Текст:Вальтер Ойкен:Экономическая политика среднего пути

—

Экономическая политика среднего пути

Автор:: Вальтер Ойкен

1952

Дата перевода:: 1995

Язык перевода:: русский

[Ойкен В. Основные принципы экономической политики. М. «Прогресс», 1995. – 496 с. ISBN 5-01-0040045-X]

Шаблон: п·о·и

Форма: о·с

Люди века техники пережили невзгоды, порожденные политикой laissez-faire, точно так же, как они перенесли тяготы и опасности централизованного управления. Поэтому мысли и дела обращаются к вопросу, каким образом возможен компромисс между двумя крайностями, некая комбинация свободы и централизованного регулирования. Казалось бы, что от успеха подобных попыток напрямую зависит существование свободы и человеческой культуры. На этот пункт были направлены помыслы Ратенау, Кейнса и многих других. Для них характерно то, что они как бы на ощупь вступали на различные пути. В поисках среднего пути тщательно зондировалась почва.

I. Политика обеспечения полной занятостиПравить

1. В большинстве стран в настоящее время проводится политика обеспечения полной занятости. В ее основе лежит убеждение в том, что в современной экономике существует тенденция к осуществлению слишком небольших по своим размерам капиталовложений. Поэтому цель состоит в том, чтобы обеспечить полную занятость путем осуществления инвестиционной деятельности. Для этого реализуется политика дефицита государственного бюджета, низких процентных ставок, кредитной экспансии и т. д. Этим хотят воспрепятствовать тому, чтобы национальный доход снижался до уровня, на котором при неполной занятости инвестирование и накопление оказались бы равными. Напротив, масштабы инвестиционной деятельности должны быть такими, чтобы обеспечивалась полная занятость.

2. Правительства и даже формы государственного правления, при которых возникает и длительное время сохраняется массовая безработица, не имеют прочной основы. Газета Экономист выразила мнение масс, когда она в 1942 г. написала: «Если либеральная демократия плохо уживается с полной занятостью, то она должна исчезнуть». Воздействие могущественных исторических сил направлено на то, чтобы проблема обеспечения полной занятости рассматривалась в качестве основной политико-экономической проблемы.

На деле здравому смыслу противоречит то, что в условиях господства экономической ограниченности, от которой страдала и страдает большая часть человечества, неиспользованной остается много рабочей силы, а вместе с ней не используются также машины, запасы сырья и полуфабрикатов. Если в стране насчитываются миллионы безработных, любое правительство должно будет проводить политику обеспечения полной занятости. Ведь оно в нынешних исторических условиях находится под постоянным давлением. С этим нам приходится считаться как с непреложным фактом. Наша социальная совесть запрещает нам терпеть массовую безработицу. Государственные интересы требуют того же. Если миллионы людей незаслуженно становятся безработными, то это явный признак того, что экономический процесс регулируется недостаточно. Но эту посылку нельзя ставить с ног на голову: наличие полной занятости вовсе не говорит о решении в достаточной степени вопроса экономического порядка.

3. Очень часто в истории человечества претворялся в жизнь как раз этот последний случай. Одним из многочисленных примеров, как об этом уже говорилось раньше, была Германия 1946 г. Несмотря на то что все люди с утра до вечера были заняты, не удавалось в достаточной степени обеспечивать снабжение из-за плохо упорядоченного или недостаточно развитого разделения труда. В то время как руководители домашних хозяйств и предприятий боролись за существование последних, они были вынуждены действовать так, что при этом домашние хозяйства и предприятия рационально не вписывались в совокупный процесс. Один работал в саду, а не на фабрике, для того чтобы добыть продовольствие вместо малополезных денег. Другой вместо того, чтобы идти работать на фабрику, обменивал полученные в порядке распределения табачные изделия на продовольственные товары. Третий отправлялся в дальний путь, чтобы раздобыть несколько фунтов картофеля. Все они были заняты. Все они действовали правильно с точки зрения ведения индивидуального хозяйства. Но их продуктивный вклад в рамках совокупного процесса, регулирование которого осуществлялось неудовлетворительно, был крайне незначительным. То же самое относится и к предприятиям, которые ни цены, ни центральные органы не смогли рационально взаимоувязать. Этот пример показывает, что полная занятость может быть связана с бедственным экономическим положением, и в силу этого лишь одна полная занятость никак не может быть целью экономической политики.

