Чего же ты хочешь?

Чего же ты хочешь?

сатирической роман

Автор:

Всеволод Анисимович Кочетов

Дата публикации:

сентябрь-ноябрь 1969

«Чего же ты хочешь?» — последний и, возможно, самый яркий роман Всеволода Кочетова, до того выступавшего в качестве ортодоксального соцреалиста. Воспринятый вначале как сатирический пасквиль на все антисоветские тенденции в СССР, позже он стал читаться как роман-предупреждение, полный подтекста и приёмов, характерных для литературы постмодернизма. Яркий пример того, как книга становится шире замысла автора и воспринимается со временем совершенно иначе.

Роман был опубликован в журнале «Октябрь»(Кочетов был главным редактором этого журнала) в 1969 году (№ 9 — 11) и вызвал истерику среди интеллигенции, многие представители которой узнали себя в персонажах романа. Роман обнажал двойную мораль социалистической городской интеллигенции, показывал разрыв между произносимыми словами и потаёнными мечтами. Героиня романа, женившись на итальянце, переезжает в Италию: «Первые дни, первые недели Лера жила как во сне. На неё, скромную московскую студенточку, пусть даже положившую уже в карман диплом историка, но все равно по-прежнему молоденькую, воспитанную в строгом трудовом духе семьи, во всем своем сверкающем вооружении обрушилась заграница. Все было не так, как в Москве, все было по-другому. Магазины переполнены всем, чего только ты способен захотеть. В них было даже такое, чего ты не хочешь, что тебе совершенно не нужно, а все равно ты его купишь, не удержишься не купить: уж больно оно ярко, привлекательно, само просится в руки. В магазинах тихо, спокойно, никакой толкучки, продавцы и продавщицы вежливы, улыбаются, благодарят за то, что ты зашла к ним, посмотрела на их товары.»

В 1969 году 20 представителей «интеллигенции» (в частности, академики Роальд Сагдеев, Лев Арцимович и Аркадий Мигдал подписали письмо с протестом против публикации «мракобесного романа» («Чего же ты хочешь?»). За Кочетова вступился Михаил Шолохов в своём письме 11 ноября 1969 года к Брежневу: «Мне кажется, что не надо ударять по Кочетову. Он попытался сделать важное и нужное дело, приёмом памфлета разоблачая проникновение в наше общество идеологических диверсантов».

Отдельным изданием был выпущен только в Белоруссии. Объективное содержание романа не устраивало не только прозападные слои общества, но и официальную пропаганду.

В ХХI веке произведение стало восприниматься иначе: и по причине содержащихся в нём предвидений, и по причине своей оригинальности на фоне советской литературы при живости на фоне литературы постсоветской. Характерно название статьи Е.Попова «Всеволод Кочетов как предтеча концептуализма», предваряющей публикацию с комментариями главы из романа.

Идеи романа

«Русский человек должен жить в России, а если Россия его не устраивает, он не русский человек.»

«- А дальше?
— А дальше — чего уж тебе дальше-то! Что осталось, на книжке лежит, проценты приносит. Три процента в год. Сто тысяч положишь — три тысчонки сами собой приплывут. По двести пятьдесят целковых в месяц, как с неба. Можешь уже и не суетиться».;

Изображение эмигрантского и итальянского общества

Что касается меня, то я и вообще на треть русская. Меня зовут Мария. Мария Антониони.

Вечером появляется отслуживший в конторе Бенито, оживленный, суетящийся. Рассказывает о том, как его за что-то похвалил шеф, о том, как их фирма перехитрила другую фирму. Совсем как в старых романах Драйзера или Золя. Того, что её муж состоит в партии итальянских коммунистов, Лера не ощущала. Ей до крайности странным казались его старания на пользу капиталистической фирме.

Да, у нас так. Был Муссолини — все были фашистами. Пал его режим — все стали демократами.

В её родительском доме любили застолье, любили угостить, любили гостей, и гости у них не переводились. — Это глупо,- даже по такому поводу высказался Бенито,- тратить деньги подобным образом. Они не совершают оборота. Это пропащие деньги. Поэтому-то в вашей стране постоянные нехватки. Слишком любите гостей, обожаете их угощать.

