Традиция

Феофан (Быстров)


Феофа́н (в миру — Васи́лий Дми́триевич Быстро́в; 31 декабря 1872 (12 января 1873)[1] — 19 февраля 1940) — известен как архиепископ Полтавский и Переяславский (1913—1919); в 1900-х годах был инспектором, затем ректором Санкт-Петербургской духовной академии, духовником царской семьи. По мнению ряда современников, сыграл важную роль в приезде знаменитого Григория Распутина в Санкт-Петербург, его знакомстве с высшими сферами и стяжании им первоначальной популярности. Позднее переменил своё мнение о Распутине и стал бороться против него, не лишившись, однако, своих первых впечатлений о крестьянине.

Феофан (Быстров)
Feofan Poltavskiy.jpg
архиепископ Феофан Полтавский
Имя при рождении: Василий Дмитриевич Быстров
Род деятельности: религиозный деятель
Дата рождения:
Место рождения: с. Подмошье Лужского уезда Новгородской губернии
Дата смерти: 19 февраля 1940
Место смерти: Лимерэ под Парижем
Отец: Дмитрий Николаевич Быстров
Мать: Мария Ивановна Разумовская
Этническая принадлежность: русский
Вероисповедание: православный

БиографияПравить

Происхождение и образованиеПравить

Родился в семье Дмитрия Николаевича Быстрова, священника Знаменской церкви села Подмошье Лужского уезда Новгородской губернии, входившей в Санкт-Петербургскую епархию, и Марии Ивановны, урождённой Разумовской.

Закончил Духовное училище при Александро-Невской Лавре и Санкт-Петербургскую духовную семинарию.

В 1896 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия и был оставлен при академии профессорским стипендиатом.

С 1897 года — исполняющий должность доцента академии по кафедре библейской истории.

Постриг и хиротонияПравить

В 1898 году был пострижен в монашество и рукоположен в сан иеромонаха.

В 1901 году был возведён в сан архимандрита и назначен исполняющим должность инспектора Санкт-Петербургской духовной академии.[2]

В 1905 году защитил магистерскую диссертацию «Тетраграмма или Ветхозаветное Божественное имя Иеговы», после чего был возведён в звание экстраординарного профессора и утверждён в должности инспектора Санкт-Петербургской духовной академии. В том же году стал духовником царской семьи.

4 февраля 1909 года был назначен ректором Санкт-Петербургской духовной академии.

22 февраля 1909 года был хиротонисан во епископа Ямбургского, викария Санкт-Петербургской епархии.[3]

Участвовал в работе учреждённой в 1892 году Священным Синодом специальной Петербургской комиссии по обмену мнениями со старокатоликами; в частности, председательствовал на её заседании 15 февраля 1910 года.[4]

19 декабря 1910 года был определён епископом Таврическим и Симферопольским. В том же году был выбран почётным членом Санкт-Петербургской духовной академии.

Знакомство с РаспутинымПравить

Следователь начавшей в марте 1917 года свою работу Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства (ЧСК) В. М. Руднев обратил внимание на историческую последовательность тех событий и фактов, которые в конечном итоге открыли для Г. Распутина двери царского дворца, и выяснил, что

первым этапом в этом постепенном продвижении вперед было его знакомство с известными глубоко религиозно настроенными и несомненно умными архиепископами Феофаном и Гермогеном.[5]

Князь Н. Д. Жевахов сообщал в своих воспоминаниях (1923), что

славе Распутина предшествовало много привходящих обстоятельств и, между прочим, тот факт, что известный всему Петербургу высотою духовной жизни и духовным опытом архимандрит Феофан, будто бы, несколько раз ездил к Распутину в Сибирь и пользовался его духовными наставлениями...[6]

А. А. Вырубова (фрейлина императрицы Александры Фёдоровны) сообщала в своих воспоминаниях (1923), что