Сторонники политики обеспечения полной занятости также мыслят пунктуально. Они односторонне выдвигают частичный вопрос. В итоге эконоическая политика отвлекается от своей объективно необходимой цели — достаточного обеспечения населения потребительскими товарами.

4. Если уже самое первое соображение дает повод для критики односторонней политики обеспечения полной занятости, то анализ позволяет увидеть, что такое понимание политико-экономической задачи существенно опаснее, чем это представляется на первый взгляд.

Во-первых, мы уже говорили о том, что широкомасштабный экономический процесс, базирующийся на разделении труда, нуждается в таком экономическом порядке, который обладает пригодной счетной машиной или же измерителем ограниченности. В противном случае регулирование оказывается недостаточным. Однако современная политика обеспечения полной занятости имеет тенденцию к тому, чтобы остановить этот работающий «нехваткомер». Если это происходит, то полной занятости можно относительно надежно и быстро достичь. Тогда при остановке работы измерителя ограниченности товаров ничто больше не помешает использовать рабочих на таких рабочих местах, на которых они будут производить меньше стоимостей, чем станут потреблять. К примеру, рабочие заняты на строительстве шоссейных и железных дорог, причем не было ни необходимости, ни возможности провести точный расчет того, включены ли эти виды деятельности в совокупный экономический процесс таким образом, чтобы они тесно переплетались со всей остальной рабочей силой и материальными средствами производства. Это помимо прочего достигается путем установления цен государством, введения валютного контроля, а также проведения политики дешевых денег и кредитной экспансии. Тем самым во многих странах действительно устранялся полностью или частично существовавший — правда, несовершенный — измеритель ограниченности товаров без какой-либо замены его другим механизмом. И хотя была достигнута полная занятость, регулирование совокупного экономического процесса оставалось недостаточным. Вследствие этого возникли «узкие места», перебои в снабжении средствами производства, которых можно было бы избежать, неравновесие на валютных рынках и многочисленных товарных рынках, снизился уровень жизни. На место такого недуга, как безработица, пришла другая болезнь, а именно недостаточное обеспечение товарами. В экономических порядках многих народов, равно как и в международном порядке, механизм регулирования часто давал сбои, начиная с индустриализации. Причины тому были весьма различны. Столь же разнообразными оказались и типы сбоев. Но в последнее время такой причиной была политика обеспечения полной занятости, подобная той, которая проводилась, например, в Англии и которая мешала работе механизма регулирования или полностью останавливала его.

Во-вторых, сторонники политики обеспечения полной занятости мыслят глобально и оперируют определенными обобщающими величинами. Они противопоставляют производство потребительских товаров в целом совокупному спросу на них. Отставание этого совокупного спроса препятствует проведению политики обеспечения полной занятости. Для этого следует увеличить совокупные инвестиции страны, которые сопоставляются с суммой накоплений в целом. В рамках глобального мышления, то есть в рамках мышления обобщающими понятиями, проявляется сильная временная тенденция. Однако и это глобальное мышление, которым сегодня руководствуется экономическая политика большинства государств, не соответствует экономической действительности. Мы знаем, что исключительно важно найти правильные пропорции экономических количественных величин. Речь идет о том, чтобы установить равновесие количественных величин по всем видам товаров. Например, капиталовложения следует регулировать с таким расчетом, чтобы инвестиционные планы всех видов были подобраны в правильных пропорциях между собой: в производстве стали, шерстяной ткани, искусственного шелка, автомобилей, судов и в тысячах других отраслей производства и к тому же с учетом определенного месторасположения и определенных предприятий. Сторонники политики обеспечения полной занятости рассматривают инвестиции, на сохранение или увеличение которых как раз и направлена их политика, односторонне и зачастую исключительно в их совокупном объеме. При этом не обращают внимания на значительные трудности, связанные с распределением инвестиций в правильных пропорциях между различными сферами, проблему просто не видят или едва замечают (хотя при остановке работы «нехваткомера» ее просто невозможно было бы решить). Капиталовложения осуществляются довольно волюнтаристски в строительстве дорог, в угольной промышленности или в иной отрасли на основе грубых оценок, и после этого поражаются, если неожиданно дает о себе знать диспропорциональность, обнаруживается отсутствие важных средств производства, переживает застой международная торговля, а снабжение потребительскими товарами ухудшается. «Защищенность» не достигается, скорее имеет место обратное. Достаточное регулирование совокупности процесса и благодаря этому «полная занятость» — вот то, что должно быть целью, но ни в коем случае не полная занятость при игнорировании проблемы регулирования или порядка.

