,7 млн. жертв.

Московская ЧК:

Дзержинский - председатель. Петерс - вице-председатель. Шкловский, Кнейфис, Цейстин, Размирович, Кронберг, Хайкина, Карлсон, Шауман, Лентович, Ривкин, Антонов, Делафабр, Циткин, Розмирович Е., Свердлов Г., Бизенский, Блюмкин, Александрович, Рейтенберг, Финес, Закс, Гольдин Яков, Гальперштейн, Книггисен, Лацис, Дейбол, Сейзан, Дейбкин, Либерт (нач. тюрьмы), Фогель, Закис, Шилленкус, Янсон.

Петроградская ЧК:

Мейнкман, Гиллер, Козловский, Модель, Розмирович И., Диэспоров, Иселевич, Крассиков, Бухан, Мербис, Пайкис, Анвельт.

Преступления против Православия и священнослужителейПравить

Из миллионов убитых в России коммунистами многие миллионы умерли с верою, молитвою и покаянием на устах и в сердце. Многие из них убиты за политическую неблагонадежность к советской коммунистической власти. Благонадежность для власти безбожников, врагов веры и правды Христовой- это измена Богу, Христовой Церкви и нравственному закону. Если Церковь благославляет воинов с оружием в руках защищать веру и правду, то подлинно мучиники и те, кто убиты как явные противники безнравственной и богоборной коммунистической власти. Мученики и невинные жертвы суть и все пострадавшие и умервщенные за одно только свое происхождение или за принадлежность к известному общественному классу. Эти никогда не предполагали, что быть военным, носить высокий титул, быть дворянином, купцом, помещиком, фабрикантом, казаком или только родиться в этих семьях уже является в глазах чекистов преступлением, достойных смерти.

       
Лев Давидович Троцкий - создатель Красной Гвардии и Армии Шая Голощёкин (Шая Ицович-Исакович) Член президиума Уральского Совдепа, один из организаторов убийства Царской Семьи на Урале Пётр Лазаревич Войков - один из руководителей убийства новомучеников Росийских Моисей Соломонович Урицкий - руководитель убийства Великих Князей

Синодик известных новомученников Российских, жертв коммунистического террора для храмового молитвенного поминовения во исполнение постановления Всероссийского Церковного Поместного Собора 1917-18 гг от 5/18 апр. 1918 г.

  • Протоиерея Иоанна Кочурова, ноябрь 1917 г; служил в Америке, построил собор в Чикаго. В Царском Селе обличал вооруженную толпу за злодеяния; зверски замучен, стал первомученником духовенства.
  • Архимандрита Родиона и иеромонаха Анастасия, 1917 г., Отец Родион- настоятель Спасова скита Змиевского уезда Харьковской губ. и благочинный духовник; казначей и эконом обители о.Анастасий- зверски убиты.
  • Протоиерея Петра Скипетрова. 1/14 февраля 1918 г. 84-летний настоятель церкви Бориса и Глеба с чудотворной иконой Божией Матери "Всех скорбящих Радости" в Петербурге. Застрелен на паперти собора Александро-Невской Лавры, когда с крестом в руках пытался остановить вооруженный отряд, ломившийся в храм.
  • Митрополита Владимира (Богоявленского). 26 янв/7 февр. 1918 г. , митрополит Киевский, ранее занимал Московскую, затем Петербургскую кафедру. Зверски убит у стен Киевско-Печерской Лавры.
  • Тринадцати мучеников Тульских и исповедника епископа Тульского Корнилия. 15 фев. 1918 г. При расстреле крестного хода в г.Туле убито 13 православных христиан, епископ ранен.
  • Иерея Михаила Лисицына, 22 фев./7 марта 1918 г. в станице Усть-Лабинской, после 3 х дневных мучений и глумлений был убит.
  • Иерея Николая Златомрелова. май 1918 г. Томск.
  • Иерея Алексея Мелиоранского. май 1918 г. Застрелен в станице Новощербинской Кубанской обл.
  • Протоиерея Философа Орнатского. весна 1918 г. Настоятель Казанского собора в Петрограде, проповедник, строитель детских приютов для бедных.Убит под Петроградом на берегу Финского залива.
  • Иерея Иоанна Пригоровского. Пасхальная ночь 1918 г. Убийцы выкололи о.Иоанну глаза, отрезали язык и уши и закопали живьем в навозной яме. Станица Незамаевская (Неломаевская)
  • Иерея Александра Подольского и иже с ним. весна 1918 г. О.Александр в станице Владимирской Кубанской обл., после глумлений и избиений, был зарублен на свалке. Пытавшийся его похоронить прихожанин- застрелен на месте.
  • Иерея Григория Дмитриевского. весна 1918г. Убит в селе Соломенском Ставропольской губ Перед казнью коленопреклоненно молился. Отрублены нос и уши, потом голова.
  • Иерея Григория Никольского. 27 июня 1918 г. Магдалинский монастырь Кубанской обл. После литургии убит за оградой выстрелом в рот с криками: "И мы тебя приобщим"

Всего 8100 новомученников

Убийство генералов Русской армии, офицеров, юнкеров и кадетовПравить

 
Типичная картина убийства русских офицеров красноармейцами товарища Троцкого.

