Текст:Игорь Киселёв:Трудовое право фашистской Италии (1922–1945)

Трудовое право фашистской Италии (1922–1945)

Автор:

Игорь Киселёв

• РАН. ИНИОН. Отд. правоведения; Отв. ред. Клинова Е.В. - М 2003. - 84 с.

Дата написания:

2003

Предмет:

Трудовое право

Трудовое право в тоталитарном обществе (Из истории права XX века)

Социальная доктрина итальянского фашизма и трудовое право

Итальянский фашизм большое внимание уделял вопросам социальной политики и претендовал на разработку учения, призванного разрешить наиболее острые противоречия, присущие капитализму, и прежде всего противоречия между трудом и капиталом. С точки зрения теоретиков итальянского фашизма эти противоречия могут и должны быть разрешены не путем классовой борьбы, установления диктатуры пролетариата, национализации производства и планирования экономики и не путем либеральных реформ, развития и совершенствования буржуазной (парламентской) демократии, а через фашистскую революцию, которая призвана создать общественную систему, отличную как от капитализма, так и от социализма. Формирование нового типа цивилизации осуществляется усилиями фашистского государства, проводящего активную социальную политику при поддержке объединений работников и работодателей — «главных социальных игроков», которые в соответствии с правилами, установленными государством, и под его жестким контролем должны строить свои взаимоотношения на началах сотрудничества, при этом решающим фактором в структуризации социальных отношений признаются национальные интересы, и прежде всего интересы национального производства, во имя которых утверждается социальный мир и поддерживается трудовая дисциплина на производстве. Интересы итальянской нации, отождествляемые с государственными интересами, провозглашались приоритетными по отношению к интересам отдельных лиц и групп. Именно первым, то есть национальным, государственным интересам, должно быть подчинено правовое регулирование труда.

Фашистская идеология признавала чрезвычайно важным осуществление насильственной интеграции профсоюзов и организаций работодателей в политическую и государственную систему фашизма и установление между ними отношений социального партнерства при строгом надзоре фашистской партии и государства. Акты протеста в трудовых отношениях (забастовки и локауты) не допускались. Государство сформировало механизм мирного разрешения коллективных трудовых споров через трудовые суды. В этих условиях профсоюзы превратились в инструмент классового мира и государственного контроля над наемными работниками.

Для социальной доктрины итальянского фашизма характерно, как мы видим, сочетание идеала социального мира и сотрудничества, неприятие и даже запрет трудовых конфликтов и одновременно юридическое признание всецело подчиненных государству и правящей партии организаций работников и работодателей (синдикатов), жесткое регулирование их отношений между собой и государством во имя обеспечения высших интересов производства и национального блага.

Интеграция профсоюзов в фашистскую политическую систему и навязываемое государством двустороннее и трехстороннее сотрудничество, детально регламентируемое законом, — таков вариант «социального партнерства», созданный итальянским фашизмом. С точки зрения его идеологов, труд — социальный долг и основа производства, он призван обеспечить благосостояние производителей, экономическое процветание нации, ее авторитет и влияние в мире.

Именно поэтому труд должен пользоваться всесторонней охраной государства, воплощающего моральное, политическое и экономическое единство нации.

Фашизм взял на вооружение идею государственного и хозяйского патернализма по отношению к индивидуальному работнику. Провозглашалось, что во имя высших интересов производства и итальянской нации работник обязан беспрекословно подчиняться государству, соблюдать трудовую дисциплину и проявлять трудовой энтузиазм. В этом случае он может претендовать на социальную защиту со стороны государства и своего предприятия и пользоваться предоставляемыми ему различными социальными благами и услугами.

Совершенно очевидно, что для практического осуществления изложенных выше идеологических постулатов, определивших суть социальной политики итальянского фашизма, было необходимо соответствующее трудовое законодательство. Его концепция была тщательно разработана и подробно изложена в Хартии труда, принятой 21 апреля 1927 г. Большим фашистским советом — высшим органом фашистской партии.

В Хартии были сформулированы некоторые принципиальные положения и установки, составившие исходные руководящие начала фашистского трудового права. К ним относятся:

— признание частной собственности и частной инициативы;

— объявление частной организации производства «функцией национального значения» и установление ответственности руководителя предприятия перед государством за ход производства, которое должно быть полностью подчинено национальному благу;

— признание хозяйской власти работодателя, несущего ответственность перед государством за управление производством, и роли работников как «активных сотрудников предприятия», обязанных добросовестно трудиться и соблюдать свои трудовые обязанности «во имя высших интересов национального производства»;

— установление определенных рамок вмешательства государства в экономику и в социальные отношения. Согласно Хартии «вмешательство государства в производство может иметь место лишь тогда, когда отсутствует частная инициатива, или когда она является недостаточной, или когда в этом замешены политические интересы государства. Это вмешательство может принять форму контроля, поощрения или непосредственного управления».

Наряду с провозглашением общих принципов государственной политики в области труда и основных начал трудового законодательства Хартия сформулировала некоторые конкретные нормативные положения, которые должны были составить основу трудового права. Особенно подробно было определено принципиальное содержание институтов коллективного трудового права, которым итальянский фашизм как с теоретических, так и с практических позиций придавал особое значение.

Рассмотрим подробнее положения данного акта.