В другом разделе книги нам придется еще говорить об истинных причинах недостаточной инвестиционной деятельности. Здесь следует ограничиться констатацией того, что в индустриализированной экономике не отсутствуют возможности инвестирования, а как раз экономическая политика существенно способствует тому, что инвестиционные возможности, которые вроде бы имелись сами по себе, не становятся инвестиционными шансами для предпринимателей. Политика обеспечения полной занятости на самом деле работает вопреки цели, поставленной самой ею. Если, например, осуществляется исключительно высокое прогрессивное налогообложение доходов в интересах ограничения процесса сбережения, то влияние этого прогрессивного налогообложения проявляется в том, что перестают осуществляться определенные частичные инвестиции, которые в противном случае имели бы место.

Самое скверное заключается в том, что политика обеспечения занятости своей кредитной экспансией разрушает ценовой механизм регулирования, либо удерживая цены, либо вынуждая их расти, что так или иначе лишает цены способности устанавливать правильные пропорции средств производства. От этого страдает обеспечение населения потребительскими товарами. Все эксперименты политики обеспечения полной занятости страдают одним недугом, а именно тем, что они не направлены на создание достаточного механизма регулирования, они препятствуют этому. По этой причине им не удается рационально согласовывать инвестиции между собой.

Именно поэтому, например, в Германии в период проведения политики обеспечения полной занятости все более необходимой становилась замена механизма цен, потерявшего способность функционировать, методами централизованного управления.

5. Итоги этого исторического опыта, следовательно, весьма серьезны. Вновь экономическая политика была поставлена перед дилеммой. Эта сложная дилемма, вероятно, является самой большой политико-экономической и политико-социальной проблемой нашего времени. С одной стороны, начинает оказываться давление в интересах проведения политики обеспечения полной занятости, как только безработица становится массовой. С другой — политика обеспечения полной занятости приводит к неравновесию на других рынках, которое исключительно опасно, и, кроме того, толкает экономическую политику на путь к установлению централизованного планирования. Так что же мы должны делать?

II. Политика частично централизованного управления экономическим процессомПравить

Вторая возможность нахождения компромисса между laissez-faire и централизованно управляемой экономикой именно в последнее время резко выходит на передний план. Считается, что регулировать такие основные отрасли тяжелой промышленности, как угольная, сталелитейная и электроэнергетическая, следует централизованно, в то время как дальнейшая переработка продуктов в так называемом свободном хозяйстве ведется самостоятельно планирующими предприятиями машиностроения, текстильной промышленности и т. д. Именно на этом пути встречаются многочисленные случаи огосударствления, скажем, угольной промышленности в Англии или во Франции.

Однако и компромисс этого типа недооценивает ту задачу, которая тесно связана с регулированием экономического процесса. Если кто-то покупает себе костюм, то он косвенно предъявляет спрос не только относительно пряжи, шерсти или цвета, но также и угля. И если в какой-либо стране спрос на костюмы растет, то тем самым на предприятия швейной и текстильной промышленности следует направлять больше угля, а потребители требуют, чтобы больше перерабатывалось и изготавливалось текстильного сырья. Если же при этом центральные органы устанавливают контингенты на уголь в соответствии с собственными планами или распределяют валюту, предназначенную для импорта текстильного сырья, между предприятиями, руководствуясь собственными решениями, то оказывается, что желаниям потребителей противодействует планирование центральных административных органов. Возникает антагонизм регулирующих сил. Центральные планы и планы потребителей не действуют сообща, они сталкиваются между собой. Действительно, впечатление такое, как если бы два дирижера с двумя капеллами выступали вместе в одном помещении до тех пор, пока одна из капелл не попадет под влияние другой.

