Текст:Бернард Лиетер:Деньги и устойчивое развитие. Недостающее звено

Деньги и устойчивое развитие. Недостающее звено

доклад

Автор:

Бернард Лиетер, Христиан Арнспергер и Салли Гернер

Дата публикации:

февраль 2012 г.

Предмет:

Частные финансовые системы

О тексте:

Нью-Гемпшир, для Finance Watch и World Business Academy

Правда о деньгах. Вводные замечания к докладу

Мы не говорим правды о деньгах. Однако деньги — это сердцевина экономики. А экономика правит миром. Она оказывает решающее влияние на благосостояние человека от колыбели до могилы.

Сегодня обще признано, что многие пределы экосистемы Земли превышены. Имеются свидетельства того, что поддерживать современную линию поведения невозможно. Правительства, средства информации и большинство лидеров прилагают всевозможные усилия, чтобы убедить общественное мнение придерживаться общепринятого типа мышления. Если общество хочет быть или стать успешным, говорят они, мы должны верить в сегодняшнюю парадигму.

По-прежнему является непреложной истина, что всё можно выразить в монетарных терминах, и это современное Евангелие. И что нет спасения вне доминирующей финансовой системы и банковской практики, монопольного и главного властного инструмента. Закрытые системы предпочтительнее открытых. И никаких вопросов. Поистине близорукое видение проблемы устойчивого развития.

Однако во всем мире высказываются необычные мысли и совершаются необычные действия. На конференциях, в публикациях и все чаще в Интернете раздаются голоса многих влиятельных лиц, осуждающих слепые пятна современной парадигмы и призывающих нас к безотлагательным действиям. Да, эти послания передаются средствами массовой информации. Но они игнорируются большинством политических лидеров. Они не достигают широкой публики. В то же время люди требуют радикальных изменений, в том числе в Европейском союзе.

Европейское отделение Римского клуба (ЕОР), расположенное в Брюсселе, ставит своей целью навести мосты между институтами Европейского союза, их избирателями и международным римским клубом, который в течение более 40 лет был ведущим научным центром на мировом уровне. ЕОP действует в качестве катализатора осмысления устойчивого развития в Европе. Его стратегические цели на ближайшие несколько лет сосредоточены на проблемах денег и управления. Сюда входит инициирование и содействие в проведении исследований на самом современном уровне по прорывным концепциям в этой области. Мы попросили нашего коллегу по правлению клуба Бернара Лиетаера подготовить доклад по теме «Деньги и устойчивое развитие», который содействовал бы общественному обсуждению реализации политики ЕС по вопросам развития в широком глобальном контексте, включающем основные органы государственной власти, руководителей частного сектора, средства массовой информации, а также широкую общественность. Вместе с соавторами Христианом Арнспергером, Стефаном Бруннхубером и Салли Гернер он составил данный доклад, который полностью поддерживается Европейским отделением римского клуба.

Хотя эта проблема носит явно глобальный характер, ЕОР чувствует, что этот доклад в первую очередь должен быть адресован общепризнанным властным и независимым органам. Наиболее подходящим выбором представляется Finance Watch, ассоциация, созданная по инициативе членов Европейского парламента и выражающая общественные интересы. Сферой деятельности ассоциации является использование финансов на благо общества, усиление голоса общества в реформировании финансового регулирования и отстаивание общественных интересов, представление законодателям аргументов в качестве противовеса лоббированию частных интересов финансовой отрасли.

Этот доклад также адресован всему бизнес-сообществу. Мы рады, что World Business Academy, некоммерческий научный центр и сообщество лидеров бизнеса, согласилась стать вторым адресатом доклада. Ее задача — помочь бизнесу взять на себя ответственность за все общество, исследуя его роль в отношении к критическим моральным, экологическим и социальным дилеммам.

Ее цели — изменить сознание лидеров бизнеса от лидерства в самообслуживании к лидерству в служении, а также изменить поведение широкой публики так, чтобы она тратила свои деньги на свои ценности.

Эти цели близки духу Римского клуба.

Предисловие Денниса Медоуза

В течение тысячелетий мышьяк использовался в качестве лечебного средства. Конечно же, это смертельный яд. Но его способность облегчать на короткое время симптомы расстройства заставляла больных применять это средство. Только в прошлом столетии мышьяк был заменен на не смертельные аналоги.