Хартия объявляла свободу профессиональных объединений. Вместе с тем только законно признанные и подконтрольные государству объединения работников и работодателей пользовались правом представлять всех работодателей или работников данной категории, охранять их интересы перед государством и перед другими объединениями и осуществлять по отношению к работникам (работодателям) переданные этим объединениям общественные функции. Законно признанные профсоюзы и организации работодателей обязаны были заботиться о подъеме производства и обеспечивать соблюдение работниками трудовой дисциплины, повышение уровня технической подготовки и моральных качеств работников. Их моральное и патриотическое воспитание и образование составляли обязанность законно признанных профсоюзов, причем эта обязанность распространялась на всех работников, в том числе и не членов профсоюзов. Еще одна обязанность (и право) профсоюзов — заботиться о работниках и оказывать им помощь независимо от членства в профсоюзе.

Признанные государством профсоюзы и организации работодателей, согласно Хартии, были наделены правом заключать коллективные договоры, обязательные для всех лиц, принадлежащих к данной категории. Любой коллективный договор под угрозой недействительности должен был содержать определенные нормы, касавшиеся дисциплинарных отношений, периода испытания при приеме на работу, размера и порядка выплаты заработной платы и продолжительности рабочего дня. Согласно Хартии в коллективном договоре солидарность между различными факторами производства находит выражение в форме примирения противоположных интересов работодателей и работников и в подчинении их высшим интересам производства.

Забастовки и локауты не допускались, а коллективные споры экономического характера (касающиеся изменения существующих и установления новых условий труда) в обязательном порядке подлежали разрешению трудовым судом.

Положения Хартии об индивидуальных трудовых отношениях касались трудового договора, дисциплины и условий труда, техники безопасности и производственной санитарии, профессионального обучения.

Эти положения, как правило, представляли собой формулировку конкретных правовых норм в сфере трудовых отношений.

Поскольку Хартия труда получила силу закона и эти нормы вошли в действовавшее в то время право, целесообразно рассмотреть далее конкретные вопросы правового регулирования труда в этот период. Отметим только, что с точки зрения фашистской доктрины правовое регулирование трудовых отношений подчинялось идеям классового мира и установления такой правовой связи каждого работника и работодателя, которая содействовала бы максимальному росту производства.

Рассмотрение идеологических основ фашистского трудового права позволяет обратить внимание еще на два момента. С позиции фашистской идеологии трудовое право однозначно относилось к публично-правовым отраслям. Это вытекало из провозглашенного в Хартии труда отождествления итальянской нации и фашистского государства. Идеологи итальянского фашизма были «крайними государственниками». Они категорически отрицали концепции естественного права и обосновывали тройственную формулу: «Ничего, кроме государства, ничего против государства, все — для государства».

Из идеологических постулатов итальянского фашизма можно сделать вывод, что фашистские теоретики отождествляли трудовые отношения с отношениями, складывающимися в государственной службе, в которой, по их мнению, социальный долг работника к своему нанимателю — государству — является главным, а договорные отношения, отражающие взаимные интересы сторон, — второстепенными.

В Хартии труда (тезис 2) содержится принципиальное положение о том, что «труд во всех его формах, интеллектуальных, технических и физических, является социальным долгом». С точки зрения фашистской идеологии уклонение от труда, направленного на достижение высших национальных целей, равнозначно дезертирству, а дезертирство — позор для любого человека, предательство национальных интересов.

Нормативные акты в области труда, принятые в период фашизма

Итальянское трудовое право в рассматриваемый период было значительно обновлено. На основе Хартии труда было принято большое число нормативных актов, реформировавших как коллективное, так и индивидуальное трудовое право. Число законов и иных нормативных актов о труде, принятых в течение первых пяти лет пребывания фашистов у власти, превысило 250.

Фундаментом фашистского коллективного трудового права стали два акта: Закон о правовой организации коллективных трудовых отношений от 3 апреля 1926 г. и королевский Декрет от 1 июля 1926 г., утвердивший Положение о порядке применения Закона от 3 апреля 1926 г.

Закон 1926 г. состоял из трех глав. В первой главе были определены наиболее общие, принципиальные правила, касавшиеся профессиональных объединений (синдикатов) работников и работодателей; вторая глава была посвящена основам организации трудовых судов; третья глава заключала запретительные нормы в отношении забастовок и локаутов.

Положение представляло собой объемный по содержанию правовой акт, который определил в деталях составные части коллективного трудового права, механизм его практической реализации, и состояло из 8 титулов: о профессиональных объединениях; о федерациях и конфедерациях профессиональных объединений; о сотрудничестве профессиональных объединений работников и работодателей в корпоративных органах; о коллективных договорах; о коллективных трудовых спорах; об особенностях правового положения профсоюзных организаций государственных служащих; об ответственности за забастовки и локауты; переходные и заключительные положения.

Выступая в Палате депутатов Италии в связи с обсуждением проекта Закона о регулировании коллективных трудовых отношений, Муссолини говорил: «Имеется законодательство в данной области, которое нас особенно интересует как с точки зрения изучения опыта, так и с точки зрения нашей политической позиции, — это русское, то есть советское законодательство». Продолжая свое выступление, Муссолини приводит в деталях советское законодательство о труде 1918‒1922 гг. и оценивает с большим одобрением советский опыт решения проблем в сфере труда.

