Роберт Лей

Роберт Лей

Роберт Лей (нем. Robert Ley; * 15 февраля 1890, Нидербрейденбах — † 25 октября 1945, Нюрнберг) — один из крупнейших деятелей нацистской Германии, рейхсляйтер, обергруппенфюрер СА, руководитель главного организационного управления НСДАП, руководитель Германского трудового фронта. Доктор философии.

Биография

Ранние годы

Родился в 1890 году и стал седьмым из восьми детей в семье западно-немецкого фермера. После окончания школы, с 1910 г. учился в университетах Йены (5 семестров) и Бонне (2 семестра), а затем в университете Мюнстера.

С 1914 г. — доброволец, служил в артиллерийской части на Западном фронте до 1916 года, затем, выучился на пилота и начал летать на самолетах-разведчиках. 29 июля 1917 года был сбит, получил серьёзные ранения, тяжёлое сотрясение головного мозга и попал во французский плен. Помимо начавшегося заикания, вероятно, именно с этого времени пристрастился к алкоголю и наркотикам для купирования боли.

После окончания войны Лей вернулся в университет и закончил обучение, получив степень доктора в 1920 г. за диссертацию по искусственному каучуку и начал работать в химической компании «Байер» (IG Farben) в Леверкузене.

Партийный деятель

Французская оккупация долины Рейна, где он проживал, зажгла его националистические чувства, и в начале 1924 г. Лей вступил в НСДАП, где вскоре стал ведущим местным активистом, а 14 июня 1925 года стал гауляйтером Южного Рейна.

На конференции партийных руководителей Северной Германии 22 ноября 1926 года, созванной Грегором Штрассером, Лей вместе с Готфридом Федером был единственным, кто безоговорочно выступил в поддержку Гитлера, против Штрассера, объявив собрание неправомочным. Поддержка Лея была очень важна для Гитлера, так как Лей был к тому времени широко известным деятелем НСДАП. Впоследствии за это Гитлер неизменно поддерживал Лея, несмотря на достаточно серьезные обвинения со стороны соратников.

Из-за своего известного пристрастия к алкоголю, а впоследствии нападок евреев-банкиров, в 1928 году Лей потерял работу, и в этом же году был назначен на полную ставку в НСДАП в Гау Кёльн-Аахен, стал членом прусского ландтага. За эти годы, несмотря на заикание, Лей превратился в известного оратора и агитатора.

30 апреля 1931 года Лей был снят с поста гаулейтера и переведён в мюнхенское имперское руководство НСДАП. С 21 октября 1931 имперский инспектор по вопросам организации (нем. Reichsorganisationsleiter), фактически, один из двух заместителей Штрассера, вторым был Пауль Шульц.

Роберт Лей. 1933

После отставки Грегора Штрассера 8 декабря 1932 года, Гитлер назначает Лея Имперским организационным руководителем (нем. Reichsorganisationsleiter; ROL) НСДАП. Однако, Лей не достиг полноты власти своего предшественника, 21 апреля 1933 года Гитлер назначает Рудольфа Гесса своим заместителем, чтобы тот «решал все вопросы партийной линии» от его имени.

В сентябре 1933 года Лей становится членом «Генсовета экономики» (нем. Generalrat der Wirtschaft).

В 1934 году Лей предпринимает попытку объединения гау (партийные округа) Верхняя Бавария и Швабия: гауляйтером объединённого гау Верхняя Бавария — Швабия должен был бы стать гауляйтер Верхней Баварии Адольф Вагнер, а его заместителем — гауляйтер Швабии Карл Валь. Но при поддержке Гитлера Валю удалось сохранить самостоятельность.

С 1934 года Лей организует строительство, а затем обеспечивает функционирование орденсбургов.