Фиатные деньги, выпускаемые частными институтами путем создания долга, использовалась государствами в течение столетий. Их смертельное влияние становится очевидным сейчас. Но их способность облегчать симптомы расстройства заставляет нас применять это средство. Мы можем только надеяться, что в этом столетии мы начнем применять не смертельные альтернативы. Я читал литературу по вопросам устойчивого развития в течение 40 лет. За этот период я участвовал в сотнях конференций на ту же тему. Однако я никогда не слышал, пока впервые не встретился с работой Бернара, чтобы кто-нибудь описывал финансовую систему как причину безудержного стремления нашего общества к коллапсу. Совсем наоборот: широко распространены попытки установить, как небольшие изменения в финансовой системе смогут двинуть глобальное общество по пути, ведущему к устойчивому развитию.

Рыба никогда не сможет создать огонь, пока находится в воде. Мы никогда не сможем обеспечить устойчивое развитие, пока мы погружены в современную финансовую систему. Я не привык мыслить таким образом. В самом деле, я совсем не думал о денежной системе. Я считал само собой разумеющимся, что это нейтральная и неизбежная сторона жизни человеческого общества. Но после того, как я начал читать анализ Бернара, у меня появился совсем другой взгляд на это. Бернар не одинок. Например, на эту тему писал Томас Греко. Но глубина практического опыта Бернара, теоретическое понимание и исторические перспективы делают его не сравнимым ни с кем.

Теперь я понимаю, что доминирующая финансовая система несовместима с устойчивым развитием по пяти направлениям:

• она вызывает в экономике циклы бума и краха;
• она провоцирует краткосрочное мышление;
• она требует бесконечного роста;
• она приводит к концентрации богатства;
• она разрушает общественный капитал.

И это стало для меня очевидным после прочтения доклада Бернарда.

Любой из перечисленных причин достаточно, чтобы разрушить самый тщательный план перехода к устойчивому развитию. Взятые вместе, они неотвратимо ведут нас к беде. Одной лишь причины, нестабильности финансовой системы должно быть достаточно, чтобы вызвать тревогу, у всех нас.

Как указывают авторы: Согласно данным МВФ, в промежутке между 1970 и 2010 гг. произошло 145 банковских кризиса, 208 случая монетарного краха и 72 кризиса суверенного долга — другими словами, 425 системных финансовых кризисов. В среднем более 10 в год! Эти кризисы поразили три четверти из 180 стран, являющихся членами МВФ, и многие из этих стран кризис поразил несколько раз за 40 лет.

Информированные наблюдатели кризиса 2008 года, пока наиболее серьезного из всех, полагают, что причины нестабильности не изменились. На самом деле многие из них только усилились. Без сомнения, нас ждет еще одна глобальная финансовая катастрофа.

Существует выражение «как рыба, вытащенная из воды». Оно характеризует кого-либо или что-либо, оказавшееся в непривычной и трудной ситуации. Но пока рыба остается в воде, ее эксперименты никогда не приведут к появлению огня. Нам предстоит пройти трудный период, экспериментируя с новыми валютными системами, если мы хотим иметь шанс, на успех в нашем общем деле создания устойчивого развития человечества.

Одних дополнительных валютных систем недостаточно, чтобы остановить наше движение к несчастью. Но без них у нас нет шансов избежать грядущей катастрофы.

Этот текст является богатым источником информации. В нем содержится материал для четырех разных книг:

• разрушительная критика традиционного экономического мышления;
• великолепное обсуждение механизмов, с помощью которых создаются деньги в современном обществе;
• описание многих проблем, которых мы можем ждать от изменений климата и будущих коллапсов финансовой системы;
• предложение девяти различных прагматичных монетарных дополнений к современной финансовой системе.

Поэтому данная книга представляет собой полезную отправную точку для людей с самыми разными целями.

Нашим самым далеким предкам в конце концов удалось развить технологию, основанную на использовании огня. Но они должны были выйти из океана, чтобы сделать это. Наши потомки, без сомнения, создадут технологию, основанную на устойчивом развитии. Но они должны будут выйти из существующей финансовой системы, чтобы сделать это. Эта книга дает мотивацию и некоторые предварительные направления для достижения этого.

Заслуженный профессор Деннис Медоуз

Нью-Гемпшир, февраль 2012 г.