Немало правовых актов в период фашизма было издано и в области индивидуальных трудовых отношений. Важнейшие из них: о порядке регулирования спроса и предложения на труд (1928), о трудовой книжке (1935), о трудовом договоре частных служащих (1926), о продолжительности рабочего времени (1923), о еженедельном дне отдыха (1934), о гигиене труда (1927), об охране труда женщин и подростков (1934), о порядке разрешения индивидуальных трудовых споров (1934). Были приняты акты, определившие особенности правового регулирования труда отдельных категорий работников: моряков (1942), железнодорожников (1931), работников воздушного транспорта (1936), домашних работников (1939).

Важную роль в системе источников правового регулирования труда при фашизме играли коллективные договоры, которые заключались по отраслям и имели силу закона. Они были весьма обширны по содержанию и включали нормы, касавшиеся трудового договора, условий труда (особенно подробно заработной платы), дисциплины труда, техники безопасности и производственной санитарии, профессионального обучения. Модельным коллективным договором, ставшим образцом для подобного рода актов, был коллективный договор для работников металлургической и металлообрабатывающей промышленности, заключенный 15 февраля 1928 г.

В период фашизма источником трудового законодательства считались уставы профессиональных объединений (синдикатов), то есть профсоюзов и организаций предпринимателей, и это было логично, так как фашистские синдикаты были полностью о государственными и стали частью государственно-партийного аппарата.

Еще один специфический источник фашистского трудового права — корпоративные ордонансы — правовые акты, издаваемые корпоративными учреждениями — смешанными органами, состоящими из представителей фашистских профсоюзов и организации предпринимателей. По своей юридической силе корпоративные ордонансы были равны коллективным договорам.

На завершающем этапе своего существования итальянский фашизм предпринял попытку осуществить широкомасштабную систематизацию гражданского и гражданско-процессуального законодательства, в рамках которого была проведена частичная кодификация трудового законодательства (материального и процессуального).

В 1942 г. был принят Гражданский кодекс, который внес существенные изменения в регламентацию труда и трудовых отношений по сравнению с ранее действовавшим ГК 1865 г. Если прежний Гражданский кодекс, как и другие гражданские кодексы XIX в., регламентировал договор личного найма весьма кратко и в соответствии с традициями римского права исключительно в контексте обязательственных отношений, наряду с договором найма вещей и подрядом, то новый Кодекс выделил труд в число важнейших правовых институтов и отрегулировал трудовые отношения в соответствии с социальной доктриной фашизма.

В Кодексе проводилась идея единых принципов правового регулирования труда на частных и на государственных предприятиях, а также на государственной службе. В ст. 2060 ГК устанавливалось, что труд во всех его формах и проявлениях подлежит защите в соответствии с принципами Хартии труда, реализация которых провозглашалась также главной целью коллективных договоров (ст. 2071 ГК).

Вопросы труда составили содержание книги V Кодекса. Эта книга состоит из четырех титулов. Первый из них посвящен регулированию профессиональной деятельности и включает три главы: общие положения; корпоративные ордонансы и экономические соглашения; коллективные договоры. Титул второй в основном регулировал вопросы трудового договора лиц зависимого труда. В первой главе этого титула содержались общие нормы, регулирующие трудовой договор (субъекты, прием на работу, права и обязанности сторон, порядок прекращения, производственное ученичество); во второй главе определялись особенности регулирования труда в сельском хозяйстве (труд испольщиков, арендаторов); третья глава регламентировала правовой статус торгового предприятия и коммерческого представителя. Титул третий был посвящен так называемому автономному (независимому) труду и состоял из двух глав: общие положения и труд лиц свободных профессий. Титул четвертый определял особенности правового регулирования труда домашних работников. Титулы 5‒10 не имели прямой связи с трудовыми отношениями и были посвящены различным видам юридических лиц, предприятию, промышленным изобретениям, регулированию конкуренции.

Как видим, в главу Кодекса включены вперемежку нормы, относящиеся как к трудовому, так и к гражданскому праву, причем юридическая логика в отборе и в последовательности расположения норм трудоправовых и гражданско-правовых не всегда просматривается. По сути дела, наибольший вклад ГК 1942 г. в развитие трудового права — детальная регламентация в титуле втором трудового договора зависимых работников, притом регламентация, представлявшая собой отход от традиционных канонов цивилистики, не видевшей существенных отличий трудового договора от гражданско-правового договора личного найма.

В 1941 г. был принят новый Гражданско-процессуальный кодекс. В Кодексе содержались нормы, устанавливавшие порядок разрешения как коллективных, так и индивидуальных споров. Следует отметить, что во многих случаях нормы ГК и ГПК, относившиеся к труду и трудовым отношениям, носили бланкетный характер, содержали общие декларации, отсылая к специальным законам. По ряду вопросов действовало дофашистское законодательство, в которое вносились частичные изменения.

Далее остановимся на главных новеллах, внесенных фашистским режимом в догму итальянского трудового права.

Правовое положение профсоюзов

Наиболее фундаментальные изменения по сравнению с прежним законодательством касались правового положения профсоюзов. Принцип свободы объединений в его либерально-демократическом толковании был объявлен ложным и несовместимым с фашистской доктриной.

Итальянский фашизм противопоставил этому принципу идеи корпоративизма и корпоративного государства, основанного на интеграции синдикатов (профессиональных объединений работников и предпринимателей) в государственную систему, их взаимном сотрудничестве и жестком контроле и руководстве фашистских властей.