Выполняя задание немецкого Генерального штаба и "заказ" американского банкира-олигарха Якоба Шиффа, профессиональные "инструктора" товарища Троцкого вели работу по науськиванию и подстрекательству солдат и рабочих к убийству офицеров на фронте и в тылу. "Приказ N1", неповиновение командирам, нежелание запасных частей ехать на фронт... До октябрьского переворота травля, гонение, издевательство над офицерами было везде, где появлялись агенты Ленина-Троцкого, но убийства офицеров еще не были столь массовыми, так как в частях имелись честные, дисциплинированные, верные Присяге части, прежде всего "ударные батальоны". Захват власти Троцким и Лениным в октябре 1917 года дал зеленый свет для массовых убийств офицеров.

Пьяные толпы матросов и "черни", окрыленные "свободой" (от любых моральных обязательств), без всякой причины придирались и, как правило, убивали генералов, офицеров, юнкеров и кадет. Даже если не было погон и кокарды, эта "краса революции" определяла "охфицеров" по интеллигентному лицу. Некоторые офицеры в это время специально не брились, одевали лохмотья, чтобы выглядеть похожими на "товарищей". Воспитание офицеров не позволяло смотреть безучастно, как банды этих "товарищей" грабили магазины и насиловали женщин согласно Ленинскому призыву "экспроприации экспроприаторов и социализации их женщин". Многие офицеры поплатились жизнью только за то, что осмелились заступиться за женщин перед одурманенной толпой "товарищей".

После октябрьского переворота уничтожение офицеров происходило уже организованно- с помощью специальных "Чрезвычайных Комиссий", составленных из отъявленных палачей всех национальностей: латышей, китайцев, евреев, венгров, русских под руководством Главного Палача Феликса Эдмундовича Дзержинского. За организацию Красного Террора, за убийства миллионов россиян Главному Террористу Дзержинскому некоторые уже не уважаемые политики пытаются восстановить памятник.


из хроники 1917 г...Править

Отношение к офицерам продолжало ухудшаться, о чем свидетельствуют многочисленные факты из донесений командиров частей и соединений: "17 мая солдатами 707-го полка убит начальник 177-й пехотной дивизии генерал Я.Я.Любицкий... 18 мая с командира роты 85-го пехотного полка, прапорщика Удачина сорваны погоны, 19 мая арестованы начальник 7-й Сибирской стрелковой дивизии генерал-майор Богданович, командир 26-го Сибирского стрелкового полка полковник Шершнев и командир батальона этого полка... 23 мая возбужденная толпа солдат 650-го полка арестовала командира полка и 7 офицеров, сорвав с них погоны, причем штабс-капитану Мирзе были нанесены несколько ударов по лицу, а подпоручика Улитко жестоко избили и оставили на дороге лежащим без сознания... 7 июня в Уфе арестованные офицеры 103-го полка жестоко избиты и ограблены... 15 июня в Ахалцихе убит врач Молчанов, 18 июня в 671-м пехотном полку арестован подполковник Курчин, в 58-м Сибирском стрелковом полку - командир полка, 23 июня в 16-м пехотном полку - полковник Михайлов... в районе Пернова убиты командир 539-го полка полковник Остапенко, один из командиров позиционных батарей Балтийского побережья и начали срывать погоны с офицеров, в 540-м полку ранен командир полковник Селиванов... 2 июля толпа солдат учинила самосуд над поручиком 78-го Сибирского стрелкового полка Антоновым... в 673-м полку часть офицеров подверглась насилию и, опасаясь расправы, ушла в штаб дивизии, в 699-м полку офицерам заявляют в лицо, что их ожидает кровавая расправа... 12 июля убит комиссар 1-го Сибирского корпуса поручик Романенко (когда он уезжал, раздались выстрелы, он упал с лошади, разъяренная толпа набросилась и прикончила штыками, изуродовав труп), 18 июля убит прикладами подполковник 463-го полка Фрейлих... в 56-м запасном пехотном полку убит полковник Стрижевский". 4 июля толпой солдат был убит командующий 22-м гренадерским полком подполковник Рыков, уговаривавший полк идти на позицию ...

В докладе помощника комиссара 1 гвардейского корпуса указывалось: "Положение офицеров чрезвычайно тяжелое. Офицеры подвергаются глумлению, постоянно живут под угрозой смерти. В Финляндском полку у офицеров отобраны лошади и личные вещи; за то, что офицеры высказывались за наступление, они были в течение двух дней лишены всякой пищи." В донесении командующего 12 армией подчеркивается, что " с усилением большевистской пропаганды растет злобное отношение к офицерам, в которых видят единственное сдерживающее в армии начало и поборников порядка".