Краткий обзор

Люди, озабоченные общими проблемами устойчивого развития — изменением климата, ухудшением окружающей среды, нехваткой пищи и воды, ростом народонаселения и использованием энергии — обычно не беспокоятся по поводу денежной системы. Они также не имеют склонности искать решения, которые включают в монетарные монетарных инновациях. Даже те экономисты, которые озабочены устойчивостью, в принципе редко осознают, что наша денежная система систематически поощряет примеры образцы неустойчивого поведения, которое в конце концов могут уже угрожать выживанию человечества на нашей планете. На самом деле этот доклад выявляет то, что является как критической частью «проблемы» общей устойчивости, так и жизненно важной частью любого решения. Он ясно показывает, что осознание этого «недостающего звена» является абсолютно необходимым для экономистов, экологов и всех, кто старается препятствовать неустойчивости на местном, национальном, региональном или глобальном уровне.

Стремление к устойчивости без реструктурирования нашей денежной системы — это наивный подход, обреченный на неудачу. Итак, сегодняшняя денежная система вредна для социальной и экологической устойчивости. Но этот доклад также доказывает, — возможно, даже неожиданно — эта денежная система вредна для самих денег! Пока мы фундаментально не реструктурируем ее, мы не сможем достичь монетарной стабильности. Действительно, данный доклад показывает, что сама монетарная стабильность возможна, если, и только если, мы применим системную биомимикрию — другими словами, если мы дополним доминирующую монетарную монополию тем, что мы называем монетарной экосистемой. Наконец, хорошая новость состоит в том, что информационная и коммуникационная революция, при которой мы живем сейчас, уже подталкивает нас в правильном направлении, давая нам возможность обратить внимание на недостающее звено монетарной системы.

Наш мир оказался перед лицом серьезного двойного кризиса, угрожающего устойчивому развитию. С одной стороны, изменения климата, растущие объемы выбросов парниковых газов и всплески цен на продовольствие и энергию сигнализируют о том, что поддерживать наши способы производства и потребления товаров и услуг стало невозможно. с другой стороны, повторяющиеся финансовые и монетарные кризисы показывают, что у нашей денежной системы имеются свои собственные проблемы. Усилия по поддержанию и спасению этой денежной системы во время банковского кризиса 2007‒2008 гг. и последовавшие затем попытки нейтрализовать негативные экономические последствия с помощью ?кейнсианских стимулов привели к сильному росту государственного долга. Осознав наличие кризиса суверенного долга и кризиса евро, правительства европейских стран оказались вынуждены прибегнуть к крайним финансовым мерам. Пенсии, пособия по безработице и другие средства социальной защиты, а также инвестиции в постуглеродную (зеленую) экономику оказались под угрозой именно в тот момент, когда они наиболее необходимы. Одновременно с этим происходит процесс приватизации многих общественных активов.

Защитники окружающей среды зачастую в качестве средства борьбы с экологическим кризисом видят введение новых денежных стимулов, создание ?зеленых налогов и поощрение банков инвестировать средства в устойчивое развитие. Экономисты, в свою очередь, считают, что с финансовым кризисом можно справиться и избежать его повторения с помощью улучшения регулирования и строгого длительного сокращения государственного бюджета. «Позеленевшие» налоги, оскудевшие бюджеты, «позеленевшие» евро, доллары или фунты — а может быть, оба лагеря заблуждаются? Не может ли оказаться, что недостающее звено между финансами и экологией, между деньгами и устойчивостью развития находится где-то в другом месте? Что, если существует некоторый структурный изъян — некая порочность в том способе, каким мы создаем деньги, порождая беспокоящие нас проблемы? Что, если для ответа на вызовы 21 века нам действительно необходимо заново обдумать нашу денежную систему?

Глава I — Цель данного доклада

Данный отчет имеет три цели:

• Предоставить свидетельства того, что финансовая и монетарная нестабильность, захватившая Европу и весь мир, имеет структурную причину, которая не была замечена.
• Поместить денежную проблему и способы ее решения в контекст двух глобальных вопросов: изменение климата и старение населения. В самом деле, есть осознание того, что для исключения наихудших сценариев изменения климата необходимы значительные инвестиции уже сейчас; инвестиции, которые потребуют государственного управления и финансирования.

