Иван Александрович Ильин

(перенаправлено с «Ильин, Иван Александрович»)

Ива́н Алекса́ндрович Ильи́н (* 28 марта (9 апреля) 1883, Москва, Россия — † 21 декабря 1954, Цолликон/Цюрих, Швейцария) — русский философ, писатель и публицист, сторонник Белого движения и противник советской власти в России. Был консервативным монархистом и славянофилом. Его взгляды сильно повлияли на мировоззрение других русских писателей и националистов XX века, в числе которых, например, Александр Солженицын.

Иван Александрович Ильин
IvanIlyin 1.jpg
русский философ
Дата рождения: 9 апреля 1883
Место рождения: Москва
Дата смерти: 21 декабря 1954
Место смерти: Цолликон (Швейцария)
В запросе есть пустое условие.

Ивану Ильину принадлежит следующее высказывание:

Aquote1.png «В противоположность всякому интернационализму, — как сентиментальному, так и свирепому; в противовес всякой денационализации, бытовой или политической, — мы утверждаем русский национализм, инстинктивный и духовный, исповедуем его и возводим его к Богу.» Aquote2.png

ПроисхождениеПравить

Иван Ильин родился в семье чиновника и адвоката Александра Ильина, происходящего из дворянского рода Ильиных (предположительно берущего свои корни от рюриковичей) и российской немки Каролины Луизы Швейкерт фон Штадион, принявшей новое имя (Екатерина Юльевна Ильина) и православие в замужестве [1].

БиографияПравить

Русский философ и правовед. Родился в Москве 28 марта (9 апреля) 1883 года. В 1906 окончил юридический факультет Московского университета и был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. В 19101912 стажировался в университетах Гейдельберга, Фрейбурга, Берлина, Парижа, где слушал лекции крупнейших европейских философов — Г. Риккерта, Г. Зиммеля, Э. Гуссерля и др. С 1912 преподавал в Московском университете. В 1918 защитил диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека». В 1921 был избран председателем Московского психологического общества. В 1922 вместе с большой группой деятелей культуры Ильин был выслан из России. Участвовал в организации Русского научного института в Берлине, издавал журнал «Русский колокол», опубликовал ряд книг: «Религиозный смысл философии. Три речи», 1925; «О сопротивлении злу силою», 1925; «Путь духовного обновления», 1935 и др. После прихода к власти в Германии национал-социалистов потерял работу, а в 1938 эмигрировал в Швейцарию, где жил в пригороде Цюриха Цолликоне. Умер Ильин в Цюрихе 21 декабря 1954.

Будучи крупным правоведом, учеником П. И. Новгородцева, Ильин в своем фундаментальном исследовании «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» рассматривал гегелевское учение о праве и государстве как элемент «целостной» метафизики немецкого философа. В основе этой метафизики, по Ильину, лежал религиозный опыт, который стал источником основной философской идеи Гегеля — идеи «спекулятивно-конкретного» («всё реальное подлежит закону спекулятивной конкретности — вот содержание того кардинального опыта и той основной идеи, которой посвящена вся философия Гегеля»). Хотя Ильин никогда не был последовательным гегельянцем, он, как и Гегель, был склонен подчеркивать единство правового и морального сознания. В работе «О сущности правосознания» (1956) он определил «аксиомы правосознания», лежащие в основе общественной и государственной жизни: «закон духовного достоинства, закон автономии и закон взаимного признания». Первый из них фиксирует духовно-личностный статус гражданина, его неотъемлемое право на самоуважение, достоинство личности, отстаивание собственной позиции (интеллектуальной, религиозной, нравственной, эстетической). Второй момент отражает сложную диалектику свободы и ответственности гражданина, который может сохранить собственную «автономность» только в том случае, если является подлинным субъектом права и «внутренне свободно» исполняет возложенные на него обществом и государством обязанности. Третий принцип признает важнейшим условием гражданской жизни взаимное уважение граждан и понимание ими безусловной ценности гражданских и государственных институтов. Будучи сторонником монархии, Ильин в то же время считал, что монархический идеал далеко не всегда может и должен быть воплощен в жизнь. Так, размышляя о перспективах развития России в постсоветскую эпоху, он признавал целесообразным соединение в её государственной организации монархических, республиканских и аристократических (элитарных) элементов. Отвергая любые формы антигосударственной, анархической идеологии, Ильин подверг резкой критике моральный анархизм Л. Толстого в своей работе «О сопротивлении злу силою» (1925). В религиозно-метафизических построениях Ильина решающая роль отводится духовности (духу) в человеке и в обществе. Уровень духовности определяет качество индивидуальной и общественной жизни и в конечном счёте зависит от волевых, творческих усилий личностей. «Каждый из нас должен найти и утвердить в себе своё самое главное — и никто другой заменить его в этом нахождении и утверждении не может. Дух есть сила личного самоутверждения в человеке, — но не в смысле инстинкта и не в смысле рационалистического осознания состояний своего тела и своей души, а в смысле верного восприятия своей личностной самосути, в её предстоянии Богу и в её достоинстве. Человек, не осознавший своего предстояния и своего достоинства, не нашел своего духа». Исключительное место в творчестве Ильина в период эмиграции занимают его многочисленные статьи о России, её прошлом, настоящем и будущем.