Хотя новое законодательство формально идентично регламентировало положение профсоюзов и организаций предпринимателей, всетаки именно профсоюзы стали главным объектом государственной регламентации, в результате которой свободные классовые профсоюзы прекратили свое существование.

Изданию фашистских законов о синдикатах предшествовали насильственный разгром социалистических, католических и анархо-синдикалистских профсоюзов и утверждение фактической монополии фашистской профсоюзной организации Национальной конфедерации профсоюзных корпораций.

Это было осуществлено двумя этапами. Вначале королевским Декретом от 24 января 1924 г. над профсоюзами был установлен строгий административный контроль, а затем 2 октября 1925 г. фашистские власти инспирировали подписание так называемого «пакта во дворце Видони» — соглашения между Всеобщей конфедерацией промышленности и фашистскими профсоюзами, согласно которому за этими профсоюзами признавалось исключительное право представлять интересы всех трудящихся. Остальные профсоюзы были вскоре распущены или объявили о самоликвидации. Абсолютная монополия фашистских профсоюзов на представительство трудящихся была дополнительно обеспечена роспуском внутренних комиссий — органа представительства трудовых коллективов, существовавшего в Италии до прихода к власти фашистов. Ликвидация внутренних комиссий с передачей их функций фашистским профсоюзам была предусмотрена соглашениями между Всеобщей конфедерацией промышленников и Национальной конфедерацией профсоюзных корпораций, заключенными в 1923 и в 1925 гг. («соглашениями во дворце Киджи и во дворце Видони»), и закреплена декретом — Законом от 15 ноября 1925 г.

В результате проведенных законодательных преобразований профсоюзы, формально оставаясь общественными объединениями, были превращены в публично-правовые учреждения, в своего рода государственные институты, призванные играть значительную роль в создании и применении норм трудового права.

Это было закреплено и регламентировано в двух нормативных актах: Законе о правовой организации коллективных трудовых отношений от 3 апреля 1926 г. и в Положении о порядке реализации Закона от 3 апреля 1926 г., утвержденном королевским Декретом от 2 июля 1926 г. В указанных актах были определены обязательные условия государственного признания профсоюза. Условия эти таковы: профсоюз должен осуществлять защиту экономических и моральных интересов работников, оказывать им поддержку, содействовать их общему и профессиональному образованию, моральному и патриотическому воспитанию; руководители профсоюзов должны обладать способностями к исполнению возложенных на них обязанностей, а также моральными и патриотическими чувствами; профсоюз должен объединять по крайней мере 1/10 работников той категории, для представительства которой он создан.

Для работников определенной профессиональной категории мог быть законно признан только один профсоюз. Не подлежал признанию профсоюз, который без разрешения правительства устанавливал связи с объединениями, имеющими международный характер.

Для того чтобы получить официальный статус, профсоюз должен был предоставить в государственный орган устав, информацию о своей прежней деятельности, списки своих членов и состава руководящих органов. Согласно ст. 13 Положения 1926 г., профсоюзу могло быть отказано в признании не только когда отсутствовали соответствующие формальные условия, но и тогда, когда признание профсоюза считалось недопустимым по соображениям политического, экономического или социального характера. Возможность получения официального статуса профсоюза могла быть обусловлена изменениями в его уставе.

Государственное признание профсоюза оформлялось королевским декретом по предложению министра по делам корпораций, согласованному с министром внутренних дел. Этим же декретом утверждался устав профсоюза, который публиковался, как и сам декрет, в официальном печатном органе «Gazzetta Ufficiale». Устав признанного профсоюза мог быть в последующем изменен правительством. Последнее было вправе отменить признание профсоюза, что также оформлялось в виде королевского декрета.

Закон устанавливал требования к уставу профсоюза: он должен был определять цели союза, правила приема и исключения из него, порядок формирования руководящих органов, условия членства, в числе которых «политическая благонадежность с национальной точки зрения», которая толковалась как преданность идеям фашизма. Согласно ст. 4 Закона 1926 г., устав признанного профсоюза должен был предусматривать организацию учреждений для морального и патриотического воспитания работников, а также роста и улучшения производства.

Членами профсоюза согласно Положению 1926 г. могли быть граждане Италии, достигшие 18 лет и не запятнавшие себя «плохим с национальной точки зрения моральным и политическим поведением». Иностранцам разрешалось вступать в профсоюз только после 10-летнего проживания в Италии. Они не могли быть избранными или назначенными на руководящие посты в профсоюзах.

Законно признанный профсоюз получал статус юридического лица. Он приобретал право представлять всех работников соответствующей категории независимо от того, являются ли они членами данного союза, и устанавливал для работников данной категории профсоюзный взнос, который взимался в соответствии с правилами налогового законодательства. Этот взнос автоматически вычитался из заработной платы и перечислялся на счет профсоюза.

Только официально признанные профсоюзы имели право заключать коллективные договоры и осуществлять представительство работников в государственных органах.