Одновременно с этим, выход на пенсию поколения «беби-бума» снижает доходы, создавая дополнительное давление на социальные программы, которые и без того испытывают заметное напряжение. Обе проблемы станут во весь рост в течение этого десятилетия, и ни одна из них не совместима с жесткими мерами. Сохранение нашей современной монетарной парадигмы приведет к тому, что правительства окажутся неспособны ответить на эти вызовы — социальный и экологический.

• Предложить прагматические решения, эффективные по затратам, которые могут быть реализованы некоммерческими организациями, государства государством или бизнеса бизнесом и которые могут решить на структурном уровне ряд критических проблем устойчивого развития, стоящих перед многими странами.

Вероятно, период 2007‒2020 годов останется в истории как время финансовой сумятицы и постепенного упадка денежной системы. История уже показывала, что системные изменения в монетарной области происходили только после некоторого краха. Поэтому пришло время осознать монетарные проблемы.

Глава II — Разъяснение экономических парадигм

Дебаты вокруг экономических вопросов редко раскрывают парадигмы, лежащие в основе высказываний экономистов. Мы начнем с того, что явно объясним концептуальную базу, лежащую в основе нашего подхода, и сравним ее с другими парадигмами, которые используются в настоящее время. Мы не считаем, что проблемы окружающей среды и социальные проблемы являются чем-то внешним; наш подход рассматривает экономическую деятельность как некоторое подмножество социальной сферы, которая в свою очередь является подмножеством биосферы. Такая точка зрения обеспечивает базу для появления нового набора практических инструментов, достаточно гибких для того, чтобы ответить на многие из экономических, социальных и экологических вызовов, с которыми мы сталкиваемся.

Мы страдаем от некоего трехслойного коллективного слепого пятна в отношении к современной нашей денежной системе. Первое слепое пятно относится к господству идеи единой центральной валюты. Широко распространено мнение, что общества всегда устанавливали, и должны устанавливать как монополию единственную централизованно выпускаемую валюту, на которую насчитываются проценты. В действительности, несколько интересных обществ, таких, как Династический Египет и Европа в Средние века (с 10 до 13 века), поощряли множественные параллельные валюты. Это привело в результате к большей экономической стабильности, справедливому процветанию и к экономике, при которой мысли людей естественно обращались к более далекой перспективе.

Второй слой нашего коллективного слепого пятна является результатом идеологической войны между капитализмом и коммунизмом в 20 веке. Хотя мельчайшие различия между двумя этими системами были изучены до степени, нагоняющей тоску, схожие особенности этих систем исследовались не столь тщательно. Это касается, в частности, того факта, что обе системы установили монополию единой национальной валюты, создаваемую с помощью банковских займов.

Единственным существенным различием между этими системами является то, что в советской системе банками владело государство, в то время как в капиталистической системе это происходило только эпизодически, например, после того, как банки, слишком большие, чтобы обанкротиться, испытывали серьезные затруднения.

За время, прошедшее с 18 века, этот системный статус-кво был институционализирован путем создания центральных банков, осуществляющих денежную монополию. Эта институциональная структура определяет последний слой слепого пятна. Эти три слоя объясняют, почему существует такое мощное и упорное сопротивление попыткам пересмотреть парадигму единственной монопольно производимой валюты.

Глава III — Анатомия кризиса

Современные рынки валюты и финансовых бумаг инструментов затмевают все остальное на нашей планете. В 2010 году объем валютных транзакций достиг 4 триллионов долларов в день.

Однодневный экспорт или импорт всех товаров и услуг в мире в тоже время составляет составлял около лишь 2 % этого объема. Таким образом, 98 % транзакций на этих рынках являются чисто спекулятивными. В это число даже не включены деривативы, предполагаемый объем которых составляет 600 триллионов долларов, что в восемь раз больше годового ВВП всего мира в 2010 году.

Именно на этом колоссальном рынке и произошел банковский кризис 2007 года. В связи с возможностью серьезных последствий у правительств не оставалось другого выбора кроме спасения банков, какую бы цену ни пришлось за это платить налогоплательщикам. Хотя это явно крупнейший кризис со времен 1930-х годов, он был не первым. Согласно данным МВФ между 1970 и 2010 годами произошло 145 банковских кризисов, 208 денежных крахов и 72 кризиса суверенного долга: всего 425 системных кризисов, то есть каждый год кризис наступает в среднем более чем в десяти странах!