Итак, остаются две возможности для руководства основными отраслями централизованно управляемой тяжелой промышленности. Либо распределение угля, стали или электроэнергии происходит так, как если бы это имело место при конкуренции. Устанавливаются цены, и формирующие спрос отрасли перерабатывающей промышленности получают сырье в соответствии с конкуренцией потребителей, которая разворачивается вокруг этого сырья. Отрасли перерабатывающей промышленности направляют основное сырье и материалы в различные сферы их применения, и централизованное планирование основных отраслей тяжелой промышленности уже не имеет самостоятельного значения. Либо центральные органы основных отраслей тяжелой промышленности, например угольной, распределяют уголь между предприятиями и домашними хозяйствами, руководствуясь собственными планами. В этом случае эти центральные органы управляют совокупным экономическим процессом. Отдельно взятая ткацкая фабрика или отдельно взятый машиностроительный завод в своих производственных программах полностью зависят от выделенных им контингентов угля и других видов сырья, а централизованное управление экономическим процессом становится доминирующим.

Настоящей комбинации свободы и планирования не получилось. И вновь доминирующим элементом экономического порядка становится централизованно управляемая экономика.

III. Политика сословного порядкаПравить

Поиск решения ведется и в другом направлении. Сможет ли экономическая политика избежать ошибок политики в той же степени, как и опасностей централизованного планирования, если экономический порядок возьмут в свои руки органы самоуправления или сословия? Может быть, в профессионально-сословном порядке встречалась идея, позволявшая избежать крайностей?

При рассмотрении принимаемых в расчет решений приходится сталкиваться с этой идеей в четырех различных пониманиях.

1. Не могут ли органы самоуправления или профессиональные сословия регулировать производство, руководствуясь своими собственными планами? В таком случае, скажем, профессионально-сословная отрасль «машиностроение» могла бы определить, какое количество машин надлежало бы выпустить отдельным предприятиям, какие виды станков следовало бы поставлять и по каким ценам.

Образование корпораций или органов самоуправления, к примеру в угольной или калийной промышленности в Германии с 1919 г., представляет собой как раз такое развитие. При этом крайне важной была мысль о том, что через такие органы самоуправления с присущими им чертами принуждения можно было бы успешно осуществлять регулирование отдельных отраслей промышленности с помощью заинтересованных и обладающих решающим влиянием участников. Задача регулирования, решить которую не удается в централизованно управляемой экономике, должна стать разрешимой благодаря распределению задач регулирования между структурами, разумеется, при участии в этом представителей рабочих.

Однако опыт Германии, Италии, а также других стран показал, что такие органы самоуправления превращались в прочные союзы монополистического характера, причем участие представителей рабочих в управлении не ослабляет монопольной политики. Сомнения, которые должны были высказываться в отношении монополии, сохраняют свою силу и в данном случае. Благодаря этой политике возникали властные группировки, которые могли весьма решительно претворять в жизнь частные интересы заинтересованных участников, поскольку они обладали принудительным характером, то есть обладали поддержкой публичного права. Чем многочисленнее были органы самоуправления, тем легче на основе их противостояния и сосуществования формировалась ситуация группового анархизма. Либо органы самоуправления превращались в исполнительные органы центральных плановых инстанций и, следовательно, в инструменты централизованно управляемой экономики. Но при этом не достигалось ослабление централизованного управления и не находилось никакого нового решения.