Профсоюзы, согласно закону, подлежали жесткому контролю административных органов (от префекта до министра по делам корпораций). Избрание руководящих работников признанных профсоюзов требовало одобрения Министерства по делам корпораций, а верхушка руководства этими профсоюзами (председатели и секретари национальных профсоюзных объединений) утверждалась королевским декретом. Разумеется, любой функционер таких профсоюзов должен был быть членом фашистской партии. В ее руководящий орган входил отдел профсоюзов, который осуществлял партийное влияние на профсоюзные организации и руководство ими. Министр по делам корпораций по согласованию с министром внутренних дел мог в любой момент распустить правление профсоюза и передать его полномочия председателю или секретарю профсоюза, а в особо серьезных случаях — специально назначенному должностному лицу (комиссару). Закон запрещал создание профсоюзных объединений военнослужащим, государственным чиновникам, преподавателям высших и средних учебных заведений.

Хотя Закон 1926 г. формально разрешал существование не признанных государством профсоюзов, могущих функционировать на основе частного права, то есть соответствующих правил гражданского законодательства, однако эта норма носила лицемерно-пропагандистский характер, так как официально признавалось, что не может быть допущено существование профсоюза, преследующего антинациональные (с точки зрения властей) цели. Воцарившийся в Италии фашистский террор исключал на деле возможность функционирования иных профсоюзов, кроме фашистских.

Итальянский фашизм теоретически обосновал и попытался осуществить, хотя и безуспешно, идею корпоративного государства, организационным стержнем которого является корпорация — публичное учреждение, в рамках которого осуществляется сотрудничество профсоюзов и организаций предпринимателей под эгидой государства. Идея корпоративизма базировалась, таким образом, на представительстве различных групп участников производства и на согласовании их интересов.

На первых порах корпоративизм представлял собой, скорее, теоретическую конструкцию, конечную цель, которую ставило перед собой фашистское движение. Согласно тезису VI Хартии труда, для обеспечения полного представительства интересов участников производственного процесса корпорации признались государственными органами. Являясь представителями взаимно связанных интересов производства, корпорации могли получать необходимые полномочия от объединяемых ими союзов и издавать обязательные постановления в области трудовых отношений.

В Законе от 3 апреля 1926 г. (ст. 3) говорилось об объединении союзов работодателей и работников в высшую иерархическую единицу посредством центральных органов связи. В Положении от 1 июля 1926 г. более подробно определялись роль и функции корпораций. Согласно этому Положению (ст. ст. 42‒46), корпорации формировались декретом Министерства по делам корпораций по отдельным отраслям производства и категориям предприятий. Они являлись государственными административными органами и не наделялись статусом юридического лица.

Корпоративным органам было предоставлено право осуществлять примирение при коллективных трудовых спорах, содействовать заключению коллективных договоров, создавать службы трудового посредничества, регулировать профессиональное ученичество.

Все рассмотренные нормы о корпорациях в первые годы фашистского правления оставались благими пожеланиями и предметом пропагандистских спекуляций. Только в 1930 г. в порядке осуществления идей корпоративизма был образован Национальный совет корпораций как один из центральных государственных органов, возглавляемый главой правительства. Члены этого органа назначались королевским декретом по предложению главы правительства из представителей профсоюзов, организаций предпринимателей, фашистской партии и государственных чиновников. Одной из главных задач Национального совета корпораций было осуществление трехстороннего сотрудничества ради обеспечения классового мира, а также выдвижение предложений по совершенствованию трудового и социального законодательства.

Собственно корпорации, то есть смешанные органы, включающие на паритетных началах представителей работников и предпринимателей, были созданы только в 1934 г. Декретом правительства было сформировано 22 корпорации по основным производственным отраслям. Закон от 5 февраля 1934 г. предоставил корпорациям полномочия, главным образом совещательного характера, по управлению экономической и социальной жизнью. Корпорации получили право издавать корпоративные ордонансы, имевшие юридическую силу.

На корпорации, в частности, возлагались полномочия по установлению тарифов заработной платы, норм выработки, примирительному урегулированию коллективных трудовых споров, надзор за охраной труда. Однако большая часть актов корпораций становилась обязательной только после утверждения декретом главы правительства и опубликования в официальном собрании законов. В этом случае они получали силу коллективных договоров.

Апогеем корпоративизма был роспуск в 1939 г. палаты депутатов парламента и замена его «палатой фаши и корпораций», состоявшей из назначенных дуче (Муссолини) представителей фашистской партии и Национального совета корпораций. В этом новом политическом органе, своего рода фашистском парламенте, роль профсоюзов никак не просматривалась, и его деятельность не отразилась ни в малейшей мере на развитии трудового права.

Правовое регулирование коллективных договоров

Итальянский фашизм видел в коллективных договорах важнейший источник создаваемого новым режимом трудового права. Юридическая природа этих актов, определенная в законодательстве, противоречила правилам и теоретическим подходам, существовавшим в то время в демократических странах Запада, где коллективные договоры рассматривались как разновидности гражданско-правовых соглашений.

В фашистской Италии заключение коллективных договоров считалось правом и обязанностью официально признанных профсоюзов и организаций предпринимателей. Коллективный договор, должным образом принятый и опубликованный, приобретал обязательную силу для всех работников и предпринимателей. Такой договор рассматривался как институт публичного права, своего рода разновидность закона, хотя и имел определенные формальные признаки соглашения.

Порядок заключения и юридическая сила коллективных договоров были определены в Положении от 1 июля 1926 г. в королевском Декрете от 6 мая 1928 г., а также в Гражданском кодексе (ст.ст. 2067‒2081).

Коллективные договоры (общенациональные и региональные) должны были заключаться в письменной форме легально уполномоченными представителями сторон с указанием срока, в течение которого они имеют силу.