Во главе DAF

Вскоре после прихода Гитлера к власти Лей возглавил прусский Государственный совет и попытался полностью подчинить его себе. На его пути встал Герман Геринг, который не желал иметь соперников в Пруссии. 2 мая 1933 года, с одобрения Гитлера, Лей возглавил «Комитет действия по защите немецкого труда». По его распоряжению были заняты помещения всех профсоюзов и арестованы их лидеры. 10 мая 1933 года все профсоюзные организации Германии были подчинены Лею, который стал бесспорным диктатором на посту руководителя Германского трудового фронта; (DAF). Первоначально в существовавших профсоюзных институтах просто назначили новое руководство из NSBO и NS-HAGO, и организовали все профсоюзы в пять больших подгрупп. Тем самым, прежнее профсоюзное объединение стало одной подгруппой со всеми своими подчиненными подразделениями, такими как пресс-служба и газеты, объединения офисных служащих образовали вторую подгруппу, розничные торговцы — третью, ремесленники — четвертую, предприниматели — пятую.

В ноябре 1933 года Лей от лица DAF создаёт для удовлетворения потребностей немецкого рабочего класса «Силу через радость» (нем. Kraft Durch Freude, KdF).

Ключевые посты в DAF получили помощники Лея: Клаус Зельцнер (функционер NSBO, затем глава «Kraft durch Freude»), Рудольф Шмеер (в 1932 — начальник штаба Лея, с 1933 по 1938 — директор по персоналу DAF) и Отто Марренбах (адъютант Лея, затем управделами DAF) — опытные и жесткие функционеры, не упускавшие ни малейшей возможности для расширения компетенций DAF — с их помощью Лей смог создать искренне бесконфликтную и дружную народную общность. Главными компонентами его кредо были:

• развитие государства всеобщего благосостояния,
• улучшение возможностей социального роста для каждого человека, а также
• достижение социального согласия путем укрепления единства народа.

«Рабочие, — говорил он, — ваши учреждения священны и неприкосновенны для нас, национал-социалистов. Я сам сын бедных крестьян и знаю, что такое нищета. Я клянусь вам, что мы не только сохраним всё, что вы имеете, мы расширим права рабочего человека с тем, чтобы он смог войти в новое национал-социалистическое государство как равноправный и уважаемый член нации». В 1935 Лей заявил, что нацистская Германия стала первым в Европе государством, где отсутствует классовая борьба.

В августе 1936 г. Лей подписывает договор с коллегой Чианетти о сотрудничестве с фашистскими профсоюзами Италии, обмене опытом и туризме.

В 1937 г. в Мюнхене выходит книга Лея «Мы все помогаем фюреру» (нем. Wir alle helfen dem Fuehrer).

Макс Аманн, Инга Лей и Роберт Лей.

Осенью 1940 г. в условиях эйфории победы на Западе, Лей по требованию Гитлера выступил с грандиозным и утопическим обещанием на послевоенное время — программой социальных благ для немецкого народа. Это был план социальных мероприятий, охватывавший все периоды жизни человека — от колыбели до могилы (в некотором роде нацистский «план Бевериджа»). Если бы он был осуществлён, то было бы создано общество социального подъёма и многообразных возможностей развития человека с системой почти полного социального страхования. В плане были и довоенные ориентиры DAF, как, например, профессиональная подготовка, строительство жилья с низкой квартирной платой, страхование по болезни, прогрессивная структура зарплаты и широкая система пенсионного обеспечения по старости. В этих предложениях просматривались многие удивительно прогрессивные идеи, которые после войны были действительно осуществлены.

«Через десять лет Германию нельзя будет узнать. Из пролетарского народа немецкий народ превратится тогда в нацию господ. Через десять лет немецкий рабочий будет выглядеть лучше, чем нынешний английский лорд».

Эти грезы удерживались в народе еще и на пятом году войны, когда почти всем стало ясно, что Германии не удастся выиграть войну. Несмотря на это Отто Марренбах, управляющий делами Лея, заявил в своей речи 23 февраля 1944 года, что, «когда оружие наших солдат принесет победное окончание этой войны, тогда перед нами окажутся и плоды этой производственной общности».

Но всё пошло другим путем, военные поражения ослабили притягательную силу и динамику DAF, похоронив в то же время и некоторые ранние его достижения. К этому добавился и призыв в армию сотен тысяч молодых людей, которые в предвоенные годы придавали в качестве функционеров DAF значительную энергию этой организации. Последний удар по социальным грезам DAF нанес сам Гитлер, приказавший Лею в конце 1942 г., в предвидении близкого поражения под Сталинградом, отложить свои социальные планы в сторону и никогда больше не обсуждать их публично, поскольку они лишь отвлекают народ от тотальной войны.