2. Вторая концепция профессионально-сословного порядка, которая отличается от первой, осознает эту опасность. Она ориентирует на то, чтобы предоставить профессиональным сословиям возможность только как упорядочивающей силе в смысле установления конкурентного порядка. Эта идея получила широкое распространение благодаря тому, что несостоятельность государства при установлении экономического порядка стала очевидной, и теперь ведутся поиски других носителей политики экономического порядка.

Но оказалось, что и профессиональные сословия не в состоянии выступать в роли силы, устанавливающей порядок. Ведь у отдельного профессионального сословия, например у сословия сельского хозяйства, нет интереса устанавливать экономический порядок, который противоречит или якобы противоречит непосредственным интересам объединившихся предприятий, иными словами, мешает реализовать конкурентный порядок, в то время как объединившиеся заинтересованные сельскохозяйственные партнеры хотят исключить конкуренцию по отдельным или многим видам сельскохозяйственных продуктов. Поэтому возникла бы опасность того, что вместо установления конкуренции стали бы проявлять склонность к образованию «монополий». Даже в качестве силы, устанавливающей порядок, профессиональные сословия могли бы проявлять эффективность своей деятельности только под контролем государства.

3. Совершенно иной представляется концепция профессионально-сословного порядка, если через нее должен решаться социальный вопрос современности. При этом думают прежде всего о том, чтобы перевести функционеров-рабочих в профессиональные сословные структуры, которые должны осуществлять регулирование экономического процесса, иными словами — в профессиональные сословия первого типа. Следовательно, надеются сгладить социальные противоречия за счет того, что регулирование процессов производства и переработки осуществлялось бы сообща в рамках профессиональных сословий. Но мы видели уже, что тем самым различные экономические группы приводятся в боевую готовность для противостояния между собой, а вовсе не стимулируется нахождение общих интересов.

Социальное обеспечение и социальная защищенность не создаются за счет того, что отдельно взятый рабочий «впрягается» в коллектив профессионального сословия. Скорее нужно, чтобы он обладал социальной защищенностью, на которую имеет право, в домашнем хозяйстве и на предприятии.

Если же профессиональные сословия будут создаваться с таким расчетом, чтобы работодатели и работополучатели объединялись сами по себе и одновременно этим союзам предоставлялись общественные привилегии, то социальная проблема скорее обострится, чем будет разрешена. Ведь тогда акцент будет делаться как раз на противоречиях, а установление заработной платы, которое, как мы знаем, протекает особенно трудно при существовании двусторонних монополий, все больше и больше станет переходить в руки государства. В таком случае возникает порядок, конституирующий враждебные властные группировки и одновременно порождающий тенденцию к втягиванию государства в эту борьбу за власть.

4. Наконец, идея профессионально-сословного порядка представлена еще в одном, четвертом понимании, которое, затрагивая все остальные, все же отличается от них. При этом центральное место занимает не столько идея регулировать экономику с помощью профессиональных сословий, или формировать силы, устанавливающие порядок, или приближать к решению социальный вопрос. Речь идет скорее о том, что развитие современного общества вызывает необходимость обращения к профессиональным сословиям.

Как известно, со времен Великой французской революции в значительной степени была реализована программа Руссо, согласно которой надлежало уничтожить автономно образованные сословия, органы самоуправления, местные органы власти и т. д., стоявшие между государством и отдельно взятым человеком. Современное общество постепенно превращалось в массу индивидов, которые удерживались только силой государства и его органов. В противоположность этому с полным правом требуют реального расчленения общества, создания такой структуры, которая строится снизу вверх, предоставляет человеку место в общественном порядке и выводит его из нынешнего кочевого состояния. Однако оказывается, что и в данном случае профессиональные сословия вряд ли будут в состоянии достичь этой цели. Внимательно посмотрим на город, который насчитывает 50 тысяч жителей и в котором находится несколько машиностроительных заводов, предприятий химической и бумажной промышленности. Недалеко от города находится угольная шахта. Часть городских жителей являются сельскими хозяевами и торговцами. В рамках профессионально-сословной структуры население было бы причислено к весьма разнородным профессиональным сословиям, например к сословиям машиностроения, производства бумаги, сельского хозяйства, угольной промышленности, торговли, профессий умственного труда и т. д. И хотя они были бы связаны между собой и с членами аналогичных профессиональных сословий в других городах, но сам город оказался как бы расколотым на части по профессионально-сословному признаку и настоящего структурирования общества не произошло бы. Гораздо проще можно было бы прийти к настоящему структурированию общества, если предоставить общинам, районам, округам и т. д. намного большие полномочия. Тем самым создание новой структуры станет осуществляться снизу вверх. Мы знаем, что такое построение общества весьма совместимо с конкурентным порядком.