Общенациональные коллективные договоры приобретали юридическую силу после их публикации в официальном печатном органе «Gazzetta Ufficiale» и сдачи договоров на хранение в Министерство по делам корпораций, а региональные коллективные договоры — после публикации в официальном печатном органе провинции "Foglio degli Annunzi « и сдачи на хранение в префектуру.

Согласно закону в публикации коллективного договора официальными органами могло быть отказано из-за имеющихся противоречий как по содержанию, так и по форме. Отказ в публикации мог быть обжалован в трудовом суде.

По истечении установленного в договоре срока он считался продолженным на прежний срок, если стороны (одна из сторон) за два месяца до истечения срока договора или в срок, установленный в нем, не расторгли договор. Но и в случае расторжения договора по инициативе одной или обеих сторон договор считался действующим до заключения нового коллективного договора. Это делалось для того, чтобы избежать вакуума в коллективно-договорном регулировании труда.

В случае если профсоюз лишался официального признания в период действия заключенного им коллективного договора, он должен был выполнять свои обязательства по договору в течение срока его действия и еще дополнительно в течение 1 года. О расторжении коллективного договора должно было быть сообщено в том же печатном органе, в котором публиковался текст коллективного договора.

Закон устанавливал определенные требования к нормативному наполнению коллективных договоров. Они не подлежали официальной публикации и, следовательно, не приобретали юридическую силу, если в них отсутствовали нормы о дисциплине труда, испытательном сроке, размерах и порядке выплаты заработной платы, рабочем времени, еженедельном отдыхе, ежегодном оплачиваемом отпуске, порядке увольнений, правах работников в случае смены собственника предприятия, болезни, призыва в армию и т. п.

Индивидуальные трудовые договоры должны были соответствовать коллективным договорам, но могли устанавливать для работников дополнительные по сравнению с коллективными договорами льготы.

Трудовой договор, противоречивший коллективному, автоматически заменялся последним. Сторона коллективного договора несла ответственность за его нарушение или невыполнение, в частности, она должна была возмещать материальный ущерб, нанесенный другой стороне. При нарушении коллективного договора членами профсоюза последний был обязан применить к ним дисциплинарные санкции.

Порядок мирного разрещения трудовых конфликтов. Трудовой суд

Поскольку фашистская социальная доктрина исходила, как указывалось выше, из абсолютного приоритета высших интересов национального производства, которым мог причиняться серьезный ущерб такими методами трудовой борьбы, как забастовка и локаут, законодательство периода фашизма признавало только мирные способы разрешения коллективных трудовых споров.

Вскоре после прихода фашистов к власти была сформирована специализированная трудовая юстиция — магистратура труда.

В соответствии с Законом о правовой организации коллективных трудовых отношений, в рамках каждого из существовавших в то время апелляционных судов были образованы специальные секции для разбирательства трудовых споров. В состав этих секций входили три судьи апелляционного суда (один из них — председатель трудового суда) и два заседателя из граждан, сведущих в вопросах производства и труда. При каждом апелляционном суде по предложению провинциального комитета по экономическим делам и корпоративных органов составлялись списки таких заседателей. В них могли быть внесены граждане Италии, достигшие 25 лет, с безупречной „моральной и политической репутацией“ и, как правило, с высшим образованием. Список пересматривался каждые 2 года. Из этого списка назначались заседатели для рассмотрения каждого конкретного дела. В состав судебной коллегии не могли входить лица, прямо или косвенно заинтересованные в данном трудовом споре. Заседатели получали вознаграждение за свою работу, компенсационные выплаты при переезде в другую местность (суточные, оплата жилья).

Согласно закону, трудовой суд был призван рассматривать как суд первой инстанции только коллективные трудовые споры, экономические и юридические. Экономические коллективные трудовые споры (споры по вопросам установления новых или изменения существующих условий труда, заключения или изменения коллективных договоров) должны были разрешаться судами на основе справедливости с учетом законных интересов работников, предпринимателей и высших интересов национального производства, а юридические коллективные трудовые споры (споры по вопросам применения и толкования законодательства и коллективных договоров) — на основе законов и иных нормативных актов.

Сторонами спора, рассматриваемого трудовым судом, могли быть только официально признанные профсоюзы и организации предпринимателей. Именно эти организации, а также заинтересованный министр (если этого требовали государственные интересы) могли возбудить судебный иск. В заседаниях суда принимал участие прокурор.

Согласно тезису Х Хартии труда, споры на почве коллективных трудовых отношений передавались на рассмотрение трудового суда лишь после того, как корпоративные органы сделали предварительную попытку примирить стороны, которая закончилась неудачей. Процедура примирения должна была также предшествовать рассмотрению каждого дела. Предлагалось возобновлять ее и на дальнейших стадиях судебного процесса, если возникала такая возможность.

Закон детально определял процедуру рассмотрения дела в суде. В одних случаях он устанавливал специфические для трудового спора процессуальные нормы, в других — содержал отсылку к ГПК. Решение трудового суда подлежало публикации в официальном печатном органе провинции или в „Gazzetta Ufficiale“.

