Традиция

Русская народная мудрость

Род в жизни русского народа

"Поверья…в сущности своей, основаны на деле, на опытах и замечаниях; поэтому их неправильно называют суевериями; они верны и справедливы, составляют опытную мудрость народа, а потому знать их и сообразоваться с ними полезно. Эти поверья бесспорно должны быть все объяснимы из общих законов природы: но некоторые представляются до времени странными и тёмными".

  • В.И. Даль «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа».

Русские народные пословицыПравить

Русский человек «за словом в карман не лезет». Везде, в транспорте, в быту и на работе, мы говорим и сами слышим: «Всё что не делается, всё к лучшему»; «Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибёт»; «Готовь сани летом, а телегу зимой»; «Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сломать»; «Свинья грязь найдёт»; «Не было счастья, да несчастье помогло»; «Не в свои сани не садись»; «Семь раз отмерь, один раз отрежь»; «Где уж нам дуракам чай пить»; «На Миру и смерть красна»; «Двум смертям не бывать, а одной не миновать»; «От добра добра не ищут»; «Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела». «Терпение и труд всё перетрут»; «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь»; «Курочка по зёрнышку клюёт, тем и сыта бывает»; «Каждый сверчок знай свой шесток»; «Жизнь прожить - не поле перейти»; «Человек предполагает, а бог располагает»; «Нет худа без добра» и т. д. Всё это с усмешкой или в насмешку, часто с сарказмом, но, как правило, не в прямом смысле, а в переносном, по аналогии и ассоциации. Русская пословица хлёсткая, оптимально краткая до изящества, образная и эмоциональная, всегда точно бьющая в цель, ещё жива и не собирается уходить в небытие. И это в условиях жесточайшего прессинга со стороны глобальной массовой урбанизированной «культуры». Её живучесть, когда многие народные культуры приобрели даже не этнографический, а археологический интерес, обычно объясняется тем, что она буквально впиталась в плоть и кровь русских людей, их жизнь, их речь.

К настоящему времени составлена масса сборников русских пословиц. Сбору, изучению и толкованию русских народных пословиц посвятили себя многие любители русской словесности. Отдали ей свою дань и знаменитый педагог Константин Дмитриевич Ушинский (1824 - 1870), и известный фольклорист, историк и литературовед Александр Николаевич Афанасьев (1826–1871). Особое место для понимания русской народной культуры заняли работы Владимира Ивановича Даля (1801 – 1872). Большим знатоком русской пословицы был и наш известный историк Василий Осипович Ключевский (1815—1850), который в своих лекциях по русской истории [(5), XVII-ая лекция] связал формирование русской народной мудрости с психологией русского человека, сложившейся под воздействием характера среды его обитания: «Великороссия… со своими лесами, топями и болотами на каждом шагу представляла поселенцу тысячи мелких опасностей, непредвиденных затруднений и неприятностей, среди которых надобно было найтись, с которыми приходилось поминутно бороться. Это приучало великоросса зорко следить за природой, смотреть в оба, по его выражению, ходить, оглядываясь и ощупывая почву, не соваться в воду, не поискав броду, развивало в нём изворотливость в мелких затруднениях и опасностях, привычку к терпеливой борьбе с невзгодами и лишениями». «Притом по самому свойству края каждый угол его, каждая местность задавали поселенцу трудную хозяйственную загадку: где бы здесь ни основался поселенец, ему, прежде всего, нужно было изучить своё место, все его условия, чтобы высмотреть угодье, разработка которого могла бы быть наиболее прибыльна. Отсюда эта удивительная наблюдательность, какая открывается в народных великорусских приметах». Историк утверждает, что в приметах и в пословицах русского человека «и его метеорология, и его хозяйственный учебник, и его бытовая автобиография; в них отлился весь он со своим бытом и кругозором, со своим умом и сердцем; в них он и размышляет, и наблюдает, и радуется, и горюет, и сам же подсмеивается и над своими горестями, и над своими радостями».