Последствия кризисов значительны: безработица, падение производства, разрушение социальных отношений и увеличение страдающей от этого части населения. Полные финансовые потери от кризиса 2007‒2008 годов беспрецедентны. В США, например, часто говорится о программе помощи проблемным активам (Trouble Assets Relief Program — TARP) стоимостью 700 млрд долларов, хотя это затраты только на первый этап операции по спасению. После упоминания этой программы обычно следует комментарий: большая часть этих денег к настоящему времени возмещена. Случай Соединенных Штатов представляет интерес потому, что это единственная страна, где суды заставили правительство и центральный банк раскрыть общие затраты на программы спасения, связанные с кризисом 2007‒2008 гг. В дополнение к TARP, в спасательных мероприятиях в США были запущены 49 других программ, на общую сумму 14.4 трлн долларов. Это сравнимо с общим внутренним валовым продуктом (ВВП), который в 2007 г. составлял 16 трлн долларов.

Эти ссуды, за которыми последовал широкомасштабный план кейнсианского стимулирования, чтобы избежать дефляционной депрессии, привели в результате к огромному дефициту бюджета и, как следствие, к дополнительному государственному долгу. В 23 странах, охваченных банковским кризисом, госдолг возрос в среднем на 24 % от ВВП. В некоторых европейских странах, таких, как Исландия, Ирландия, Латвия, Дания и Испания, рост национального долга составил от 30 % до 80 % ВВП.

Более неудачного времени нельзя было придумать. Волна выходящего на пенсию в следующее десятилетие поколения беби-бума окажет огромное дополнительное давление на государственный долг. По оценке Банка международных расчетов (БМР), сделанной в 2010 году, дефициты, связанные с возрастом, возрастут к 2020 году, при этом отношение госдолга к ВВП достигнет более 200 % в Великобритании и 150 % во Франции, Ирландии, Италии, Греции, Бельгии и США. Этот прогноз еще оптимистичен, поскольку базируется на предположении низких процентных ставок.

2040 году для этих стран прогнозируется отношение госдолга к ВВП в диапазоне от 300 % до 600 %.

Решения, предлагаемые финансовым сектором, представляют собой пакет немедленных мер жесткой экономии и содержат призыв к правительствам приватизировать все. В странах, где известен список соответствующих государственных активов, он включает дороги, туннели, мосты, паковочные места, аэропорты, все принадлежащие государству офисные здания, а также системы водоснабжения и канализации. Для США, где такие данные доступны, это достигает 9.3 трлн долларов федеральных, городских активов и активов штатов. Одна из оценок ситуации в США, сделанная финансовым сектором, звучит так: Как только политическая боль от сокращения общественных услуг превысит ущерб, оцениваемый в связанной с этим потере голосов избирателей, этот рынок взлетит. На уровне масс этот критический порог политической боли уже достигнут.

Аналогичные события происходят в Европе. Великобритания объявила программу приватизации на 16 млрд фунтов стерлингов; в Италии 9000 объектов госсобственности были выставлены на торги правительством Берлускони; во Франции правительство Саркози уже продало все платные автомагистрали страны за 5 млрд евро; пакет мер по спасению экономики Греции включает в себя приватизацию стоимостью 50 млрд евро; и этот список можно продолжить. Эта нагрузка останется всеобъемлющей еще на долгое время. Но что произойдет потом? Как правительства станут кредитоспособными, если они должны оплачивать аренду своих офисов и оплачивать своим сотрудникам проезд на работу по дорогам, которые раньше находились в общественной собственности?

Прежде чем слепо двигаться этим курсом, не было ли полезнее ответить на вопрос: хотя текущий кризис вовсе не является просто случаем плохого управления финансами, но нет ли общей системной причины, лежащей в основе всякой финансовой и денежной нестабильности?

Глава IV — Объяснение нестабильности: физика сложных сетей потоков

С 19 века главное направление экономики рассматривало экономическую систему как замкнутую.

Замкнутые системы относительно мало взаимодействуют с другими системами или с внешним окружением, в то время как открытые системы испытывают такое взаимодействие. Очень удобной, с интеллектуальной точки зрения, является такая особенность замкнутых систем, что они достигают статического равновесия, если не испытывают возмущений.

В данном докладе мы предлагаем рассматривать экономику как открытую систему, состоящую из сложных сетей потоков, где деньги циркулируют между различными экономическими агентами.