Решения трудового суда приобретали силу коллективного договора. По сути дела, судебным органам были предоставлены полномочия формировать правовые нормы в области труда, что превращало судебные решения в один из источников трудового права. Правотворческие функции судов отражали специфику правового регулирования труда в период фашизма. Поскольку суды в фашистской Италии полностью зависели от партийных и государственных органов, правотворчество трудовых судов не только не пугало правителей, но способствовало укреплению фашистской системы, придавая ей ореол справедливости.

Решения трудовых судов могли быть обжалованы профсоюзами, организациями предпринимателей или прокурором в Кассационный суд — высшую судебную инстанцию. При существенных изменениях фактических обстоятельств стороны или прокурор могли в течение определенного времени после принятия решения обратиться в суд, вынесший решение, с просьбой изменить его. В случае отклонения этой просьбы сторона, возбудившая дело об изменении решения, подвергалась штрафу.

Согласно Закону 1926 г., решения трудового суда подлежали принудительному исполнению и, кроме того, работодатели и работники, отказавшиеся подчиниться решению суда, подвергались тюремному заключению на срок от 1 месяца до 1 года и штрафу. Руководители признанных синдикатов, отказавшиеся привести в исполнение решение трудового суда, наказывались тюремным заключением на срок от 6 месяцев до 2 лет и штрафом, а также увольнением от должности.

Закон предусматривал и такой вариант антизаконного поведения: неисполнение решения трудового суда и одновременно забастовка или локаут. В этом случае должны были применяться статьи Уголовного кодекса, наказывавшие указанные деяния по совокупности.

Запрет забастовок и локаутов

Если до прихода фашистов к власти итальянское законодательство в определенных пределах допускало забастовки и карало в уголовном порядке только преступления против свободы труда, то есть насильственные действия в ходе трудовой борьбы, то фашистское законодательство, как отмечалось, запретило полностью забастовки и локауты. Они рассматривались как уголовные преступления, наносившие серьезный урон высшим интересам производства и, следовательно, национальным интересам.

Против забастовок и локаутов была установлена система карательных мер, предусмотренных в Законе от 3 апреля 1926 г. (ст.ст. 18‒22), в Положении от 1 июля 1926 г. (ст.ст. 95‒99) и в ряде статей Уголовного кодекса (ст.ст. 166, 167, 233, 236 и др.).

Наиболее детальные и весьма дифференцированные нормы об ответственности за стачки и локауты содержались в Законе 1926 г. Наказаниями за эти преступления были штрафы и тюремное заключение на различные сроки и в разных сочетаниях в зависимости от вида и характера преступного деяния.

Забастовка (прекращение работы тремя и более работниками) без отягчающих обстоятельств каралась штрафом для ее участников и штрафом и тюремным заключением (от 1 до 2 лет) для организаторов и зачинщиков.

Более строгому наказанию (штрафу, тюремному заключению, лишению права работать в государственном аппарате для государственных служащих) подвергались участники и организаторы забастовок в государственных предприятиях и учреждениях и в „существенных услугах“ (электро-, газо-, водоснабжение, пожарная охрана и т. п.), а также в тех случаях, когда забастовка представляла опасность для жизни людей.

Самая строгая ответственность была установлена за политические забастовки. Главари, зачинщики и организаторы таких забастовок подвергались тюремному заключению на срок от 3 до 7 лет, а рядовым участникам грозила тюрьма на срок от 1 до 3 лет. Если в ходе забастовки ее участники прибегали к угрозам и насилию, то применялись ст.ст. 166‒167 УК, предусматривавшие тюремное заключение на срок до 3 лет и штраф.

Локауты карались только штрафом сравнительно небольшого размера (от 10 тыс. до 100 тыс. лир).

Реформы индивидуального трудового права

Итальянский фашизм не осуществил капитальное преобразование индивидуального трудового права. Развитие последнего (в отличие от коллективного трудового права) происходило в основном в том же направлении, что и в других европейских странах. Некоторые реформы, проведенные фашистским правительством, были нацелены на совершенствование трудоправовых институтов, отдельных норм и в ретроспективе оправдали себя. Они не получили столь единодушной отрицательной оценки со стороны противников тоталитаризма, как фашистский корпоративизм и соответствовавшее ему законодательство.

Надо иметь в виду, что фашистское руководство рассматривало меры по улучшению условий и охраны труда как важное средство повышения привлекательности нового режима в глазах широких народных масс и международного общественного мнения. Об этом, например, свидетельствует предисловие Муссолини к книге О.Фантини „Трудовые права“ . Нельзя не учитывать и того, что реформы в данной области соответствовали фашистской политике государственного патернализма по отношению к рабочему классу.

В числе важнейших нововведений периода фашизма в индивидуальное трудовое право — организация посредничества при трудоустройстве, детальная регламентация трудового договора в новом Гражданском кодексе и принятие специального закона о трудовом договоре частных служащих, сокращение продолжительности рабочего времени, улучшение законодательства по гигиене труда, новый порядок разрешения индивидуальных трудовых споров.

Мы ограничимся рассмотрением лишь некоторых аспектов правового регулирования индивидуальных трудовых отношений, которые в наибольшей мере отражают социальную доктрину фашизма, специфику социальной политики режима Муссолини. Значительная часть новшеств фашистского периода касается регулирования трудоустройства и трудового договора. Хартия труда постановила, что бюро по найму должны формироваться на паритетных началах и подлежать контролю паритетно сформированных органов (тезис XXIII). Это положение было реализовано королевским Декретом от 29 марта 1928 г. Указанный акт установил, что бесплатные биржи труда (службы занятости) создаются декретами министра по делам корпорации по согласованию с заинтересованными синдикатами. Биржи труда должны располагаться в помещениях профсоюзов. Управление биржами труда возлагалось на комиссию в составе представителей профсоюзов и организаций предпринимателей на паритетных началах и представителя фашистской партии в качестве председателя комиссии. Созданные биржи труда получили монопольное право осуществлять посредничество.