В 1942 г. Лей был назначен «имперским жилищным комиссаром». Он теперь непосредственно отвечал и за создание замены квартирам, разрушенным авиацией союзников.

Что же касается самого Лея, то его подлинные - даже на тот момент , успехи на посту рейхскомиссара по жилищным вопроса, дают представление о том, как в случае победы Германии реально осуществились бы бы идеи DAF.

Арест, трибунал и смерть

«д-р Эрнст Дистельмейер»

После распада Третьего рейха в начале 1945 года, Лей был среди государственных деятелей, которые остались верными Гитлеру. В последний раз они виделись 20 апреля 1945 года, в день рождения Гитлера, в бункере в центре Берлина. На следующий день Лей уехал в южную Баварию, в надежде, что Гитлер там устроит свой ​​последний бой. Когда Гитлер отказался покинуть Берлин, и от этой идеи отказались, Лей скрылся. 16 мая он был взят в плен американскими десантниками 101-ой воздушно-десантной дивизии в доме сапожника в деревне Schleching. Там он представился как «д-р Эрнст Дистельмейер», но был опознан Францем Ксавьером Шварцем, казначеем нацистской партии и давним врагом Лея.

20 октября 1945 года Лею было предъявлено обвинение Международного военного трибунала в Нюрнберге.

Лей был обвинён при графе 1 (заговора для ведения агрессивной войны в нарушение международного права или международных договоров), графе 3 (военные преступления, в том числе среди прочего "жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением) и графе 4 (преступления против человечности — убийства, истребление, порабощение гражданского населения; преследования на основе расовых, религиозных или политических оснований).

Будучи человеком эмоциональным и весьма неуравновешенным, он возмутился. «Как мне подготовиться к защите?» — спросил он тюремного психолога Гилберта. «Разве могу я рассчитывать защититься против всех этих преступлений, о которых я ничего не знал? Расставьте нас вдоль стены и расстреляйте — вы победители. Но почему я должен предстать перед трибуналом как с-с-с … Я даже не могу получить слово!». 24 октября Лей был найден задушенным в своей камере. Он сделал петлю из кусков полотенца и привязал её к канализационной трубе.

Личная жизнь

К 1938 году Лей владел роскошным имением под Кельном, виллами в других городах, парком автомобилей, личным железнодорожным вагоном и большой коллекцией произведений искусства. Он всё более и более посвящал своё время на «распутство и пьянство, оба из которых часто приводили к неловким ситуациям на публике».

Инга Лей (1916‒1942), бывшая актриса, жена Роберта Лея 29 декабря 1942 года покончила собой.

Существовали также многочисленные легенды о том, что первой женой Лея была сестра Рудольфа Гесса Маргарита.

Социалист-идеалист

Гитлер назвал однажды Лея своим самым большим идеалистом, и это был очень подходящий для него эпитет. Можно по праву утверждать, что из всего нацистского руководства Лей был самым прозорливым и фанатичным одновременно:

• «Я буду стараться внушить народу такой рабочий этос, который помог бы ему узреть в труде нечто прекрасное и возвышенное. Я буду стремиться к тому, чтобы наши заводы и фабрики стали храмами труда, я буду стремиться сделать рабочих самым уважаемым в Германии сословием».

• «Немцы бедны материальными ресурсами, мы никогда не были богаты, у нас никогда не было достаточно даже земли, но быть бедными — это не порок, зато мы молоды и полны энергии. В борьбе за существование Германии нам нечего бросить на чашу весов, кроме прилежания, силы и способности немцев. Поэтому в Германии не должно быть ни одного необученного рабочего. Если мы говорим об обязанностях людей, то для их наиболее полного исполнения им нужны и права. Первое и самое важное правило — это открытие пути для самых способных. До войны у нас в стране очень трудно было пробиться наверх, а сейчас ситуация радикально изменилась. Возможности для развития человека не должны зависеть от денег и происхождения. Бедный человек должен иметь такие же шансы, как и богатый. …От хорошо налаженного труда нельзя устать морально; человек, который овладевает своим ремеслом, не устает от него. Устает лишь тот, кто не может справиться со своей работой, у кого нет веры. Эта буржуазная „усталость“ должна исчезнуть из нашего народа».

