Текст:Павел Святенков:Выбирая между лоялистами и оппозицией, власть предпочтет задавить именно лоялистов

Выбирая между лоялистами и оппозицией, власть предпочтет задавить именно лоялистов

Автор:

Павел Святенков

Дата публикации:

12 августа 2005

О тексте:

Опубликовано на «Кремле.орг» 12 августа 2005 года

На тему роста гражданской активности, а также возможными действиями властей в этой связи мы поговорили с Павлом Святенковым, политологом, который также дает собственные рецепты относительно того, как необходимо действовать власти, чтобы общество хорошо понимала, что собственно, власть делает, и зачем.

Павел, день добрый. В последнее время заметен рост гражданской активности: митинги, протесты, пикеты, и тому подобные акции. Как вы считаете, возможна ли такая ситуация, что вся эта активность инспирируется искусственно, даже пусть из нескольких источников?

– Полагаю, что нет. Гражданская активность предполагает, что граждане сознательно объединяются для защиты своих интересов. Инспирировать извне подобную активность чрезвычайно трудно, если не невозможно. Ибо инспирация предполагает «бюджет», «финансирование», а в наших условиях еще и применение административного ресурса. Однако в этом случае люди становятся просто «стадом», согнанным на место действия властями (с помощью административного ресурса), либо оппозиционными олигархами (с помощью денег). Как правило, такие люди представляют из себя слабо структурированную массу, неспособную к активности без указки начальника. Напротив, в случае гражданского действия мы сталкиваемся со сравнительно высокой организованностью участников, которые могут действовать, даже не имея формального руководителя, просто исходя из собственных убеждений.

Это нравится власти, которая не устает говорить о необходимости строительства гражданского общества?

– Думаю, она просто не понимает, как с этим работать. Как и всякая нормальная бюрократическая иерархия, нынешняя власть во главу угла ставит подконтрольность любых процессов. Проблема в том, что процесс гражданской активности нельзя проконтролировать традиционными бюрократическими методами, он строится на творчестве («политической самодеятельности») ценностно ангажированных субъектов. То есть, попросту говоря, людей, имеющих некие идеалы. Любые попытки построить «вертикаль власти» в подобной среде приводят к тому, что среда гибнет, а остается только иерархия, призванная ее контролировать. Лишенная среды, она повисает в воздухе.

Так что, думаю, на уровне идеологии власть поддерживает гражданское общество. А вот на организационном уровне просто не понимает, что с ним делать.

А если рассматривать бюрократическую структуру как самоценную субстанцию, не следует ли из этого вывод, что любая гражданская активность воспринимается ей как опасность?

– Совершенно справедливо. В этом то и проблема. Подобная система будет подавлять или как минимум, относится настороженно к любой гражданской активности, в том числе и лоялистской, то есть направленной на сохранение самой системы. Подавление лоялистской активности автоматически ведет к проигрышу. Ибо система считает враждебными как оппозиционные, так и лоялистские силы. Однако, поскольку оппозиция теоретически или практически способна причинить системе боль, с оппозицией считаются. Поскольку лоялизм основан на непричинении вреда системе, система получает возможность для подавления именно лоялистской активности. Парадокс — власть давит провластные, но не подконтрольные силы, при этом заигрывая с оппозицией. Так взращивается дракон. Ибо, если оппозиция — единственная несистемная сила, единственная точка для гражданской активности, все несистемные силы переходят на ее сторону.

И когда можно будет, как вы считаете, ожидать того, что «терпение» бюрократической машины закончится и начнется подавление лоялистских выступлений Гражданского общества?

– Полагаю, как только лоялистские выступления (пока незначительные) приобретут хоть какую-нибудь силу, т. е. станут не тусовочными, как сейчас, а более-менее массовыми. Пока режим пугается даже 100% подконтрольных «Наших».

Почему вы делаете такой вывод?

– Потому что режим опасается что, созданные им же самим силы, выйдут из-под контроля, если достигнут определенного уровня массовости и развития оргструктуры. Поскольку «Наши» — организация уличная и массовая, с ней нельзя работать, как с «Единой Россией», которая предназначена в основном, для участия в выборах под популярным брендом. Достаточно отнять этот бренд, и организация перестанет существовать. Но уличная организация сильна своим активом, который не перестанет существовать, даже если ее запретить. Вот и приходят кислые мысли — а что, если 50 000 студентов, марширующих по Москве, станут плохо слушаться. Десяток высших чиновников «Единой России» не представляют проблемы для власти. А вот организация, способная рекрутировать несколько десятков тысяч человек, представляет, даже в том случае, если эти люди рекрутируются в поддержку власти.