Работодатели были обязаны принимать на работу исключительно тех лиц, которые зарегистрировались на этих биржах, при этом Хартия труда требовала отдавать преимущество при приеме на работу членам фашистской партии и фашистских профсоюзов, сообразуясь со временем их внесения в списки безработных (тезис XXIII).

Комментируя это положение, итальянский юрист Э.Чеккони писал: „Естественно и справедливо то, что работодатели пользуются свободой выбора работников из списков, составленных биржами труда, и вполне логично то, что предпочтение при приеме на работу должны иметь работники, которые принадлежат к фашистской партии и фашистскому профсоюзу, поскольку сам факт принадлежности работника к этим организациям говорит о его высоком моральном уровне, и справедливо то, что именно такие работники прежде всего пользуются благами корпоративного режима“. Добавим к этому, что согласно королевским Декретам от 17 декабря 1932 г. и от 3 июня 1937 г. обязательным условием приема на государственную службу стало членство в фашистской партии.

В новом законодательстве о трудовом договоре делался акцент на хозяйской власти предпринимателя и его ответственности перед государством. Согласно ст. 2088 ГК предприниматель обязан, осуществляя руководство предприятием, следовать принципам корпоративного правопорядка и отвечает перед государством за направления своей деятельности в области производства и обмена в соответствии с законами и корпоративными нормами. Ст. 2091 ГК наделила трудовой суд правом налагать на предпринимателя, нарушающего свои обязанности, санкции вплоть до приостановления деятельности предприятия или отстранения предпринимателя от руководства предприятием и замены его назначенным судом управляющим.

Работники в Кодексе именовались сотрудниками предпринимателя, и именно сотрудничество работников и предпринимателей рассматривалось как главный элемент трудового договора, хотя в трудовом договоре присутствовали такие элементы, как возможность трудовой сделки и зависимый характер труда (ст. 2094 ГК).

Согласно Гражданскому кодексу работник обязан был работать с должным прилежанием как в интересах предприятия, так и в высших интересах национального производства (ст. 2104).

Фашистская концепция трудового договора была следующим образом сформулирована в изданном в то время учебнике по трудовому праву: „В условиях либерального режима договорное регулирование рассматривается исключительно с точки зрения частных интересов сторон“.

В условиях же корпоративного режима стороны хотя и действуют в своих частных интересах, но строго соблюдая национальные интересы в соответствии с правилами, установленными законами и нормами, создаваемыми профессиональными объединениями. Хотя трудовой договор -договор частного права, но он реализуется на базе юридических правил, относящихся к публичному праву. Действительно, профессиональные организации и заключаемые ими коллективные договоры, корпорации и корпоративные правила, трудовой суд и его решения, — все это сфера публичного права, в жестких рамках которого развиваются частноправовые трудовые отношения».

Фашистское законодательство большое внимание уделяло правовому обеспечению трудовой дисциплины. Согласно Хартии труда (тезис XIX) нарушение дисциплины и действия работников, препятствующие нормальному функционированию производства, наказываются либо штрафом, либо временным отстранением от работы, а грубые дисциплинарные поступки — немедленным увольнением без компенсации. Вопросы поддержания трудовой дисциплины и порядок увольнений работников были подробно регламентированы в Гражданском кодексе (ст.ст. 2106, 2118‒2122 и др.).

Законом от 10 января 1935 г. для всех работников были введены трудовые книжки, содержание и форма которых определялись Министерством корпорации. Прием на работу, а также регистрация в качестве безработного без предоставления трудовой книжки запрещались. В период работы трудовая книжка должна была находиться у работодателя. Нарушения порядка ведения и заполнения трудовых книжек карались штрафом.

С точки зрения фашистской социальной доктрины и пропаганды труд как социальный долг и как дело чести должен был достойно вознаграждаться и морально поощряться как работодателями, так и государством.

Королевский Декрет от 30 декабря 1923 г. учредил два ордена за трудовые заслуги. Высший орден — «золотой крест» присуждался работникам и работодателям за выдающиеся достижения в труде и в сфере предпринимательской деятельности.

Орденом за заслуги в труде в виде серебряной пятиконечной звезды награждались только рабочие (лица физического труда) за доблестный труд, верность нанимателю и хорошее моральное поведение. Этот орден могли получить лица, проработавшие непрерывно на одном и том же предприятии без единого дисциплинарного взыскания 30 лет в промышленности и 40 лет в сельском хозяйстве. Одновременно с вручением ордена награжденные получали денежную награду.

Завершая рассмотрение развития трудового права в Италии в период фашизма, отметим, что после его падения были сразу же отменены законодательные акты, касавшиеся профсоюзов и корпоративных органов, ликвидирован трудовой суд и распущены фашистские синдикаты.

Но другие акты трудового законодательства, принятые фашистским режимом, отменены не были. Было признано, что они будут действовать в той мере, в какой не противоречат принятой в 1947 г. новой Конституции и послефашистскому законодательству.