Глубина памяти русского народаПравить

Народное мировоззрение неотрывно связано с глубиной памяти народов, проистекающее из времени его происхождения и развития. И здесь конкретно о русском народе мнения исследователей расходятся. По официально признанной точке зрения, основанной, главным образом, на русских летописях XI—XV веков, считается, что русский народ начал складываться с конца I тысячелетия н. э. из местных финно-угров и пришлых славян [Ключевский (5), лекция IV]. Поэтому он относительно молод и глубина его коллективной памяти определяется тридцатью — сорока поколениями. Отсюда делается вывод, что за период своего сложения русский народ не мог сам по себе составить целостного мировоззрения, привязанного к месту своего развития. А то, которое существует на данный момент, является мировоззрением инкорпорированным, прямым следствием приобщения русского народа к христианству (по Карамзину, Соловьеву и др.) Естественно, эта идея поддерживается Русской Православной церковью. Конечно, трудно отрицать её роль в формировании психологии русского народа. Она, действительно, велика. На протяжении ряда веков принадлежность к православию являлась важнейшим принципом самоидентификации русского человека, что способствовало народному единению в один из тяжелейших периодов существования, в момент татаро-монгольского ига. Но всё же в таком случае необходимо ответить, почему на протяжении всего «христианского» тысячелетия Русская Церковь прилагала столько усилий в борьбе с «пережитками» язычества [11].

 
Русская земля в начале энеолита

Ещё академик Алексей Иванович Соболевский (1856 — 1929) лингвист, палеограф, историк литературы обратил внимание на «скифские» (как он выразился) названия рек Русской равнины [13], до него огульно воспринимаемые как финно-угорские. Учитывая, что Волго-Окское междуречье, с примыкающими районами верхнего течения Дона, Волги и Сухоны, считается историко-культурным местом развития русского народа вообще, это существенное замечание. В результате произведённых в последнее время подсчётов установлено, что около 40 % названий рек этой территории имеют индоевропейское происхождение [8]. Это реки: Двина, Сухона, Кубена, Тиксна, Лизна, Шексна, Десна, Дон, Пра, Проня и многих другие. Их этимология прочитывается по словарю Даля, и большинство приведённых названий являются прилагательными в той сокращенной форме, которая имеет широкое распространение в русском языке. Так, мы говорим очаровательная девица, обширная страна, но… девица очаровательна, страна обширна. Отсюда Двина — дивная река, Сухона — сухонная (тоскливая, по Далю), Кубена — кубенная река (от слова куба, кубышка), Десна — десная река (правая, по Далю) и т. д. Происхождение названий этих рек многие авторы относят к финальной стадии мезолита [7], то есть к VI тысячелетию д.н. э. Что же касается большинства, так называемых, финно-угорских названий, то они составляют около 50 % [8]. Время их происхождения исследователями определяется первой половиной первого тысячелетия н. э. [7]. Предполагается, что в этих названиях, как правило, индоевропейский корень и финно-угорское окончание [7]. Можно предполагать, что большинство их, подобно названию одной из деревень Подмосковья Терехунь, слишком простонародны, а поэтому достаточно далеки от ставшего привычным в последние триста-четыреста лет славянского звучания. Примерами могут служить так же названия рек Вазуза и Яуза, которые, согласно русскому историку и археологу Ивану Егоровичу Забелину (1820 — 1909) [4], имеют корень уз, ус — длинный и узкий. Детальнее с происхождением названий рек Русского Севера см. работу С. Ухова [13].