5. Из дискуссии по профессионально-сословному порядку следует, что при оценке современных проблем экономического порядка весьма опасную роль играет определенное романтическое переосмысление средневековья. Междуусобная борьба сословий во многих случаях оказывалась забытой, и частично стала распространяться новая вера в предопределенную гармонию, в частности в предопределенную гармонию сословий. .

Однако необходимо ясно понимать, что у коллективов совести нет. Правда, правильнее было бы сказать, что они всегда обладают чистой совестью.

Именно в этом кроется исключительно важная проблема, которую не замечали или недооценивали сторонники сословного порядка.

Следует опасаться того, что самые большие разочарования обнаружатся как раз там, где прежде питали самые радужные надежды. Есть желание помочь индивиду, но корпорации могут создавать угрозу именно индивидуальному существованию человека. Есть желание включить человека, лишившегося привычных устоев, в порядок, но вместо этого его вырывают из естественной «ниши». Люди, принадлежавшие к таким самостоятельным сферам жизни, как семья, предприятие, община, делаются зависимыми от организаций, управляемых сверху. Как и при средневековой цеховой организации труда, здесь возникает, кроме того, также социальная проблема людей, оставшихся за пределами цеховой организации или исключенных из нее (Бёнхазен).

Если хозяйство будет управляться профессиональными сословиями, то это равнозначно переносу планирования от предприятий в руки верхушки профессиональных сословий, что сводится к ускорению процесса централизации и концентрации власти. Последствия подобных тенденций нам известны. И вера в то, что профессионально-сословному порядку суждена долгая жизнь, уже в силу этого лишена всяких оснований. Опасность того, что появление государственного централизованного управления будет вызвано как раз благодаря негативному влиянию такого порядка, не должна больше оставаться незамеченной.

Следовало бы ответить еще на один, последний довод в пользу того, что у нас именно в объединениях предпринимателей и союзах рабочих и служащих существуют профессионально-сословные организации, так что остается лишь продолжать однажды начатый путь. Из факта существования объединений предпринимателей, а также союзов рабочих и служащих нельзя выводить требования о создании профессионально-сословной организации экономики в целом. Имеются существенные различия.

Во-первых, это нечто совершенно иное, если только часть экономики организована по профессионально-сословным признакам, а в остальном реализован конкурентный порядок или же если повсеместно доминирует профессионально-сословный порядок.
Во-вторых, объединения рынков рабочей силы не в состоянии немедленно проводить монопольную политику, в том числе и на товарных рынках, с которыми имеют дело от дельные отрасли экономики, что при профессионально-сословной организации экономики было бы и возможно и вероятно.
В-третьих, большое различие состоит в том, являются ли объединения закрытыми или нет. При профессионально-сословной организации экономики идея закрытия рынков в любом случае напрашивается сама собой.

Если же, наконец, поднимается вопрос о том, нельзя ли возражения, выдвигаемые против профессионально-сословного порядка, выставлять также и против кооперативов всех видов и прочих форм экономического самоуправления, то на него следует дать отрицательный ответ. Они полностью совместимы с конкурентным порядком, во всяком случае, до тех пор, пока они не развивают склонности к монополии.

Если же вернуться к основной проблеме, то оказывается, что профессионально-сословный порядок в действительности имел бы совершенно иной характер, нежели тот, который представляют себе его сторонники. Между тем в основе этих устремлений лежит реальный импульс: желание обрести чувство защищенности в рамках порядка. Наперекор всем сомнениям это остается важной задачей.