3 октября 2005 прах Ильина был перезахоронен в Донском монастыре в Москве. Надгробие сооружено на личные средства Владимира Путина.[2]

Ильин и фашизмПравить

Ряд работ[3][4] Ильина посвящен фашистскому движению в Европе, как во время его развития (1925—1933), так и после его краха (1948).

«Что сделал Гитлер?
Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе».


Иван Ильин. Национал-социализм. Новый дух. 1933

«Фашизм возник как реакция на большевизм,

как концентрация государственно-охранительных сил направо. Во время наступления левого хаоса и левого тоталитаризма — это было явлением здоровым, …»

Мы советуем не верить пропаганде, трубящей о здешних «зверствах», или, как её называют, «зверской пропаганде». Есть такой закон человеческой природы: испугавшийся беглец всегда верит химерам своего воображения и не может не рассказывать о чуть-чуть не настигших его «ужасных ужасах».[3]

Но дело прежде всего в том, чтобы мы сами верно поняли, продумали и прочувствовали дух национал-социалистического движения. Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству. Травля против него естественна, когда она идет от коминтерна; и противоестественна, когда она идет из небольшевистских стран.[3]

..европейские народы должны понять, что большевизм есть реальная и лютая опасность; что демократия есть творческий тупик; что марксистский социализм есть обреченная химера; что новая война Европе не по силам, - ни духовно, ни материально, и что спасти дело в каждой стране может только национальный подъем, который диктаториально и творчески возьмется за «социальное» разрешение социального вопроса.[3]

Русские «фашисты» этого не поняли.

Если им удастся водвориться в России (чего не дай Бог), то они скомпрометируют все государственные и здоровые идеи и провалятся с позором.

Иван Ильин. О фашизме. 1948

Ильин о монархииПравить

В незаконченной работе «О монархии и республике», которая подытожила научные разработки автора, Иван Ильин, до последних дней своей жизни остававшийся убежденным монархистом, пишет:

  «Это есть великая иллюзия, что «легче всего» возвести на престол законного Государя. Ибо законного Государя надо заслужить сердцем, волею и делами. Мы не смеем забывать исторических уроков: народ, не заслуживший законного Государя, не сумеет иметь его, не сумеет служить ему верою и правдою и предаст его в критическую минуту. Монархия не самый легкий и общедоступный вид государственности, а самый трудный, ибо душевно самый глубокий строй, духовно требующий от народа монархического правосознания. Республика есть правовой механизм, а монархия есть правовой организм. И не знаем мы еще, не видим мы еще, будет ли русский народ после революции готов опять сложиться в этот организм. Отдавать же законного Государя на растерзание антимонархически настроенной черни было бы сущим злодеянием перед Россией.

Посему: да будет национальная диктатура, подготовляющая всенародное религиозно-национальное отрезвление!»[5]

 

РаботыПравить

Интересные фактыПравить

СсылкиПравить

ПримечанияПравить