Стыдно и то, что восьмидесятилетняя старуха, взявшаяся за цыганщину, делает это лишь потому, что давным-давно утратила чувство человеческого достоинства и живёт по единственному оставшемуся ей принципу «чего-с изволите».

— Кто сегодня критикует Советский Союз, тот не коммунист! — выкрикнул худенький маленький человек, размахивая вилкой. — Сборщик двигателей,- через переводчика пояснил Булатову хозяин дома. — Ему уже немало лет. Он сидел у Муссолини в тюрьме. — Россия — это родина коммунизма! — продолжал худенький сборщик.- Это наша мать. Свинья тот, кто способен лягнуть свою мать копытом.

— Досадно, знаете, то, — сказала Лера, — что для меня в вашей Италии не нашлось работы по специальности. Я историк, окончила университет в Москве. Но нас, советских историков, здесь признавать не хотят. Вы, говорят, слишком по-своему представляете историю. Без Ленина, без Октябрьской революции вы ни шагу. Нам такие историки и такая история не нужны.

Никакие врачи не могли ничего поделать. Постепенно прошло само. Жизнь мало-помалу влилась в привычное русло. Особых огорчений она не приносила, но не было и особых радостей. То ребёнок здоров, то ребёнок болен. То они живут в Турине, то выезжают на море. То у них не хватает денег, то вдруг деньги появляются.

Что вас заставило водить с ним компанию и даже взять вот и напиться со старым, чужим вам представителем чужого, чуждого мира?

И регистрация-то брака, как считал Феликс, в условиях социалистического общества — простая формальность; желающие могут её соблюдать, а кто не желает, может обойтись и без неё. «Развод получишь, — писал он Лере, — когда пройдешь все семь кругов ада. Нет, не думай, твоего полурусского сыночка я у тебя требовать не стану, возьми его себе на память обо мне, об Италии.» Лера взяла спички и сожгла листки письма вместе с конвертом. От того, что в доме не стало этих гадостных слов, сделалось легче.

Критические высказывания о советской действительности

— Ух, баня была! Одного бюрократа с таким песком чистили — как жив остался, удивляюсь! — Уж не тебя ли? — с тревогой спросила Раиса Алексеевна.

Просто сейчас время такое: как человек пожилой, так его непременно в каких-нибудь грехах обвиняют. Время неосмотрительное.

Сам в плену ложных идей и представлений, а потому постоянно буксует на холостом ходу. Не столько пять рабочих дней у него в голове, сколько два выходных. Едва до пятницы дотягивает.

— Историк, — ответила она. — Именно по образованию. Вы правильно спросили. А по специальности, как говорят обычно, никто. Специальности не получила, потому что ещё не работала. Так сложилось. Сергей Антропович затеял разговор об истории, о том, как неустойчива эта наука, как её перекраивают все, кому не лень и кто имеет на то власть.

— У детей это быстро. За месяц научатся, за месяц и разучатся.

Жанночка, как принято было называть эту старую грязнулю, из дому почти никуда и никогда не выходила — только разве в соседние лавочки за продуктами, но все и всегда знала.

Видение и предвидение

…приход западной «демократии», которой завлекают вас, молодых русских, западные пропагандисты, — это отнюдь не полные витрины ширпотреба, а прежде всего истребление ваших народов, уничтожение вашего государства, уничтожение России.

Мало ли что с чего начинается, синьоры! Чем кончается — вот вопрос! Бывает, хорошо начнется, а кончится очень скверно.

В сорок первом году, как оказалось, немцы плохо знали русских, их коммунистическую систему. Сейчас против них объединились лучшие силы этого мира. Весь опыт прошлого изучается, слагается воедино, и то, что было невозможным четверть века назад, должно, обязано быть осуществлено ныне, в не слишком отдаленные годы.

Последствия публикации

Роман был воспринят в первую очередь как сталинистский, но сегодня эта оценка представляется однобокой. Про Сталина там и нет ничего, а вот про ярлык «сталиниста» есть.

