Текст:Эрих Людендорф:Политическая позиция
Политическая позиция
- Автор:
- Эрих Людендорф
- Предмет:
- Вильгельм II
В 12 часов дня 9-го ноября имперский канцлер принц Макс самовольно объявил об отречении императора. Старое правительство отдало приказ войскам, равносильный запрету действовать оружием, и затем исчезло.
Император оказался перед совершившимся фактом, и по совету, который ему был дан в ставке, уехал в Голландию. Кронпринц последовал за ним, после того, как в Берлине отклонили его ходатайство продолжать службу на каких угодно условиях. Монархи германского союза также отреклись от своих престолов.
***
9-го ноября Германия, лишенная твердого управления и какой бы то ни было воли, и оставшаяся без своих монархов, развалилась, как карточный домик. Исчезло все, для чего мы жили, и за что истекали кровью в течение тяжелых четырех лет. У нас больше не было отечества, которым мы могли бы гордиться. Государственный и общественный порядок был уничтожен.
Всякий авторитет пропал. Хаос, большевизм и террор, эти звучащие не по-немецки слова и не немецкие по своему существу, совершали свой въезд в германское отечество. Продолжительная и планомерная подпольная работа уже давно подготовила и создала на родине рабоче-солдатские советы. Для этого налицо оказались люди, которые, будучи на фронте, могли бы обеспечить германскому народу другой исход войны, но до сих пор оставались в тылу, как «незаменимые» или как дезертиры.
Большинство запасных частей, в которых уже давно пустили корни идеи переворота, перешли на сторону революционеров. Этапные части, в том числе войска на территории оккупированных на западе и востоке областей, в которых переворот также был хорошо подготовлен, забыли дисциплину и порядок, и, сломя голову, грабя по дороге, устремились домой. Войска из Румынии и с фронта по Дунаю отступили в Венгрию, но здесь позволили себя задержать.
На западном боевом фронте с соизволения свыше торопились создать солдатские советы и боялись, что они не будут достаточно скоро образованы.
Новая власть и ее буржуазные попутчики отказались от всякого сопротивления и, не имея на то законного права, подписали капитуляцию и предали Германию на милость беспощадного врага.
Западная армия еще в порядке отошла за границу и отступила за Рейн, но затем, вследствие поспешной демобилизации и непосредственного соприкосновения с революционными толпами родины, также поддалась разложению.
Люди, которые безукоризненно вели себя на фронте, в нервном развале этих дней пожертвовали армией и отечеством, и думали лишь о самих себе.
Это относится также и к офицерам, которые отбросили в сторону свой профессиональный долг и забыли свое историческое назначение. Мы переживали такие сцены, которые после 1806 года ни один пруссак не считал возможным. Тем выше надо ценить преданность тех офицеров, унтер-офицеров и солдат, которые и при новых условиях в прежнем духе предложили себя в распоряжение отечества. Везде происходило хищение военного добра и полностью уничтожалась способность отечества к обороне.
Исчезла гордая германская армия, которая выполнила невиданные в истории дела и в течение четырех лет противостояла превосходному противнику, охраняя границы родины. Победоносный флот был выдан противнику. Новые германские правители, не сражавшиеся сами до сего времени на фронте, торопились помиловать дезертиров и прочих военных преступников, в том числе частью и самих себя и своих ближних друзей.
Власти и солдатские советы усердно и решительно работали, чтобы уничтожить все следы военной жизни. В этом выражалась благодарность новой родины германским солдатам, из которых миллионы проливали за нее кровь и отдавали свою жизнь. То разрушение вооруженных сил Германии, которое произвели сами немцы, являлось столь трагичным преступлением, какого еще никогда не видел мир. Над Германией пронесся опустошающий поток, но это наводнение не являлось проявлением элементарных сил природы, а являлось последствием слабости германского правительства в лице имперского канцлера и падения германского народа, оставшегося без руководства.
Люди, которые в течение десятков лет смущали германский народ, давая ему бессовестные обещания, и в течение всего этого времени вели систематическую травлю и подрывали авторитет в государстве и в армии, вскоре оказались вынужденными отказаться от пропагандируемых ими до сих пор начал. Теперь надо было создать новый авторитет и новую армию, чтобы противопоставить внутри государства силу против силы, в чем прежде никогда не встречалось надобности. В это сумрачное время неожиданно образовался просвет, отечество было спасено, но не созданными революцией войсками, а добровольческими формированиями, сохранившими дух и дисциплину 1914 года; человечество оказалось еще недостаточно созревшим для мнимых благ революции. То, что представлялось завоеванием революции, могло быть достигнуто и легальным путем, и при этом не потребовалось бы самоуничтожения. Это была безумная, преступная шутка, которую сыграли над германским народом в самый тяжелый для него момент. За этот невероятный проступок ему пришлось расплачиваться своей жизнью и своими идеалами. Мир созерцал с удивлением эти события и не мог понять; слишком невероятным являлся развал гордой и могущественной Германской Империи, наводившей ужас на своих врагов. Антанта еще опасалась нашей силы, которая в действительности была уже уничтожена, и продолжала делать все возможное, чтобы использовать благоприятный момент, поддерживая посредством пропаганды процесс нашего внутреннего разложения, и вынуждала нас заключить мир илотов.
Германия глубоко опустилась, и по собственной вине. Она больше не является великой державой и не представляет самостоятельного государства.
Ее достояние и ее существование находятся в опасности. Германия вышла из мировой войны ослабленная во всех отношениях; ее окарнали и лишили областей и части населения, принадлежавших ей в течение многих поколений. Она потеряла все колонии.