Недавно появилась возможность измерить с помощью единой метрики поддержание устойчивости любой сложной сети потоков на основе ее структурного многообразия и ее взаимо связанности.

Ключевое открытие состоит в том, что любая сложная система потоков является устойчивой тогда и только тогда, когда она поддерживает критический баланс между двумя одинаково важными, но взаимно дополняющими друг друга свойствами: эффективностью и гибкостью. Тогда упор делается на эффективности за счет гибкости, то приносится в жертву многообразие, что может привести к внезапному системному коллапсу. Мы имеем всемирную денежную монокультуру, при которой в каждой стране в обращение вводится средство обмена одного и того же типа: единая национальная валюта, создаваемая посредством банковских займов. Такая монокультура склонна порождать хрупкую и неустойчивую систему.

Структурное решение проблемы поддержания устойчивости, пусть и полностью ортодоксальное, состоит в диверсификации доступных средств обмена и агентов, создающих такие средства.

Короче говоря, нам нужна монетарная экосистема.

Глава V — Как деньги влияют на устойчивое развитие

Денежные или финансовые кризисы могут быть весьма разрушительными и, очевидно, не совместимы с устойчивым развитием. Более трудно понять, как в нашу современную денежную систему (когда она не находится в состоянии кризиса) встроены некоторые механизмы, которые формируют индивидуальное и коллективное поведение. Из достоинств действующей нашей системы следует отметить вызванный ею взрывной характер появления предпринимательских и научных инноваций, которому не было прецедентов в истории. Однако существуют пять других механизмов, которые оказываются откровенно несовместимыми с устойчивостью и устойчивым развитием. Эти механизмы следующие:

• Усиление циклов взлета и падения: Банки предоставляют средства (или воздерживаются от этого) одним и тем же секторам или странам в одно и то же время, тем самым усиливая бизнес-цикл в сторону роста или падения. Такое раскачивание пагубно для всех, включая сам банковский сектор. В случае наихудшего сценария мы оказываемся там, где находимся сейчас: когда банки перестают доверять друг другу.
• Краткосрочное мышление: Дискредитированный денежный поток является стандартной практикой в любой оценке инвестиций. Из-за того, что занятые у банка деньги влекут за собой проценты, дисконтирование всех будущих затрат или прибылей неизбежно ведет к краткосрочному мышлению.
• Принудительный рост: сложные проценты, или проценты на проценты приводят к экспоненциальному росту экономики. Однако экспоненциальный рост по определению не является устойчивым в окружающем нас конечном мире.
• Концентрация богатства: Средний класс исчезает во всем мире, а значительная часть богатств перетекает в верхний слой, усиливая обеднение нижнего слоя. Такое неравенство создает множество социальных проблем и также пагубно для экономического роста. Кроме экономической стороны дела, на кону оказывается само выживание демократии.
• Девальвация социального капитала: Социальный капитал, такой, как взаимное доверие и действия взаимопомощи, всегда исторически трудно поддавалось измерению. Тем не менее, какие бы измерения ни проводились, они обнаруживают эрозию социального капитала, особенно в индустриальных странах. Последние научные исследования показывают, что деньги имеют тенденцию провоцировать эгоистическое поведение и нежелание сотрудничать. Такое поведение несовместимо с долгосрочным поддержанием устойчивости.

Современные деньги, отнюдь не являясь тем поведенчески нейтральным и пассивным средством обмена, каким их обычно принято считать, серьезно формируют диапазон образцов модели поведения, пять из которых несовместимы с устойчивостью. Таким образом, постоянное сохранение монополии такого типа денег оказывает непосредственное влияние на будущее человечества на нашей планете.

Глава VI — Власть: институциональные рамки

История денег тесно переплетена с властью. Историк Найелл Фергюсон показывает, как структура современной денежной системы постепенно приводит к финансовым войнам в результате появления четырех ключевых институтов: парламента, профессиональной налоговой бюрократии, государственного долга и центральных банков. Этот квадрат власти был впервые оптимизирован в 18-м веке в Великобритании, приведя к зарождению индустриализации и к империи планетарного масштаба. Те же самые институты распространились по всему миру и сегодня стали базовой структурой практически повсюду.