Григория Ефимовича ввел в дом Великих Княгинь Милицы и Станы Николаевн епископ Феофан, который был очень заинтересован этим необыкновенным странником. Их Величества в то время находились в тесной дружбе с этими Великими Княгинями. По рассказам Государыни, их поражали ум и начитанность Великой Княгини Милицы Николаевны, которую близкие считали чуть ли не пророчицей. У неё Их Величества познакомились с Распутиным, и там же они стали с ним изредка видаться.[7]

Последний протопресвитер царских армии и флота о. Георгий Шавельский вспоминал в середине XX века:

Среди друзей епископа Феофана был священник Роман Медведь, почти однокурсник его по Академии, очень способный, хоть и очень своеобразный человек. Этот отец Медведь паломничал от времени до времени по монастырям, встретил в одном из них Распутина, узрел в нем Божьего человека и затем поспешил познакомить с ним епископа Феофана. Последний был очарован «духовностью» Григория, признал его за орган божественного откровения и, в свою очередь, познакомил его с великой княгиней Милицей Николаевной.

Распутин стал посещать дом великого князя Петра Николаевича, а затем и дом его брата великого князя Николая Николаевича. Обе эти семьи в ту пору увлекались духовными вопросами и спиритизмом. Особенная «духовность» Распутина пришлась им по сердцу.

Обе сестры, великие княгини (Анастасия и Милица Николаевны, дочери Черногорского короля), были тогда в большой дружбе с молодой Императрицей, ещё более их мистически настроенной. Они ввели в царскую семью нового «пророка» и «чудотворца» Григория Распутина.[8]

Николай II 12 марта 1908 года записал в своём дневнике:

Вечером покатались и заехали к Ане В. Видели Григория с Феофаном: так было хорошо![9]

Борьба против РаспутинаПравить

 
Старец Макарий Актайский, епископ Феофан (Быстров), Григорий Распутин (Верхотурский Свято-Николаевский монастырь, 1911 год)

К началу 1911 года епископ Феофан изменил своё мнение о Распутине, в соответствии с исповедями, которые он принимал и которые как будто касались образа жизни крестьянина. Он выступил перед Святейшим Синодом с предложением официально выразить императрице Александре Фёдоровне неудовольствие в связи с поведением Распутина. Тогда епископы, члены Синода, заявили ему, что это дело лично для него, как духовника императрицы.

Находясь в то время на кафедре в Крыму, он навещал императрицу, когда царская семья приезжала в свою летнюю резиденцию в Ливадии. Осенью 1911 года епископ Феофан говорил с государыней около полутора часов, и императрица, как сказал сам владыка, «была очень обижена». Между ними возникло непонимание.

Последующее назначение владыки Феофана 25 июня 1912 года епископом Астраханским и Енотаевским было расценено современниками и исследователями как ссылка неугодного церковника, считавшего, что Распутин должен быть удалён от царского двора.

На допросе в 1917 году Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства епископ Феофан показал о Распутине:

Он не был ни лицемером, ни негодяем. Он был истинным человеком Божиим, явившимся из простого народа. Но под влиянием высшего общества, которое не могло понять этого простого человека, произошла ужасная духовная катастрофа и он пал.

Их общий знакомый, митрополит Вениамин (Федченков), писал в воспоминаниях:

[Распутин] не был никаким гипнотизером или шарлатаном, а просто своей силой действовал на людей. Нельзя же забывать, что ученый монах и богослов о. Феофан чтил его как святого и всегда (в начале) был в радости от общения с ним.[10]

В 1920 году в Пекине вышла книга игумена Серафима (Кузнецова), только что доставившего в Китай мощи Великой княгини Елизаветы Фёдоровны, которая при жизни была настроена резко против Распутина. Автор книги, не приведя источник своих сведений, сообщал следующее:

…у Григория Распутина с епископом Феофаном вышли неприятности, последний ставил в вину Григорию Распутину то, что якобы ему одна какая-то женщина открыла на исповеди — неблагопристойное поведение старца Григория. Епископ Феофан и здесь показал свою неопытность духовную, на слово поверил этой женщине, которая впоследствии оказалось все придумала; но это еще ничего, он доложил Царице, что ему на исповеди такая-то открывала нехорошее по отношению поведения Григория. Каково же было глубоко верующей Императрице слышать от своего духовника то, что ему было открыто на исповеди! Значит сегодня он будет говорить одно, завтра — другое. Царице было известно каноническое постановление о строжайшем наказании духовников, которые дерзают нарушить тайну исповеди, включительно до низведения подобных духовников в первобытное состояние. Этим своим поступком, недопустимым для духовника, он решительно оттолкнул от себя так преданную доселе духовную дочь — Царицу, которая чуть-чуть совершенно не потеряла веры в подобных епископов-духовников.

…Впоследствии ей казалось, что все то, что пишут и говорят про Григория, все это по зависти клевещут на него и трудно было ее в этом разубедить.[11]

Жизнь в «ссылке» и в эмиграцииПравить

С 8 марта 1913 года епископ Феофан — на Полтавской и Переяславской кафедре.

Примерно в этот период выступил, наряду с Г. Распутиным (но независимо от него) в поддержку имяславцев.[12]

В 1918 году был возведён в сан архиепископа.

В Полтаве пережил большие неприятности при столкновении с украинскими «самостийниками» — петлюровцами. Захватив власть в Киеве в свои руки, Петлюра и его сторонники потребовали от полтавского архиерея отслужить торжественную панихиду по бывшему гетману Украины Ивану Мазепе, бывшему любимцем русского царя Петра Великого, но в Полтавском бою предательски изменившему царю и перешедшему на сторону врагов — шведов и за это преданном Российской православной церковью анафеме. На требование петлюровцев архиепископ ответил:

— Я не могу своею властью, не имею никакого права это сделать, хотя бы уже потому, что бывший гетман Иван Мазепа предан Церковью анафеме за своё предательство. И я, Архиепископ Полтавский, этой анафемы отменить не могу. Ей уже более двухсот лет. И эта анафема наложена Высшим Управлением Церкви Российской того времени.
— Так это же сделали москали в Синоде!
— Нет! Вы глубоко ошибаетесь. Тогда Синода ещё не было, но не было и Патриарха. А Церковь управлялась Местоблюстителем Патриаршего Престола. А этим Местоблюстителем как раз был Митрополит Стефан Яворский, уроженец западной Украины. Да и вообще Царь Пётр приближал к себе как раз украинцев, как более учёных. Таковы Митрополит Феодосий Яновский, Митрополит Феофан Прокопович и другие...

За этот отказ совершить противозаконное и антиканоническое действие озлобленные «самостийники» заключили архиепископа Феофана в тюрьму, откуда он вышел, когда «самостийные» власти сбежали из Полтавы при наступлении Добровольческой армии.

В 1920 году в связи с наступлением Красной Армии архиепископ Феофан эвакуировался в Крым.

22 марта (по ст. ст.) 1920 года вместе с главой войскового духовенства епископом Вениамином (Федченковым) поддержал избрание П. Н. Врангеля Главнокомандующим Вооружёнными силами Юга России.

В ноябре 1920 года эмигрировал в Константинополь, затем в Сербию.

В 1925 году переехал в Болгарию.

Был членом Заграничного Синода до 1926 года, когда разорвал с последним общение по идейно-богословским мотивам.

В 1930 году суммировал пророчества, полученные им от старцев, способных презирать (то есть прозревать) будущее:

Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто Старцами. Приход Антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большее — десятилетиями. Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем нам было открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его и изменит Своё обещанное. Согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться.[13]

В 1931 году архиепископ Феофан переехал во Францию, где по примеру Феофана Затворника жил жизнью затворника в пещере, известной как пещера Трёх Лисиц,[14] в местечке Лимерэ (Limeray), что в долине Луары, под Парижем.