Введение в начале июле смертной казни на фронте несколько отрезвило часть солдат, однако эксцессы продолжались и после этого. Один из них произошел в 299-м полку, где толпа солдат, угрожая поднять на штыки офицеров, бросилась на командира генерал-майор Пургасова и убила его, предварительно засыпав ему глаза песком. 31 июля на ст.Калинковичи солдаты насмерть забили трех офицеров, 1 августа в л.-гв.1-м стрелковом полку были убиты его командир полковник Быков и командир батальона капитан Колобов, 16 августа была брошена бомба в офицерское помещение 479 пехотного полка, в 12-м Особом полку совершено нападение на командира полковник Качанина, в Нахичевани едва не стали жертвой самосуда толпы арестованные командир Тобольской дружины подполковник Гусев, три прапорщика и врач, 27 августа избиты двое офицеров в 34-м корпусе и т.д. "Другая картина... Я помню хорошо январь 1915 года, под Лутовиско. В жестокий мороз, по пояс в снегу, однорукий бесстрашный герой полковник Носков, рядом с моими стрелками, под жестоким огнем вел свой полк в атаку на неприступные скаты высоты 804... Тогда смерть пощадила его. И вот теперь пришли две роты, вызвали генерала Носкова, окружили его, убили и ушли"

После августа эксцессы стали практически ежедневным явлением. Сводки полны сообщениями типа: " 18 августа в Коротояке уездный начальник милиции доставлен в местный запасный полк и убит, пытавшийся удержать солдат дежурный офицер сильно избит... 8 сентября в 34-й пехотной дружине убиты поручик Смеречинский и прапорщик Вильдт... 20 сентября в Калуге толпа солдат нанесла тяжкие побои двум врачам и двум фельдшерам... 30 сентября в Эрзеруме избит войсковой старшина Кучапов... 1 октября в Тифлисе избиты помощник коменданта станции и случайный офицер, в Екатеринодаре убит казачий офицер, в 60-м Сибирского полку бомбой, брошенной в офицерское собрание, ранено 17 офицеров, в 132-м полку избит полковник Макаревич... 8 октября в 63-м Сибирского полку решено перебить всех офицеров, в 313-м полку ранен офицер, а солдаты 217-го и 218-го полков, окружив офицеров, оскорбляли их и закидали камнями... 15 октября в 25-м Туркестанском стрелковом полку избит батальонный командир поручик Андрющенко, а командир полка полковник Данишевский (лучший из командиров полков дивизии) вынужден уйти из-за угрозы расправы,...19 октября солдатами 26-го полка убит и ограблен начальник 7 стрелковой дивизии ген. Зиборов... 20 октября в Боровичах солдатами 174 пехотного полка убит его командир полковник Буланов... 21 октября во 2-й Туркестанской казачьей дивизии ранен подъесаул Агафонов"...22 октября в 31-м полку избит ротный командир поручик Чуб... 24 октября в стрелковом полку Заамурской конной дивизии избит ротмистр Головшилов, в 272-м полку - капитан Заметнов, в 3-й Заамурской пехотной дивизии убит прапорщик Сорокин...в 227-м полку на глазах командира и офицеров убит прапорщик Баранов; рядовой 43-го полка убил двумя выстрелами из винтовки подпоручика 123-го полка, при попытке арестовать его солдаты оказали сопротивление, и убийца скрылся. Во 2-й батарее 39-го корпуса в землянку командира была брошена бомба, которой контужено три офицера; в 1-й Кавказской артиллерийской бригаде выстрелом через окно ранен командир батареи", и т.д. Часто "катализатором" убийств были солдатские погромы в прифронтовых городах, с разгромом винных складов, ставшие к тому времени обычным явлением (в одном Ржеве было разграблено 20 тыс. ведер водки), после чего пьяные толпы солдат и местных преступных элементов учиняли расправы над попавшими им в руки офицерами.

..." Типичное впечатление офицера : "Невозможно описать человеческими словами, что творилось кругом в нашей 76-й пехотной дивизии, в соседней с нашей и вообще, по слухам, во всей Действующей Армии!...Еще совсем недавно Христолюбивое Воинство наше, почти одними неудержимыми атаками в штыки добывало невероятные победы над неприятелем, а теперь... разнузданные, растрепанные, вечно полупьяные, вооруженные до зубов банды, нарочно натравливаемые какими-то многочисленными "товарищами" с характерными носами на убийства всех офицеров, на насилия и расправы"

ИсточникиПравить

СсылкиПравить

См. такжеПравить

ЛитератураПравить

Источник — https://traditio.wiki/w/index.php?title=Красный_террор_в_годы_Гражданской_войны&oldid=854406