А вы верите в то, что из бутафорских «Наших» может получиться реальная сила?

– Да, конечно. Если организация обретет свою идеологию, она, конечно, может стать самостоятельной политической силой. На самом деле, от «Наших» — один шаг до партии. Другое дело, что их сознательно держат в состоянии «гусеницы», не давая стать «бабочкой». Банальная политическая логика требует, чтобы массовая молодежная организация зарегистрировалась в качестве партии, попробовала свои силы хотя бы на региональных выборах. Но тишина… У них слишком узкая специализация. Уровень молодежной организации при «Единой России» они явно переросли, до уровня партии — не доросли. Вернее, им не позволяют дорасти. Приняли бы участие в нескольких избирательных кампания — всю бутафорию бы как рукой сняло.

Могут ли они превратиться в «Идущих вместе»?

– Превращение в «Идущих вместе» — это следующий этап. Раз организации не дают политически состояться (но требуют эффективности), она рано или поздно станет действовать исключительно как пиар-структура. Сжигать чучела неугодных политиков, подавать в суд на неугодных писателей, в общем, устраивать скандалы в СМИ, «гнать волну». Так что у «Наших» есть два пути — либо вверх, на уровень политической партии, либо вниз, к «Идущим».

Очень скоро настанет август — месяц постоянных потрясений. Как вы думаете, ждут ли нас какие-то глобальные потрясения в сфере политики в этом роковом месяце?

– Судя по шебуршению на рынке СМИ, что-то готовится. Однако вряд ли это будут массовые акции протеста гражданского общества. Общество пока не готово выступить против власти. Больше того, оно готово поддержать власть. Поэтому, скорее всего, может быть инспирирован кризис, не связанный с массовой протестной активностью людей. Кризис поддержат оппозиционные СМИ и маргинальные оппозиционные группировки. Быть может, и «определенные силы» извне. Скорее всего, для давления на власть попытаются в очередной раз использовать Кавказ и/или национальные республики по всей территории России. Т. е. сценарий скорее бишкекско/андижанский, с опорой на этнические и религиозные меньшинства.

Как вы полагаете, недавний шквал публикаций и «утечек» относительно того, что в России наблюдается рост национализма, а также намеки на то, что поезд Грозный-Москва взорвали некие националисты, не является ли признаком того, что против тех, кто высказывает националистические идеи, в первую очередь, русские, готовится операция «устрашения»?

– Вполне возможно. Это укладывается в концепцию борьбы с лоялизмом. Прежде чем самоуничтожится, власть должна сама нанести удар по поддерживающим ее силам (или хотя бы тем, которые могут ее потенциально поддержать). Поэтому я допускаю, что «определенные силы» могут устроить провокацию, которая закончится зачисткой лоялистских сил. После чего последует «Бишкек» национальных республик и примкнувших этнических и религиозных меньшинств. В настоящее время под «Бишкек» подписывают даже лояльно настроенных к России финно-угров. Не говоря уже о внезапной активизации протестантов. А ведь, и те, и другие — вовсе не самые влиятельные и агрессивные среди наших меньшинств. Так что, если власть будет вести себя неразумно, подобный сценарий возможен.

Павел, простите, я знаю, что вы хорошо знакомы со многими журналистами, политтехнологами, пиарщиками, а также политиками, в этой связи у меня вопрос, нет ли у вас ощущения, что в последнее время в интеллектуальном московском обществе создается отношение нетерпимости к власти, похожее на зомбирование, но очень сильно отличающееся от этого термина тем, что осуществляется добровольно?

– Нет, это не совсем так. Это не нетерпимость, это куда хуже. Дело в том, что сама по себе нетерпимость безосновательна. Это когда человек себя накручивает, например, утверждает, что власть «кровава», или что в Кремле сидят «сатрапы». Подобная самонакрутка возможна, конечно, но для очень небольшого числа людей специфической, что скрывать, психологической конструкции.