• «В государственном народном хозяйстве, упорядоченном и управляемом в соответствии с достойными принципами, не может и не должно быть настоящей прибавочной стоимости, которую капиталисты получают за счет рабочих. Во всяком случае, национал-социализм преследует цель всеми средствами не допускать образования такой прибавочной стоимости в собственной среде немецких народных товарищей. Несколько по-иному, однако, выглядит дело, когда национал-социализм требует такой прибавочной стоимости от тех народов, которые в силу своей культурной отсталости оказались ниже германской нации по своему уровню развития, тем более что эта экономическая „прибавочная стоимость“ является вознаграждением за политическую защиту всего рейха».

• «Объединение трудящихся — единица, которой мы не будем касаться. Оно свято для нас. Объединение трудящихся должно оставаться объединяющим. Руководители объединения и рабочие должны сами организовывать дела в максимально возможной степени. Они должны разрешать дела и быть друг другу товарищами. Мы вручили людские судьбы в их собственные руки. Мы сказали: „Мы не хотим властвовать вашей судьбой. Никто не может сделать это для вас. Мы можем только научить вас, как овладеть ею. Мы можем дать вам оружие, необходимое вам для вашей борьбы. Но никто другой не сможет вести вашу борьбу за вас“ … Когда объединение работает хорошо и зарабатывает деньги — зарабатывает каждый, а когда объединение продвигается безуспешно — плохо становится не только одному человеку, а каждому. Такова судьба жизни сообщества. Она настолько проста, столь честна и ясна.».

• «Я всегда говорил, что рабочие и руководители являются частями целого, и мы не оставим вас ни на минуту, хотите ли вы этого от нас или нет, нравится ли вам это или нет. Если руководитель говорит: „Это нелепо, что я всегда должен принимать участие в собраниях рабочих, я не стану этого делать“, — мы ответим: „Вы должны это сделать! Маршируют десять тысяч рабочих. Лучшая немецкая кровь! Марш при своём руководителе — это должно быть честью для вас. Если вы не хотите этого делать, мы поставим вас в ряды, где человек будет наступать вам на пятки до тех пор, пока вы не промаршируете должным образом. Мы научим вас, поверьте мне. Мы не сдадимся“. Некоторые люди говорят, что это марксизм. Боже мой, это не имеет к марксизму никакого отношения».

• «Я также должен развеять миф о том, что национал-социалисту противно быть собственником. Люди говорят о материализме, о собственниках как о материалистах! Хорошо, мой друг, без материи я не смогу жить, и ты также не сможешь. Мы не владеем материальными вещами в нарушение норм права. Когда-то были пророки, проповедовавшие разделение между телом, душой и духом. Нельзя отделять эти три вещи. Если вы уберёте тело, то ничего не останется от души и духа. Если вы уберёте душу, то вы получите безжизненное, холодное существо, и если вы уберёте дух, вы останетесь ужасным идиотом. Эти три вещи принадлежат друг другу».

Мистический треугольник Лея

«Я спросил …, что означает треугольник, который рисовал Лей …, чтобы наглядно объяснить будущее социальное устройство Германии…

— Я знаю, что за треугольник они имеют в виду. Одна сторона его — „Трудовой фронт“. Здесь все вместе, нет классов, все помогают друг другу. Здесь каждый осознает свой долг, получает поддержку, совет, занятие для свободного времени. Каждый значит ровно столько, сколько любой другой. Здесь царит равенство.

Вторая сторона — сословие профессионалов. Здесь каждый сам по себе, каждый имеет разряд, призван трудиться на благо общества соответственно своим достижениям и качеству работы. Здесь все решает мастерство. Здесь каждый значит ровно столько, сколько он умеет.