Археолог академик Борис Александрович Рыбаков [(10), глава II], исследуя элементы язычества ритуального характера, выраженные в предметах русского народного быта, пришёл к выводу, что они являются общими для огромной территории между Псковом Архангельском и Тамбовом. К этим предметам необходимо отнести: свадебное убранство невесты, подзоры, покрывала, полотенца, прялки, многие сосуды, детали внешнего интерьера — наличники и коньки крыши и многое другое. На них в виде вышивки, резьбы и красочной росписи, присутствуют мотивы (сватичные, меандровые, ромбо-точечные узоры, тема небесных оленей, которые, на основании археологических материалов, прослеживаются через ряд промежуточных этапов к эпохе мезолита (VI—IX тысячелетия д.н.э). Это то время, замечает академик, «когда к кромке уходящего к северу тающего ледника, подальше от вязкой, размокшей почвы юга, уходили грузные мамонты и носороги, вслед за ними устремлялись и привыкшие охотиться на них люди». Но, если для Западной Европы исчезновение ледника означало освобождение лишь сравнительно небольшой полосы (Северная Англия, Нидерланды, Дания, Скандинавия), то на Русской равнине новые земли открывались на 2 000 км к северу от верхнего течения Дона до Ледовитого океана. События того времени нашли своё отражение и в сюжетах русских сказок, где обычно фигурирует лес, густой, дремучий, тёмный, непроходимый и нить-дорожка сквозь него. За необъятными лесами море и острова. Впереди героя ждут хрустальные или стеклянные горы и дворцы, расцвеченные самоцветами (ледяные массивы).

Согласно современному исследователю русской народной культуры Светлане Васильевне Жарниковой [3], это время соответствует Бутовской археологической культуре (IX—VI тысячелетия до н. э.), являющейся по Кольцову и Жилину фоновой для мезолита Волго-Окского междуречья. В свою очередь, Бутовская культура без видимых перерывов предшествует Верхневолжской культуре и Льяловской культуре (VI—IV тысячелетия д.н. э.) [14]. А они, в свою очередь, непосредственно переходят в Фатьяновскую культуру (энеолит — бронзовый век, IV—II тысячелетия д.н. э.), центр которой располагался также в Волго-Окском междуречье. По современным представлениям Фатьяновская культура входила в состав большой культурно-исторической общности — культур боевых топоров и шнуровой керамики, предков славян, балтов и германцев [1]. Таким образом, возможно, наших далёких пращуров, живших в эпоху мезолита, и нас, живущих в эпоху освоения космоса, соединяет жизнь 240—300 поколений (восемь — десять тысячелетий). Такова вероятная глубина исторической памяти русского народа.

Таким образом, не отрицая участия в сложении русского народа славян и финно-угров, необходимо признать, что главную роль в этом процессе сыграло автохтонное индоевропейское население, от которого мы, современные русские люди, и получили столь богатое наследство, как русская народная мудрость. Это население по своим этнокультурным особенностям было близко пришлым славянам. Поэтому его «не заметили» ни их пишущие современники, ни последующие историки. Однако, Жарникова [3] резонно замечает: «Вглядитесь внимательно в карту севера Восточной Европы, в названия рек, озёр, населённых пунктов. Все эти названия сохраняются только в том случае, если остаются люди, которые помнят их. В противном случае приходит новое население и называет всё по-новому». Только с указанных позиций можно объяснить видимую грань между «живым великорусским языком», сохранявшим свою исконную индоевропейскую основу и русским литературным языком, большей частью тщательно отцеженным от этой основы.