С.Н.Семанов: «Брежнев и его группа с помощью Андропова раскидали остатки сталинистов легко и быстро. Уже в 1973-м Воронов ушел на пенсию, Шелепина задвинули в 1967-м на жалкий пост Председателя ВЦСПС. В 1976-м Полянский отправляется послом в Японию, его выводят даже из ЦК. Мазуров в 1978-м — на пенсии. Машеров 4 октября 1980 года погиб у себя в республике в автомобильной катастрофе. Такие случаи всегда порождают множество слухов, но достоверных фактов мы тут не знаем. Есть лишь следующее, бесспорное: в начале 70-х только в Белоруссии выпустили просталинский роман В. Кочетова „Чего же ты хочешь?“ (В Москве воздержались от этого.) И ещё: Машеров разрешал публицисту В. Бегуну издавать в Минске антисионистские книги, даже покровительствовал ему — с далекого, правда, расстояния. Никто из его коллег по Политбюро такого себе не позволял, а в Москве те книги осуждали. Наконец: на похороны Машерова в Минск поехал только М. Зимянин, не входивший даже в Политбюро (Машеров был кандидатом). Так хозяева Москвы показали, что „первый“ Белоруссии их любимцем не был.»

С 70-х годов и до Интернета текст романа был недоступен даже читателям библиотек. Тем не менее пародии на него публиковались: так, в 1988 появилась в печати пародия С.С.Смирнова (1915 - 1976) "Чего же ты хохочешь?" ("Вопросы литературы", 1988, №3).

Современные высказывания о романе

В 2000-х годах произведение обрело вторую жизнь и стало восприниматься как экспериментальное по форме и провидческое по содержанию.

М.Золотоносов напоминает: «роман Кочетова Чего же ты хочешь? выстроил очереди за журналом Октябрь в 1969 году, потому что это был очень необычный роман. Сегодняшний литературный процесс это, по сравнению с тем, что было в 1950-70-е годы, вообще какой-то детский лепет, пустота, бессмысленная игра.»

Он трактует роман как разоблачение писателем врагов советского строя: «Собственно, у него враги были все, и это показал роман Чего же ты хочешь?. Он работал или воевал на три фронта. Во-первых, это либералы — Новый мир, сначала Симонов, потом Твардовский. По традиции Новый мир все равно был либеральным и оказался у него под прицелом. Во-вторых, неопочвенники и националисты, Союз писателей РСФСР во главе с Леонидом Соболевым, главным русским националистом в Союзе писателей. Есть записи выступлений Леонида Соболева, где среди тех, кого нужно бить, Твардовский и Кочетов стоят на равных позициях. Кроме того, третий фронт для Кочетова — это ЦК КПСС, который заигрывает как с почвенниками, так и с либералами. И эта идеология в романе Чего же ты хочешь? реализована. Потому что там, помимо тех, кто любит Мандельштама и Цветаеву, под прозрачными псевдонимами выведены Солоухин, Глазунов и, конечно, зарубежные силы. И там две фигуры; об одной уже много написано, это Витторио Страда, а другая — это внучка Леонида Андреева Ольга Карлайл-Андреева, которая многими чертами напоминает Порцию Браун, одну из главных идеологических террористок в той группе, которую заслали в СССР с Запада для разложения социализма изнутри.»

«И вся эта программа демонтажа всех запретов у него там описана. Он предупреждал об этом. И именно по этой схеме КГБ (как я считаю, управлявший процессом так называемой перестройки, то есть перехода от одного экономического режима к другому) и действовал. Поэтому сейчас роман Чего же ты хочешь? читается, как некое пособие или реализованный проект, с обратным знаком использованный. Это не просто роман, это роман-предсказание. Когда нужно будет это все разломать, вот набор инструментов, которые там тщательно перечислены.»

В 2018 опубликован новый анонимный материал «Писатель Всеволод Кочетов: после Сталина общество начало разлагаться» , размещено также , в котором собран большой материал, объясняющий агрессивное восприятие романа и партийной номенклатурой, и так называемой интеллигенцией: «В романе автор, изобразив самого себя под именем писателя Булатова, резко выступил против «разложения советского общества западной псевдокультурой и пропагандой». Особенно яростно ополчилась на новую книгу так называемая «новая московская интеллигенция». Принялись строчить кляузы на автора, и даже коллективные письма в ЦК КПСС с требованием запретить переиздание.» Отличился и Твардовский, возможно скрытый троцкист («Отчётливый призыв к смелым и решительным действиям по выявлению и искоренению «отдельных», то есть людей из интеллигенции, которые смеют чего-то там размышлять, мечтать о демократии и пр. <…> Это уже никакая не литература, даже не плохая, — это общедоступная примитивно-беллетристическая форма пропаганды подлейших настроений и «идей» с ведома и одобрения»). Не назвавший себя автор справедливо указывает: "Поразительно, но если на ковре-самолёте мгновенно перенестись из 60-х годов в 90-е, то нетрудно заметить, что именно Кочетов, чуть ли не единственный в те времена, предвидел и своим романом предупреждал, чем обернётся для страны заигрывание с либералами с их пустословием насчёт «общечеловеческих ценностей»."