Третья сторона означает партию, в одно из подразделений которой входит любой немец, если партия не сочтет его недостойным. Каждый партиец призван участвовать в руководстве нацией. Здесь все решает самоотдача и сила воли. Все партийцы считаются равными, но должны подчиняться строгой иерархии…

Треугольник имеет еще одно, мистическое значение: одна сторона символизирует волю, другая — то, что обычно называют „сердцем“, третья — разум».

«Постоянное соревнование между организациями, функции которых не просто частично совпадают, но тождественны, почти не оставляет шанса на успех оппозиции или саботажа».

Капитал против Лея

«Доктор Лей рассчитывал, что Германский трудовой фронт явится для него позицией, которая поможет ему стать первым человеком в государстве после Гитлера и превзойти Геринга. Однако здесь его ждало полное разочарование. Геринг всяческими способами дал ему почувствовать свое превосходство. Сам Лей своевременно понял, что он должен пойти навстречу предпринимателям. В статье, помещенной в "Фёлькишер Беобахтер", он обещал работодателям, что они снова станут хозяевами в своем доме, если только согласятся стать слугами народа в целом. Иными словами, национал-социалистские профсоюзы не будут чинить помех предпринимателям, если последние будут политически поддерживать правительство. Лей мечтал о том, что трудовой фронт станет равнозначущим великой сословной перестройке, к которой сведется вся политическая жизнь Германии.

Эти надежды оказались тщетными благодаря двум событиям. Профсоюзы утратили большую часть своего значения в связи с "законом о доверенных лицах труда", который имперское правительство издало 19 мая. Эти доверенные лица, которых рейхсканцлер назначает по предложению провинциальных правительств для крупных экономических районов, должны быть "честными маклерами", о которых говорил Гитлер. Закон этот отменял самовластие Лея, который вместе с Вагенером, имперским комиссаром народного хозяйства, назначенным национал-социалистской партией, рассадил повсюду своих так называемых окружных руководителей. С помощью этих руководителей национал-социалистская партия хотела сохранить за собой право вмешательства в конфликты между трудом и капиталом и намеревалась не допускать открытой борьбы. Теперь государство отнимало у них эти полномочия. Доверенные лица вплоть до "нового урегулирования социального законодательства" устанавливают вместо профсоюзов и союзов предпринимателей условия коллективных договоров, обязательность которых остается неприкосновенной.

Следует избегать, чтобы обе стороны в будущем противостояли друг другу как классовые противники; однако нынешние организации еще не созрели для этого идеального состояния. Это было свидетельством о неспособности Лея, который в середине июня на международной рабочей конференции своим грубым и бессмысленным выступлением вызвал всеобщее возмущение и насмешки. Все, что последовало за тем, является, собственно говоря, лишь прелюдией к его неизбежному падению.

Ведомственная бюрократия с помощью этого закона уничтожила в настоящее время значение профсоюзов. Поворот в экономической политике, происшедший в начале июля, разбил все надежды Лея на будущее. Был издан ряд распоряжений относительно того, что подготовительные работы по сословной перестройке Германии должны быть приостановлены. Больше того, под конец даже дискуссия о сословной перестройке была взята под подозрение как саботаж. С тех пор Германский трудовой фронт существует скорее для представительных целей. Он стал принудительной организацией, которая временно обеспечивает своим членам их место работы и за свои услуги получает довольно значительные доходы.»

Публикации

• Правда о Германии.
• Соглашение между Руководителем Германского трудового фронта и Имперским крестьянским фюрером. — 29 сентября 1935.

• Соглашение о едином сотрудничестве в экономической и социально-политической областях‎‎
• Durchbruch zur sozialen Ehre (1935)
• Deutschland ist schöner geworden (1936)
• Organisationsbuch der NSDAP (1936); на рус.: Организация Национал-социалистической рабочей партии. «GRAMATU DRAUGS» Рига, 2002 г. ISBN 3-549-10248-4
• Wir alle helfen dem Führer (1937)
• Soldaten der Arbeit (1938)
• Robert Ley, Internationaler Völkerbrei oder Vereinigte National-Staaten Europas? ^(англ.) (Berlin: Verlag der Deutschen Arbeitsfront, 1941).