Часто полагают, что отношения между банковской системой и правительствами за прошедшие века остались неизменными. Пример Франции показывает, что это не обязательно так. Действительно, в 1973 г. французское правительство было вынуждено брать займы исключительно у частного банковского сектора и в результате платить проценты на новые долги. Если бы не это, то госдолг Франции составлял бы сейчас 8,6 % ВВП вместо теперешних 78 %. Более того, Маастрихский и Лиссабонский договоры распространили тот же процесс на все подписавшие их страны. Одним из возможных радикальных решений мог бы стать выпуск самим правительством денег, которые собирались бы затем в форме налоговых платежей. Такое решение было известно в 1930-х годах как Чикагский план. Национализация процесса создания денег оставляет за банками роль простого валютного брокера. Хотя Чикагский план существенно уменьшил возможность будущего финансового кризиса, он просто заменил частную монополию государственной. Это не приближает нас к той монетарной экосистеме, которая является необходимой.

Официальная версия состоит в том, что правительства, подобно любому домашнему хозяйству, должны добывать деньги для оплаты собственных расходов. Это делается либо путем сбора налогов, либо путем выпуска долговых обязательств (бондов). Согласно этой версии, банки действуют в качестве простых посредников, собирая вклады и ссужая часть этих денег кредитоспособным лицам и институтам, включая правительства. Однако такая версия стала полной фантазией с 1971 года, когда выпуск фиатных денег, то есть денег, созданных из ничего, приобрел всеобщий характер. Парадигма фиатных денег предлагает альтернативную интерпретацию этого. При наличии фиатных денег, главной целью налогообложения является создание спроса на валюту, которая не обладает какой-либо иной действительной стоимостью. Стоимость этой валюте придает обязательство выплачивать налоги только в выбранной валюте. Таким образом, какое-либо суверенное правительство может выбрать то средство, какое пожелает, придав этому средству стоимость путем требования использовать его для налоговых выплат. Тем самым правительства могут определять характер усилий, которые должны приложить его граждане для получения выбранной валюты. Хотя эта интерпретация имеет под собой впечатляющую академическую базу, она была проигнорирована, и предпочтение было отдано официальной версии.

По официальной версии правительства полностью бессильны перед лицом анонимных и всемогущих финансовых рынков. В парадигме фиатных денег, учитывая их природу, правительства, по-видимому, имеют возможность выбора, придавая стоимость другим валютам, параллельно деньгам банковских займов. Необходимость ответить на вызовы 21 века может потребовать от них действовать именно так.

Глава VII — Пример частных инициативных решений

В этой и следующих главах представлены девять примеров систем инновационной мотивации других денег. Все они могут работать параллельно с обычными деньгами банковских займов, использовать рентабельные электронные средства коммуникации и должны быть максимально прозрачными для своих пользователей. Такая прозрачность может обеспечить большую независимость функционирования этих систем и снизить возможность мошенничества. —Эти системы представленные ниже, начинаются с самых простых и наименее спорных и заканчивая самыми сложными и революционными. Первые пять систем могут быть введены в действие бизнесом или неправительственными организациями. Эти системы таковы:

• Дораленд: система, предложенная для Литвы с целью создания Учащейся страны. В такой стране каждый может стать добровольцем, чтобы учиться или учить, а в качестве поощрения используется «дора» — валюта, целью которой является помощь людям в реализации их мечты.

Лучше всего это реализуется через НПО.

• Жетоны здорового образа жизни: инициатива НПО, работающей в кооперации с организациями здравоохранения по вопросам профилактики заболеваний. Эти жетоны вознаграждают и поощряют здоровый образ жизни и тем самым снижают расходы общества на медицинское обслуживание в долгосрочном плане.
• Естественные накопления: продукт финансовых накоплений, который полностью поддерживается живыми деревьями. Это валюта накоплений, лучше защищенная от инфляции, чем любая национальная валюта, и одновременно обеспечивающая стимул для восстановления лесов, создавая долгосрочное снижение выбросов двуокиси углерода в атмосферу. Другая особенность этой валюты: она хорошо работает с микросбережениями.
• C3: система «бизнес к бизнесу» (business-to-business — B2B), которая снижает безработицу, предоставляя оборотный капитал малому и среднему бизнесу. Клиринговая валюта этой сети должна быть поддержана высококачественным инвойсом и быть обратимой по требованию в обычные деньги. В этой системе критическую и благоприятную роль играют страховые компании и банки. В настоящее время системы C3 действуют в Бразилии и Уругвае.
• TRC: глобальное предложение валюты B2B, которое сделает выгодным для многонациональных компаний перспективное планирование, тем самым разрешая конфликт между краткосрочными корпоративными финансовыми приоритетами и долгосрочными социальными и экологическими потребностями. Это должна быть защищенная от инфляции и банкротства глобальная валюта, полностью поддержанная корзиной товаров и услуг, важных для глобальной экономики. TRC должна быть валютой, отличной от любой существующей национальной валюты, и таким образом снижать риск геополитических напряжений вокруг монетарных зон влияния.