Германский торговый флот исчез с океанского простора, ее экономические силы подорваны, а что осталось, то поставлено в зависимость от усмотрения победителя. Жизнь 70 миллионов немцев стоит на колеблющейся почве.
Контрибуции, возложенные на нас, непосильны.
Вина, которая ложится на революцию, не ограничивается этим миром.
Она наложила на германский народ тяжелое ярмо, и сделала жизнь под этим рабским игом совершенно невыносимой. Народу грозит полное истребление.
Революция поощряет неохоту к работе и искореняет сознание, что работа важнее заработка. Она препятствует деятельности творческих сил и вычеркивает всякое проявление личности. На место личности является господство массы и посредственности. Импульс, необходимый для восстановления государственной и экономической жизни, поставлен под вопросом, если не сгинул на долгое время. Родина настолько обессилена миром, что не может сохранить существующее население.
В Германии проливается братская кровь. Германское достояние уничтожено. Государственные деньги растрачены и употреблены на эгоистические цели; финансы Империи, отдельных государств и общин расшатываются с каждым днем. Народ, с пониженным нравственным чувством, разгуливает, пользуясь свободой революции; низменные инстинкты получили полный простор и не считаются ни с чем. Везде господствует беспорядок, страх перед работой, обман и погоня за чрезмерной наживой.
Рядом с миллионами могил павших за отечество и на глазах многих калек, на которых покоится наш взор, во многих местах ведется отвратительная, разгульная жизнь. Германия представляет отталкивающее и недостойное зрелище, которое вызывает неописуемую грусть в сердце каждого истинного немца, и возбуждает презрение у врагов и нейтральных стран.
Появляются немцы, которые на глазах врагов возводят на Германию ложное обвинение в бесчинных поступках, чтобы понравиться врагам, и снискать их милость. А германцы, которые верно служили своему отечеству, выдаются правительством противнику, чтобы увеличить его триумф. Это было кульминационным пунктом нашего самоунижения, которое вызвало стыд и отвращение у германского народа. Революция превратила немцев в париев среди других народов, внешний союз с коими потерял всякую ценность, в илотов на службе у иноземцев и иностранного капитала, в людей, которые сами перестали себя уважать.
«Через двадцать лет германский народ проклянет те партии, которые хвалятся теперь, что они сделали революцию». Эта огромного значения истина была высказана одним социал-демократом своим товарищам на втором конгрессе советов в апреле 1919 г. в Берлине.
***
Мир явился заключительным аккордом судьбы германского народа в настоящем. Перед нами лежит мрачное будущее, и его лишь освещают подвиги героев «Скапа Фло!».
Все фигляры и обманщики рассеялись; массовый гипноз начинает исчезать. Перед нами пустота, самообман, болтовня, надежды на других, вера в призраки и храбрость на словах просто утешение для будущего; эти приемы не годятся нам в настоящем, как никогда не помогали и в прошлом.
Нужно совсем иное.
Каждому немцу предъявляется требование бесстрашно мыслить, мужественно действовать, самоотверженно подчиняться национальной дисциплине и забыть о собственном я. Только таким путем возможно восстановить народное достоинство, что является необходимой предпосылкой для возрождения Германии. Это первая заповедь.
Любовь к земле и к ремеслу, любовь к работе, неустанная творческая деятельность, железное прилежание и свободная инициатива в экономической жизни, учитывающая, однако, нужды людей, с которыми приходится совместно работать. Дружная деятельность бедных и богатых, рук и голов, построенная на взаимном доверии и олицетворенная в понятии трудового долга, и свобода для великого честного труда лежат в основе всех немецких добродетелей и являются необходимым условием для нового возрождения.
Это наша вторая заповедь.
Германец должен вновь стать сознающим свой долг, искренним, правдивым и отважным; должна установиться строгая нравственность. Это третья заповедь. Слова Фихте, что требование быть немцем, равносильно требованию иметь характер, должны опять стать истиной. Только таким путем мы сможем вновь начать себя уважать, а только самоуважением мы можем принудить и других уважать нас.
Немцы и каждый отдельный немец могут обрести самих себя только в национальном единении и национальном воспитании, в немецкой работе, в упорном труде, в сохранении человеческого достоинства, при ясном понимании жестокой действительности и полного лишений безутешного будущего. Такая работа поможет нам вновь заслужить себе отечество и преисполнит нас вновь старым духом самоотверженной любви к нему, духом, который откроет нам возможность жить для наших идеальных ценностей, для германской культуры, для процветания и безопасности родины и для ее нового укрепления. И если судьба потребует, то мы должны идти на смерть, как шли герои этой гигантской борьбы.
Огромны были достижения германского народа в течение четырех лет войны; они являются явным свидетельством находящихся внутри нас сил, которые теперь потрясены революцией. Народ, свершивший такие подвиги, имеет право на жизнь. Лишь бы только у него хватило силы сбросить кандалы, в которые он сам себя заковал. Лишь бы только он нашел руководителей, которые бы, как полководцы на войне, с сильной волей и твердой решимостью охотно шли навстречу ответственности и оросили бы свежим и укрепляющим нектаром народную жизнь. Лишь бы нашлись люди, которые бы со своими преданными последователями сумели объединить лучшую часть народа для творческой деятельности и сплотить национальную силу.
После пережитого глубокого падения, вспомним героев, павших за величие Германии, которых теперь столь недостает отечеству, чтобы научиться вновь быть немцами, и гордиться тем, что мы немцы!
Дай Бог.