Согласно ряду деревенских преданий, русские раньше называли себя разами, по имени своего первопредка Раза. По этим преданиям, заботясь о своём народе, Раз (Род по Рыбакову божество, известное только восточным славянам), проявлял особую любовь и заботу о слабых, прежде всего, о детях и роженицах. Поэтому, в отличие от жестоких, мстительных и кровожадных богов многих других стран и народов, например, Одина древних германцев, Зарина древних венедов, Тина древних этрусков, Зевса древних греков, Юпитера древних римлян, он бесконечно добр. Его божественность проявлялась в особой высокой Мудрости, что вызывало к нему бескрайнее уважение всех живущих на Русской Земле, даже тех, у кого «нечистая совесть», и которые поэтому стараются избегать встречи с Разом. Воплощая собой всю русскую Природу в целом, он — сама Правда. От его имени, по этим преданиям, пошло слово Разум, то есть ум Раза. После падения тысячелетней церковной цензуры и семидесятилетней партийной цензуры появилось много литературы, в которой упоминается древнейшее имя верховного русского бога — Раза. Например, «Россия во времени» А. Н. и В. Н. Сторожевых [11]. Что в написанном «новодел», а что седая древность, сказать сложно. Но как говорится в русском народе — «на пустом месте и трава не растёт». Приведённое поверье вряд ли простая выдумка. Достаточно вспомнить, что персы, а с их подачи большинство народов Ближнего Востока, до сих пор именуют нас народом раш (ruš). Для западноевропейцев мы — рашен. А вот по-простонародному наша страна называется Расея, то есть рождённая Разом. Во всяком случае Рыбаков видимо прав, приводя слова дореволюционного историка Гальковского Н. М., что «Вопрос о почитании Рода и рожаниц принадлежит к самым темным и запутанным» [10].

Содержание русской народной мудростиПравить

 
Збручский идол как символ русского мировосприятия. Пояснения см. (10)

Из такой глубокой древности русский народ принёс своё видение окружающего мира и происходящих в нём перемен. Это видение можно сформулировать пространной фразой составленной из широко известных пословиц:

так как,

  • «Ничто не проходит бесследно, всегда что-то остаётся» (будем называть данное суждение первым правилом русской народной мудрости);
  • «Всё идёт своим чередом, каждой вещи свое место, каждому овощу своё время» (второе правило);
  • «Всё, что имеет начало, имеет и конец; сколько веревочки не виться, кончику быть» (третье правило);
  • «Всё возвращается на круги свои; сколько и как прибудет, столько и так убудет, свято место пусто не бывает, и на каждую силу найдётся ещё большая сила» (четвёртое правило).

В данной фразе в явном и не явном виде присутствует ряд обобщённых образов — категорий. Функционально они объединяются в две логически связанных между собой троицы: место — пра — след и черед — начало — конец. Чисто русское, народное их толкование можно прочесть у Даля. Но так как русское мировоззрение имеет, прежде всего, этическую направленность, рассмотрим ещё одну троицу категорий непосредственно преломляющих в человеческом сознании первые две: судьба — совесть — нрав.

  • СУДЬБА, по-русски, есть последовательность событий, череда, в которой заложены: участь, жребий, доля, рок, часть, счастье, предопределенье, неминучее в быту земном, пути провидения;
  • СОВЕСТЬ, есть мерило, естественное ограничение бытия, которое определяет:

нравственное сознание, нравственное чутьё или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине.

  • НРАВ — воля, любовь, милосердие, страсти и прочие;
  • УМ — разум, рассудок, память и прочее;

Ум и нрав слитно образуют дух.

  • ДУХ — душа, в высшем своем значении.

У животных нет разлада. У них нрав и ум, воля и рассудок, слиты нераздельно в одно, в побудки (инстинкт). Человек должен достигать такого же единства, но высшим путём: убеждением, обузданием страстей и умничанья, сознанием долга. Отсюда понятие НРАВСТВЕННЫЙ, в противопоставлении телесному, плотскому — духовный, душевный. Нравственный быт человека важнее быта вещественного. Относящийся к одной половине духовного быта, противопоставляется умственному, но составляющий общее с ним духовное начало. К умственному относится истина и ложь. К нравственному — добро и зло.

Отсюда же понятие

  • ДОЛГ — всё должное, что должно исполнить, обязанность. Общий долг человека вмещает долг его к Богу, долг гражданина и долг семьянина (бремя). Исполнением этих обязанностей он в долгу, они составляют долг его, как взятые у кого взаймы деньги или вещи, или всё то, чем обязан он по обещанью или какому условию.