Глава VIII — Примеры правительственных решений

Следующие четыре примера систем инновационной мотивации представляют собой правительственные инициативы, запускаемые на городском, региональном или государственном уровне. Они таковы:

• Торекес: инициатива на городском уровне для поощрения добровольцев в продвижении «зеленого поведения» и социального сплочения в бедных районах. Она действует с 2010 года в городе Генте, Бельгия.
• Бива Кипу: план для префектуры Бива в Японии финансировать трудозатраты на экологическое восстановление и поддержание озера Бива, старейшего и крупнейшего озера Японии. Участие может быть добровольным или обязательным для жителей района.
• Гражданские инициативы: план поддержки города или региона в финансировании гражданской активности без усиления нагрузки на бюджет. Эта активность может обеспечить трудозатраты для социальных, образовательных или экологических проектов. Такая система может также иметь форму обязательного участия.
• ЭКОс: национальная или общеевропейская система, делающая возможным финансирование критических компонентов широкомасштабных экологических проектов, таких, как проекты по предотвращению климатических изменений и адаптации к ним. Это может быть беспроцентная валюта, выпускаемая правительством. Правительства могут потребовать от бизнеса внести свой вклад, пропорциональный общему объему сбыта фирмы и оплачиваемый только в ЭКОс. Это наиболее спорное из девяти предложений, поскольку его могут посчитать новым видом корпоративного налога для крупнейших корпораций. Такая инициатива может потребовать от правительства «объявить войну» неконтролируемым климатическим изменениям.

Не все девять систем могут быть воплощены в жизнь, пока не станут явными преимущества различных монетарных экосистем. Каждая территория, город, регион или страна могут выбрать, систему какого типа лучше реализовать. Вместе с десятками других проектов, уже реализуемых в мире, каждое сочетание таких новых средств обмена даст шанс появлению подходящей монетарной экосистемы. Некоторые из таких систем не выживут. Однако, как это происходит в лесу, наиболее успешные типы имеют тенденцию самопроизвольного распространения. Нам еще предстоит многое узнать, в частности, о том, какие правительственные структуры являются наиболее подходящими для каждого типа систем.

Глава IX — За пределами роста?

Г. Дж. Уэллс сказал: История — это гонка между образованием и катастрофой. Ставки в этой гонке никогда не были столь высоки, как сегодня. Обучение и переосмысление привычных истин необходимо для всех:

• Для современных элит, в особенности для финансовых элит, важно внимательное прочтение классических работ историка экономики Арнольда Тойнби или в более современных работах Джареда Даймонда. Тойнби документально обосновал провалы цивилизации двадцать первого века всего лишь двумя причинами: слишком большой концентрацией богатства и элитой, не желающей до последнего момента менять приоритеты в ответ на изменение обстоятельств.

Даймонд обращает внимание на ухудшение окружающей среды как ближайшую причину цивилизационных провалов. В настоящее время мы приближаемся к пределам для каждой из этих трех причин. История учит, что даже элиты не защищены в рушащихся цивилизациях.

• Для тех, кто обучается экономике, необходимо взглянуть на парадигму, неявно присутствующую в изучаемом материале, и сравнить ее с подходом, изложенным в данном докладе.
• Для широких слоев населения самым нужным знанием, пожалуй, является понимание нелинейности, особенно различия между линейным и экспоненциальным ростом. Сегодня мы имеем дело с все более нелинейным миром. Усвоение этих различных динамик будет полезно для понимания того, что происходит с нами и что с этим делать.

В заключение заметим, что было бы наивно считать дополнительные валюты волшебным средством решения всех наших текущих и будущих проблем. Однако переосмысление нашей денежной системы является необходимым ингредиентом любого эффективного решения. Мы не можем больше позволить себе не замечать дополнительные валюты как недостающее звено, которое может дать нам денежную систему, содействующую устойчивости, а не нарушающую ее на каждом повороте.