Скончался 19 февраля 1940 года и был погребён на общественном кладбище на окраине Лимерэ.

На похороны его никто из известных епископов не приехал, а митрополит Евлогий (Георгиевский) прислал телеграмму, в которой повелел хоронить архиепископа как простого инока. Но похоронили его всё же в архиерейском облачении.[15]

Следует отметить, что в многих источниках ошибочно сообщается, что владыка Феофан с 1919 года жил на Афоне, где и скончался.

СочиненияПравить

ПримечанияПравить

  1. ↑ О дате рождения имеются самые противоречивые сведения.
  2. ↑ Его жизнь в стенах академии была связана с именами профессоров В. В. Болотова и А. П. Лопухина. Кроме того, он лично знал о. Иоанна Кронштадтского и совершал с ним богослужения.
  3. ↑ Хиротония была совершена в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием и другими иерархами.
  4. ↑ Начало диалога Русской Православной Церкви с англиканами и старокатоликами // Русская Православная Церковь, 988—1988. Очерки истории I—XIX вв. — М.: Изд. Московской Патриархии, 1988. — Вып. 1.
  5. ↑ Руднев В. М. Правда о царской семье и темных силах. — Берлин, 1920.
  6. ↑ См. Главу LX // Воспоминания товарища обер-прокурора Св. Синода князя Н. Д. Жевахова. — Т. 1. Сентябрь 1915 — Март 1917. — Мюнхен: Изд. Ф. Винберга, 1923.
  7. ↑ Глава 12 // Танеева (Вырубова) А. А. Страницы моей жизни / С пред. Ю. Ю. Рассулина. — М.: Благо, 2000. — С. 132‒133.
  8. ↑ Распутинщина при дворе / Шавельский Г. И. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота. — Нью-Йорк: изд. им. Чехова, 1954. — Т. I. — С. 50.
  9. ↑ Цит. по: Платонов О. А. Григорий Распутин и «дети дьявола». — М.: Алгоритм, 2005. — С. 69. ISBN 5-9265-0161-X
  10. ↑ Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох / Вст. ст. и комм. А. К. Светозарского. — М.: Отчий дом, 1994. — С. 140. ISBN 5-86809-105-1
  11. ↑ Серафим (Кузнецов), игумен. Православный царь-мученик / [Сборник; сост. С. В. Фомин]. — М.: Православный паломник, 1997. — С. 161.
  12. ↑ Варламов А. Имя собственное // Русская линия, 17.09.2007
  13. ↑ «The Orthodox Word», 1969, 5, р. 184. Цит. по: Будущее России и конец мира. Лекция иеромонаха Серафима (Роуза), произнесенная на Съезде православной молодежи в городе Сан-Франциско в августе 1981 года
  14. ↑ Limeray // Французская Википедия
  15. ↑ Варламов А. Звук лопнувшей тетивы. Историческое расследование (окончание) // Москва. — 2006. — № 11.

См. такжеПравить

СсылкиПравить

ЛитератураПравить

  • Бэттс Р. (Фома), Марченко В. Духовник царской семьи Святитель Феофан Полтавский (1874—1940). — М.: Братство Прп. Германа Аляскинского, Рос. отд-е Валаам. о-ва Америки, 1994. — 286 с., ил.
  • Бэттс Р. (Фома), Марченко В. Духовник царской семьи Святитель Феофан Полтавский, Новый Затворник (1873—1940). Изд-е 2-е, испр. и доп. — М.: Братство Прп. Германа Аляскинского, Рос. отд-е Валаам. о-ва Америки, 1996. — 411 с.
  • Епифаний, схимонах (Чернов А. А.). Жизнь Святителя. Феофан, архиепископ Полтавский и Переяславский.
  • Александр Болонников, прот. Архиепископ Феофан (Быстров): жизнь как подвиг // Труды Минской Духовной Академии. — 2006. — № 4.


Источник — https://traditio.wiki/w/index.php?title=Феофан_(Быстров)&oldid=783299