Из вышеприведённого видно, что русское понятие нравственность не совпадает с западно-европейским понятием мораль. Французское moralite есть закон, определяющий поведение человека. Этот закон исходит от самого человека и, как правило, освящён какой-либо верховной властью, королём, богом, обществом и спущен всем остальным людям для исполнения, в условиях глубочайшего убеждения европейца, что он лично никому ничего не должен. Русский же человека носит своего бога у себя внутри, именно ему он всегда должен, и этот бог его суть жизни. Поэтому, по-русски, нравственность и долг являются неотъемлемой частью души человека. Другой разговор, как конкретный человек слушает этот внутренний, природный зов.

Итак, позволительно утверждать, что высокая жизнестойкость русской народной мудрости обеспечивается, прежде всего, её древностью, которая, в свою очередь, предоставляя неограниченную по широте эмпирическую базу данных, обеспечивает русской народной мудрости максимальное приближение к истине. Но эта база находится не в застывшем состоянии, а в постоянном переподтверждении в ходе жизни каждого из нескольких сотен поколений русских людей. Русская народная мудрость в силу той же древности обладает всесторонней литературной проработкой, в результате чего её формулировки приобрели характерную остроту и завершённость. В отличие от других мировоззренческих систем, имеющих, как правило, элитарный характер, русская народная мудрость является коллективным продуктом всего народа, где каждому человеку дозволительно добавить с его точки зрения необходимое, установленное и отбросить ненужное, неправильное.

Естественнонаучное значение русской народной мудростиПравить

Проникновение русской народной мудрости в суть происходящего в окружающем нас мире не ограничивается только этикой, но и анализом последовательностей событий, составляющих базу организация природных систем. Самоорганизация Природы — удивительное свойство материи, к пониманию которого настойчиво продвигается современная наука ещё с появления работ У. Эшби в 1948 году. Изучение её механизма имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, так как самоорганизация — это именно тот универсальный механизм, который лежит в основе эволюции всех природных систем: химических, биологических, экономических и социальных. Очевидно, тот же механизм может быть положен и при создании современных технических устройств. См. событие.

ЛитератураПравить

  • Даль В. И. Собрание сочинений. Эл. версия (Р) 2000—2001. IDDK.
  • Жарникова С. В. «Реки — хранилища памяти». М. «Вече» 2003.
  • Забелин И. Е. История города Москва 2007. М. «Фирма СТД».
  • Ключевский В. О. Лекции по русской истории. М. «Мысль». 1988.
  • Котоусов А. С. Теория информации. М, 2003.
  • Кузнецов А. В. «Дославянские топонимы Тотэмского края». 2007. Эл. версия http://www.booksite.ru/fulltext/1to/tma/alm/ana/3.htm.
  • Ларина Е. А., Пискарев В. А., Тимощук А. С. «К вопросу об арийских корнях славян». М., Эл. № 77-6567, публ.11970, 15.04. 2005.
  • Лебедев Н. В. Жизнь природных стихий. М. «Белые Альвы» 2000.
  • Рыбаков Б. А. «Язычество древних славян» М. М. София, Гелиос, 2001.
  • Сторожевы А. Н. и В. Н. Россия во времени. М. «Вече» 1997.
  • Соболевский А. И.. «Названия рек и озер Русского Севера», М. 1927.
  • Ухов С.. «История Вятки как часть этнической истории восточной Европы». 2006. Эл. версия http://julycat.narod.ru/histukhov.
  • Формозов А. А. Проблемы этнокультурной истории каменного века на территории европейской части СССР. М. Наука. 1977.
  • Р. Хартли. Передача информации, сб. ГИФМЛ. Теория информации, и ее приложения, 1957.
  • Уваров Н.В. Энциклопедия народной мудрости: пословицы, поговорки, афоризмы, крылатые выражения, сравнения, устойчивые словосочетания, встречающиеся в русском живом языке во второй половине XX - начале XXI веков. М.:Инфра-Инженерия. 2009 г. [1]

См. такжеПравить

Источник — https://traditio.wiki/w/index.php?title=Русская_народная_мудрость&oldid=625798