Опасность кроется не в нетерпимости к власти. Нетерпимость маргинальна, нетерпимость лечится. Опасность — в ощущении, что все действия власти алогичны и бессмысленны. Дело в том, что обвинения власти в «гебизме» не затрагивают конкретного человека. Ну, «гебисты», и что? А вот осознание, что «они» просто «злобные дураки», которые делают «монетизацию льгот» для собственного «садистского удовольствия», включает механизмы защиты гораздо более высокого порядка. Кто бы стал свергать Януковича и Кучму по простому обвинению в «олигархизме» или воровстве? Нет, никто. Вся компания против донецких строилась на мифе, что к власти придут бессмысленно глупые и ничтожные люди, и станут «куражиться». Вот против чего выступила украинская оппозиция. «Донецкий бандит» — лишь образ, воплощение глупого иррационализма.

Общество восстает, когда считает власть злобной иррациональной сволочью. Ну, представьте, вам говорят — «эта собачка — сенбернар». Вы говорите: «Ну и что?». И как бы громко не кричала оппозиция, что в Кремле засели «сенбернары», ее никто не услышит. А вот если вам тихо на ухо сказать: «Видите во-о-он ту собачку? Так вот, она бешенная». Возможно, вы тут же залезете на дерево. Или возьмете в руки дубину.

Так что дело не в нетерпимости, а в иррациональности действий власти.

Но, чтобы вы начали бояться собачки, вам кто-то должен же шепнуть «собачка бешеная»? Это, во-первых, а во-вторых, скажите, алогичность действий власти — она мнимая, то есть созданная искусственно, или она таковая потому, что власть не объясняет того, что она делает и зачем?

– Собачка должна вести себя неадекватно. Например, кусать всех прохожих подряд. Тоже вызывает подозрения, знаете ли. Алогичность действий власти не мнимая. Очень часто в последние полтора года власть предпринимает действия, которые не может адекватно объяснить обществу. Взять ту же монетизацию льгот или отмену выборности губернаторов. Не все действия власти иррациональны. Но, главное, как правило, она неспособна объяснить свои действия, даже если под ними есть рациональная подоплека. Т. е. если соотношение рациональности-иррациональности власти 50: 50, то на уровне способности объяснить свои действия соотношение 75: 25, а как бы и не 90: 10.

И что бы вы порекомендовали в качестве рецепта излечения?

– Рецепты, к сожалению, всеохватны. Например, перейти к демократии. Если же говорить о малых делах, то хорошо бы иметь правительственную программу лет на пять, объясняющую, куда движется страна, и что собирается делать власть на каждом этапе. Например, какие экономически показатели должны быть достигнуты к 2010 году. Что власть намерена делать с сырьевым перекосом российской экономики. Как намерена развивать демократические институты. К чему должно привести в масштабах страны объединение регионов и т. п.

Павел, а вот если мне, простому человеку, живущему где-нибудь на крайнем Севере предложить вашу рецептуру, я же ничего из нее не пойму. Какое мне дело до того, каких показателей достигнет Россия в 2010 году, если я могу этой зимой банально замерзнуть у себя в квартире?

– А вы попробуйте переизбрать вашего губернатора, из-за которого нет тепла. Не получится, выборы отменены. А если выборы отменены, а тепла в квартире нет, то вы сами собой, без всякой пропаганды, придете к выводу, что тепла нет, потому что власть иррациональна. Все отняла, да еще и куражится.

Нет, Павел, я же у вас просил рецептуру, для лечения, а не яда для смерти, так что давайте, если не трудно, все-таки к рецептуре вернемся?

– Хорошо.

Необходимо, чтобы власть в регионах формировалась на коалиционной основе, а главой региона становился лидер партии, набравшей наибольшее число голосов на выборах и/или сформировавшей коалицию большинства в парламенте. Эта мера не требует изменения нынешнего законодательства о выборах.

Необходимо перестроить местное самоуправление. Пока что оно находится в тотальной зависимости от властей (если не считать мэров крупных городов). Причем речь идет не о городах-миллионниках, а об уровне муниципальных районов — подлинное самоуправление возможно только на этом уровне. Уровня «земств» у нас нет совсем. А ведь половина проблем начинается именно на этом уровне.

Необходимо создать систему борьбы против коррупции. Возможно, на первом этапе нужна отдельная антикоррупционная вертикаль власти.

Необходимо укрепить судебную ветвь власти. Возможно, часть судей следует избирать. Пока что найти заступничество у правоохранительной системы трудно, в первую очередь из-за слабости судов, их подверженности административному давлению.

Короче, половина проблем связана с неподконтрольностью чиновников избирателям, а вторая половина — в их коррумпированности. Эти две проблемы и следует решать.

Беседовал Павел Данилин