«Гениальная книга, читается на одном дыхании. Все оговорки, вроде „книга, конечно, плохо написана, но насколько сильно предвидение автора!“ — это просто ослабление текста книги. Книга „провидческая“ ровно в той мере, в которой было возможно исследовать РЕАЛЬНЫЕ предпосылки разрушения СССР. Автор просто тонко уловил тенденции, никакого „провидения“ нет, а есть НОРМАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СИТУАЦИИ. Кстати, написана она не идеально. Но „очень бойко“, как говорили раньше. Нормально написано — особенно если сравнивать даже не с „современной литературой“, которая и не современна и не литература, а с вполне нормальной, и даже признанной мировой классикой. Хотя бы с тем же Хейли или Драйзером. Тут Кочетов явно выигрывает. Написана книга с очень большой спешкой (что является явным стилистическим минусом) и страстью (которую невозможно подделать) — это чувствуется. В общем, сильно жалею, что не прочла книгу раньше! Спасибо!»

Юрий Павлович Белов, депутат ГД от КПРФ, о романе (июль 2019, статья опубликована в "Правде")

"«Но это же публицистика», — скажет нам взыскательный читатель и будет прав. Публицистичен роман Всеволода Кочетова. Публицистичен образ Булатова, в котором нетрудно узнать самого автора романа. Но именно его публицистичность делает его чрезвычайно актуальным и захватывающе интересным.

Подчеркнём: речь идёт не просто о публицистике, а о публицистике политической. Она без каких-либо намёков, без того, что читается между строк, а открыто и прямо звучит в устах Василия Булатова о главном в романе — о марксистско-ленинском учении, об исторической роли рабочего класса, о диктатуре пролетариата. Нет никакой случайности в том, что именно Клауберг — этот отъявленный фашист, олицетворяющий самую страшную форму буржуазной диктатуры, не желая того, читает на фронтоне одного из зданий, что находится рядом с библиотекой имени Ленина, слова пролетарского вождя: «Только диктатура пролетариата в состоянии освободить человечество от гнёта капитала». Они для Клауберга — как выстрел в упор.

Всеволод Кочетов привёл эту ленинскую революционную формулу именно потому, что знал об оппортунистическом отступлении от неё на XXII съезде КПСС.

Мы пожинаем плоды этого отступления — живём в обществе реставрированного капитализма. Теория конвергенции, теория информационного общества и вот теперь наспех сколоченная теория цифрового социального развития — все они поочерёдно противопоставлялись марксистско-ленинской теории, объявлялись альтернативой ей и в итоге все поочерёдно уходили в небытие. Буржуазия не выдвинула из своей среды никого, сравнимого по масштабности мышления с Марксом и Лениным.

Идея диктатуры пролетариата смертельна для диктатуры капитала, и потому он спешит объявить её как отжившую свой век. Так было и так будет, пока она, эта идея, не овладеет большинством масс, потребуются долгие годы и десятилетия для её пропаганды компартией, очищенной от оппортунизма, от всех его разновидностей.

Роман Всеволода Кочетова и об этом — главном вопросе современности. "

Видео

Как сбылось пророчество Всеволода Кочетова. А. Фурсов. Ю. Козлов (День ТВ)//https://www.youtube.com/watch?v=XcgFYiPpm84

• Октябрь 1969 (№ 9, 10, 11, 12) // DjVu Отсканированные страницы + слой распознанного текста
• lib.ru

• domestic-lynx.lj.ru
• domestic-lynx.lj.ru
• domestic-lynx.lj.ru
• perunica.ru
• http://gazeta-pravda.ru/issue/77-30864-19-22-iyulya-2019-goda/tragediya-i-podvig-vsevoloda-kochetova/

http://www.cprfspb.ru/18222.html