Человек домашний
Был уже я в Греции, Дании и Швеции, обошёл давно весь Сахалин
Вместе с телевизором, вместе с телевизором, вместе с телевизором своим.
Юрий Клименко, 1985
Человек домашний (лат. Domestica homo) — индивидуум, никогда не имевший загранпаспорт и не покидавший пределы своей страны, реже — области, или города.
ПредставителиПравить
Наиболее распространённый случай — среднестатистический пенсионер, бóльшая часть жизни которого прошла в эпоху железного занавеса; именно среди них встречаются люди всё ещё «обитающие» во временах, канувших в лету, полагая, что открытие или закрытие рубежей нашей страны интересует только иностранных туристов, планирующих посетить Россию.
Сторонники подобных взглядов не всегда имеют преклонный возраст и глубокие седины, есть категория лиц младшего и среднего возраста, представители которой считают, что поход в близстоящий загородный лес заменит «ненужные» поездки в Африку, Азию и Океанию, а Пентекост — это блюдо из ресторанного меню.
СомневающиесяПравить
Кто хочет действовать, тот ищет возможности, кто не хочет — ищет причины. | |
— Сократ, древнегреческий философ из Афин (470-399 до н.э.) |
Многих людей одолевают фобии: таковые, с одной стороны не прочь увидеть мир своими глазами, а с другой… страшно: «Как я поеду, не зная языков? У меня там — ни знакомых ни родственников», — подобные псевдопричины служат оправданием собственной пассивности.
Есть еще одна категория domestica homo, — они откладывают поездку за океан на будущее по причине занятости, постоянной нехватки свободного времени: работа, дети подрастают, — их поднимать нужно. Однако в «назначенный час» приходят новые заботы: родились внуки. Легко догадаться, что следом появятся правнуки или другие причины (например, хронические болезни). Таким образом, «откладывание» длится бесконечно.
Цитата из книгиПравить
Ночью мне приснился сон: «Семь тараканов сидели в своём “жилище”, под отклеившейся полосой обоев. Один из них решил выйти на свет божий, возомнив себя путешественником. Сколько тараканов осталось дома?» Это была загадка, которую подсознание предлагало решить. | |
— Виктор Пинчук, «Двести дней в Латинской Америке», стр. 27 |