Текст:Морис Бардеш:Франкизм никогда не был фашизмом
Франкизм никогда не был фашизмом
- Автор:
- Морис Бардеш
Maurice Bardèche
- Rivarol
- Предмет:
- Франциско Франко
- Направление:
- Франкизм
Крики ненависти, которыми было встречено сообщение о предсмертной агонии Франко, утихли. Основная пресса нашей страны была презренной, мы думали, что вернулись в 1945 году: теперь она только подлая.
Огромная немая процессия испанцев, в последний раз приветствующая спасителя Испании, эта месса по умершим, отслуженная в молчании всей Испанией стоя, была такой единодушной и впечатляющей данью уважения, что плакальщики ненависти больше не имели голоса.
Испания уже поставила Франко на место в истории. При Шарле-Квинте и Филиппе II он останется ее величайшим государем.
Это сорокалетнее правление, позволившее Испании без катастроф пройти через трагические ущелья нашего времени, превратившее бескровную и бедную страну в одно из великих современных государств Европы, сегодня невозможно не признать, что оно было, после двух столетий сна и кошмаров неожиданное и уникальное воскресение.
Сами противники Франко не могут отрицать этого доказательства.
Когда мы сравниваем Франко с нашими фальшивыми великими людьми, его благоразумие и его гений сияют: Де Голль превратил Францию в третьеразрядную державу, Черчилль разрушил империю, опиравшуюся на два столетия величия, Рузвельт допустил мировую державу, угрожающую Соединенным Штатам. .
Сам Франко за это же время сделал свою страну, которая когда-то была лишь опорой, когда соседние народы гордо играли своими сумасшедшими судьбами, незаменимым партнером.
Ярость его противников подогревает то, что Франко был не только спасителем Испании, но и нашим.
Если наши европейские страны остаются еще свободными странами, то это потому, что советский коммунизм не смог утвердиться на средиземноморском фланге Европы. Именно победа Франко удерживала нас на этой ключевой стратегической позиции в течение сорока лет.
Это работа, то есть прошлое.
Но в этом произведении содержится политический урок, и именно этот урок было бы полезно получить. Франкистский режим не был и никогда не был, как нас хотели убедить, фашистским режимом.
Франко и будущий король Хуан Карлос. Франко и будущий король Хуан Карлос. Случайно выбранный возглавить Испанию после восстания, которое подготовили и направили не он, Франко сначала был лишь представителем коалиции, в которую входили монархисты, консерваторы, католики, умеренные и фалангисты, которые были самыми ярыми и энергичными борцами, но которые не составляли большинства в этой ассоциации.
Он вел себя на протяжении всего своего правления как верный представитель тех самых разных групп, которые привели его к власти. В этом составном режиме Фаланга имела свою долю, но и другие имели право на свою долю. И то, что было названо «мастерством» генерала Франко, на самом деле, возможно, было лишь его лояльностью к своим весьма разнообразным доверенным лицам, доверившимся ему.
С самого начала существования режима эта составная платформа могла вызывать озабоченность. И несомненно, что политика генерала Франко часто разочаровывала тех в Испании, кто хотел установления «фашистского» режима, основанного на справедливости и национал-социализме, на что надеялся Хосе-Антонио Примо де Ривера.
У Франко никогда не было реакции, выбора, устремлений или зрелищных демонстраций диктатора, вызывавших огромный народный энтузиазм. Он обладал благоразумием великого менеджера и стилем государя, а не фюрера. Режим, изобретенный Франко для Испании, не является ни фашистским, ни демократическим режимом. Это избавило Испанию от разлагающего и парализующего влияния политических фракций, которое в действительности есть не что иное, как введение в национальный организм идеологий, выработанных за границей.
В этом смысле франкизм — это иммунный режим, сохраняющий независимость и национальный инстинкт. Это имеет общее с фашистскими режимами. Но он также устанавливается на широкой национальной основе, представляющей самые разные элементы населения, именно в силу особых условий его рождения.
Следовательно, она не парализована бюрократическим анкилозом, который всегда угрожает государствам, приводной ремень которых является лишь одной стороной. Не имея ничего «моррасовского», франкизм представляет собой типичный пример «организующего эмпиризма», если этим довольно туманным выражением обозначать прогрессивное соединение с силой различных естественных наслоений национальной деятельности.
Короче говоря, Франко преуспел в том, чего не удалось де Голлю: полной и естественной приверженности лидеру, заботящемуся о благе государства, полностью посвятившего себя ему, лояльно, по отношению ко всем, справедливо, без высокомерия, без ненависти, без истерии. . Вот как мы должны определить в любой монархии брак народа с тем, кого они признали королем. И с тем, кто ему потом предлагается царем.
Интересно, что будет делать Хуан Карлос. Он не знал трагедии войны в Испании. Сможет ли он защитить свою страну от ядов, которые ему предлагают со всех сторон, от злых напитков, которые ему предлагают в чашах, украшенных цветами? Сможет ли он дать отпор циничным купцам, которые оскорбляют Испанию, навязывая ей выбор между мнимым благополучием и моральным здоровьем? Сможет ли он воплотить нацию, как это сделал Франко, или он согласится стать одним из тех картонных королей, которые восседают, как унылые крупье, за столом, за которым сидят лжецы и фальшивомонетчики?
Он унаследовал чистую Испанию, здоровую Испанию, сильную Испанию, он сказал слова, которые были начертаны на знаменах: España una, España libre, España grande .
Пусть его правление будет соответствовать не надеждам храмовых торговцев, а присяге, которую он дал как джентльмену и воину.